Зегидур Слиман - Повседневная жизнь паломников в Мекке

Беспокойный 1967 год не так явно выявил неплатежеспособность Насера, как это сделал крах арабского «прогрессивного» национализма. Великий правитель Фейсал прибыл из Каира в Дамаск и занялся вопросами финансирования и модернизации экономики; он вкладывал в это дело миллиарды долларов; он лишний раз подкрепил свой образ интегриста и националиста высказыванием, что не умрет, пока не совершит молитву в мечети аль-Акса в Иерусалиме. Когда она частично сгорела в результате пожара в 1969 году, все мусульмане пришли в ужас. Папа Павел VI забеспокоился. В октябре 1973 года, когда началась война и Файзал стал одним из главнокомандующих, был заново покрыт позолотой Белый дом ваххабитов. Садат уничтожил наследие Насера, и победа — пусть неполная — арабов вкупе с впечатляющим возрастанием доходов от продажи нефти создали атмосферу религиозной экзальтации и возвысили Саудовскую Аравию, сделав из нее наиболее мощную в финансовом отношении державу.

1974 год стал решающим в судьбе страны. Окончательно закрепилось лидерство Саудовской Аравии в исламском мире. На Западе же ее стали считать главным торговым партнером. Это был настоящий триумф. Призрак арабского национализма покинул улицы, но зато ислам заполнил мечети. И тому было множество причин. Нефтедоллары, дождем пролившиеся на арабские страны, превратились в книги и листовки религиозного содержания, роскошно изданные и продававшиеся по цене буханки хлеба. Полное собрание сочинений Ибн Таймийи, до того времени недоступное или неизвестное большинству верующих, можно было купить в каждом киоске. Там же мусульмане выбирали на свой вкус газеты и журналы на ту же религиозную тематику напечатанные на прекрасной глянцевой бумаге. Благодаря всесильным ваххабитам замолчало египетское радиовещание, исчезли с экранов телевизоров египетские телепередачи. Институты, различные ассоциации и мечети множились, как грибы после дождя, и им не было числа в Марокко и Индонезии, в Буэнос-Айресе и Женеве. Лучшие журналисты, сценаристы и социологи содействовали исламизации общества. Весь Ближний Восток был очарован пением ваххабитских сирен. «Что за изумительный регресс!» — воскликнул каирский философ и литературовед Луис Авад.

Интегризм продолжал выходить из берегов, и питали его подземные воды энтузиазма и нефтяное процветание, упавшее с неба, как некогда Коран. Кончилось время, когда саудовский принц-диссидент Талал искал политического убежища в насеровском Египте (1962), кончились выступления, во время которых поливали грязью династию Сауда. Фейсал воплотил в реальность мечту о единстве арабов и ислама. Некоторые мусульмане говорят даже о том, что следует «воссоздать упраздненный в 1924 году халифат и передать титул халифа Фейсалу, бесспорному лидеру арабского мира». Мекка вновь стала центром притяжения уммы, и паломничество к Каабе достигло невиданного прежде размаха: два миллиона человек отправились поклониться матери городов. Турция дала хаджу огромное количество паломников (106 045) — словно награду и возмещение за все свои достижения и неудачи.

Но увы! Дом Саудов вынужден противостоять слишком большому числу противников, и, кажется, он теряет свою целостность. В его тайном серале истинные и ложные братья, сыновья и прочие родственники, близкие и дальние, то объединяются в союзы, то устраивают заговоры, то ищут дружбы и поддержки друг друга, то враждуют и строят козни. Семь тысяч принцев жаждут власти и в то же время пытаются поддерживать хрупкое равновесие, делающее из них семью. Династия умеет перемывать грязное белье так, чтобы это никому не было заметно, — 25 марта 1975 года Фейсал был убит одним из своих собственных племянников.

Казалось, траур охватил весь мир. Убийцу коронованной особы прилюдно обезглавили золотой саблей, предназначенной специально для принцев, а голову его надели на пику. А для дома Сауда наступило время заключить священный союз, призванный защитить семью от распрей. Случайно ли абсолютизм Фейсала шел следом за двуглавой монархией его братьев — короля Халида и принца Фахда? Ясно было одно — ислам лишился своего вождя и харизматичного лидера. Настала эпоха неуверенности и колебаний. Тремя неделями позже вспыхнула гражданская война в Ливане. В июле 1977 года премьер-министр Пакистана Али Бхутто был смещен с поста генералом Зия-уль-Хаком и повешен. Годом позже «верующий» социализм оставил страну и уступил место просаудовскому интегризму. В ноябре 1978 года в Иерусалим отправился президент Садат. Саудовская Аравия порвала отношения с наиболее важными арабскими странами. Иранского шаха вынудили оставить трон. В феврале 1979 года Хомейни праздновал победу. Советские войска вошли в Афганистан. Проснулась прежняя вражда между шиитами и ваххабитами, а умма ликовала, радуясь «триумфу веры над высокомерием». Власти Саудовской Аравии, хотя и были обеспокоены происходящим, все же не сознавали в полной мере тех опасностей, которые уже стучались к ним в дверь.

20 ноября 1979 года стал первым днем нового XX века мусульман, от хиджры. В 5.20 утра имам в сопровождении евнухов и стражей возвестил о начале первой молитвы нового столетия. И тут послышались выстрелы. Какой-то мужчина вырвал из рук муэдзина микрофон и завопил: «Махди и люди его придут искать помощи и укрытия в святой мечети, потому что их преследуют всюду!..» Началась паника. Правоверных охватил ужас, когда они увидели взлохмаченных людей с безумными глазами, напавших на имама. Это было самое крупное восстание со времен Ихванов (1928–1929). Джухайман ибн Мухаммед эль-Утайби, глава повстанцев, видимо, испытывал ностальгию по бунтующим «Братьям». Возможно, он сам был родом из племени Утайба, которое доставило столько хлопот Ибн Сауду… Телефонные линии перерезали, доступ в город запретили…

Группа Джухаймана вышла из того же источника, что и государство Сауда, то есть из уравнительного пуританства ваххабитов. На протяжении двух недель войска осаждали Заповедную мечеть, стараясь выкурить и нейтрализовать захватчиков, хорошо вооруженных и знакомых с системой подземных туннелей. И каждый раз силам правопорядка приходилось отступать. Таваф было не нарушить.

Правительство издало особую фетву, верующие и улемы разрешили штурм аль-Масджид аль-Харам, вход в которую был захвачен повстанцами. Вертолеты и парашютисты превратили город в военный лагерь. Саудовскую армию пополнили французские жандармы. Вскоре в Доме Божием отключили электричество. Солдаты начали атаку из-за холма Марва, но их обстреляли с верхних галерей. Многие были убиты. Тогда был применен газ. Захватчики забаррикадировались в подвале, находящемся под папертью. Токсичный газ, вонь горящей резины — применялось все, чтобы выбить бунтовщиков из их убежища. Наконец, спустя две недели, повстанцы, среди которых были египтяне, граждане Кувейта и американцы из секты «Черные мусульмане», вышли из подвала. Джухайман шествовал во главе процессии, в которой, помимо мужчин, были 23 женщины и 13 детей. Новая эра началась с пролития крови: 9 января 1980 года было обезглавлено 63 человека.