Открытие Норильска - Николай Николаевич Урванцев
Значит, Пуссе ничего не исказил в своем рассказе о Сотникове. Конечно, таких лиц на Севере тогда было немало. Ландур среди них только наиболее крупный хищник.
Произвол и жестокая эксплуатация населения окраин старой России были характерной чертой самодержавного царского строя.
В Дудинке мне больше делать было нечего, и на другой день на том же катере я вернулся обратно в Потаповское. Олени здесь, оказывается, уже на подходе, и надо было срочно собираться в дорогу. Путь, как говорят, пойдет по тундре, т. е. по древней долине Енисея вдали от гор. На таком маршруте встретить выходы коренных пород трудно, но я рассчитывал, познакомившись с геологическим строением Норильска, выбрать обратный путь или вдоль древнего борта долины Енисея, или по краю Норильских гор.
Олени пришли в самом конце июля. Это было довольно большое стадо - голов полтораста - в сопровождении пастухов. Старшего пастуха звали Валентин. Это был средних лет рослый мужчина, с крупными чертами лица, явно смешанной крови. Со стадом привезли ярики, сбрую, шестовые чумы - все, что необходимо для путешествия. Очевидно, это было заготовлеко заблаговременно, па летней стоянке, чтобы не держать долго оленей здесь.
Весь караван, или, как его называют, «аргиш», идет цугом - одна упряжка за другой. Впереди на отдельной санке едет проводник, который выбирает путь. За ним следуют остальные иряки с грузом и людьми. Идем медленно на север, отходя от Енисея, чтобы миновать глубокие долины многочисленных речек. Скорость хода каравана не превышает шаг человека, так что всегда можно соскочить с сиденья и идти рядом.
Все впадины рельефа заполнены водой, образуя многочисленные озера самых разных размеров и очертаний. Есть мелкие озерки блюдцеобразной формы до сотен метров в поперечнике и громадные озера до 10- 15 км.
За день проходим 10- 12 км, огибая озера и пересекая речки. Они все впадают в Енисей или связывают отдельными протоками озера между собою. Дороги в нашем, более южном понимании, конечно, нет. Караван идет по тундре, придерживаясь общего направления, выбираемого проводником. Он же, зная местность, ведет по более низким, со спокойным рельефом местам, с моховым покровом, где оленям легче тянуть иряки.
Пройдя группу больших озер, повернули на северо-восток, к Норильским горам. Валентин говорит, что через них идти прямо нельзя. Острый щебень разрушенных выветриванием горных пород протрет полозья наших иряк и повредит копыта оленей. Надо искать какую-либо широкую долину и ею добираться до Норильска. Пересекаем довольно большую речку, бегущую с гор на запад. Оказывается, это Дудинка, что впадает в Енисей у с. Дудинского. Здесь ширина ее метров 10-15, а глубина, видимо, больше метра. Дальше рельеф становится более расчлененным. Появляются возвышенности до 50- 100 м относительной высоты, но все они сглажены и округлы, скалистых обнажений, а тем более уступов нигде не видно. На третий день пути вдоль западной окраины гор встретили широкую и пологую долину, идущую на северо-восток вглубь. По ней решили добираться до Норильска. По долине бежит речка, которую Валентин назвал Ергалаком и говорил, что она впадает в Дудинку.
Пройдя этим путем на северо-восток километров 20, постепенно входим в еще более обширное пространство, окаймленное с запада и востока пологими склонами, открытое на север к Норильску и на юг к реке Хантайке.
Вскоре долина уходит к востоку. Здесь много мелких озер, 1- 2 км в поперечнике. Из них начинаются речки и следуют одни на юг, другие на восток, вероятно в бассейн Пясины. Для выхода через перевал к Норильску выбираем удобную боковую лощину, идущую на север. Она довольно густо заросла лесом, но все же идти нашим караваном вполне возможно. Перевалив невысокий водораздел и постепенно спускаясь вниз по лощине, выходим в пределы обширного низменного пространства, открытого на север к оз. Пясино, а с других сторон окруженного высокими горными склонами. Это и есть Норильская долина, где расположено месторождение угля и медной руды, о котором писал Ф.Б. Шмидт. Но долго задерживаться мне тут нельзя. Уже половина августа, а предстоит еще маршрут для поисков угля ближе к Енисею и осмотр его берегов до Усть-Порта.
Норильские горы, по существу, представляют плато, составляющее самую северо-западную оконечность обширной горной страны - Средне-Сибирского плоскогорья, раскинувшегося на всем пространстве между Енисеем и Леной к северу от Нижней Тунгуски. Широкими и глубокими долинами это плоскогорье расчленяется на ряд столовых возвышенностей, одной из которых Норильское плато и является. Оно тоже не монолитно, а в свою очередь распадается на ряд отдельных плосковершинных гор. Самую западную из них - высокую, до 600 м, столовую гору, эффектно обрывающуюся на север, к Норильской долине, Миддендорф назвал утесом Медвежий Камень. Даже беглый осмотр в бинокль позволил установить, что черные угольные осыпи высоко опоясывают весь северный край этой горы и, снижаясь, тянутся по борту ущелья на юг. С него я и начал осмотр. Угольные осыпи идут по обоим бортам ущелья, достигают его дна и уходят ниже. Осыпи мощные, но среди них есть не только уголь, но и углистые сланцы. Надо сделать здесь расчистку для осмотра пластов, их замеров и опробования. Осмотр показал, что угольные осыпи опоясывают не только восточную, но и западную сторону горы. Общая площадь угольных выходов занимает более двух квадратных километров. Расчистка осыпи по борту ущелья, названного Угольным, показала, что здесь имеются два угольных пласта: верхний до 3 м и нижний до 4 м, разделенных пачкой углистого сланца 3 м. Строение пластов угля оказалось неоднородным: есть пропластки углистых сланцев изменчивой мощности от 1-2 до 10- 20 см. Большая ширина осыпей угля по всем склонам давала основание предполагать, что размеры угольных пластов везде достаточно велики. Угольная пачка покрыта мощным пластом крупнозернистого песчаника, в свою очередь увенчанного покровами базальтовых лав. Именно они, как более твердые и стойкие, бронируют вершины гор, придавая им характерную столовую форму [Урванцев, 1921] [18].
Соседняя к востоку гора почти целиком состоит из диабазов. Осыпи угля встречаются только местами. У северного ее подножия видны устья двух небольших штолен и развалины медеплавильной печи заводика Сотникова. Выходов медной руды, о которых писал Ф.Б. Шмидт, у штолен не видно, нет их и рядом. Отдельные куски ее разбросаны только около плавильной печи. Руда, как и писал Ф.Б. Шмидт, представляет темно-серые глинистые сланцы с примазками медной зелени и сини по напластованию и по трещиноватости породы. Создалось впечатление, что месторождение было небольшим и уже выработано Сотниковым.
Этот беглый осмотр Норильска позволил сделать заключение, что угольное месторождение, вероятно, будет крупным, способным
