Ростислав Кинжалов - Шесть дней Древнего мира
Хемиун подробно рассказывает фараону о ходе строительства пирамиды, заупокойного храма при ней и второго святилища у Нила, где будет происходить бальзамирование тела его величества. Хуфу живо интересуется всем и задает зодчим немало вопросов. Наступает очередь и таинственного свертка. Нефермаат быстро снимает полотно, и перед взором фараона появляется небольшая, но тщательно выполненная модель пирамиды, укрепленная на акациевой доске. Модель изготовлена из камня, меди и дерева, венчающий ее остроконечный камень вызолочен. Хемиун нажимает на какую-то скобочку сбоку и раскрывает макет постройки на две половины. Теперь Хуфу видит своими глазами все три камеры внутри пирамиды, большую галерею, коридоры и отверстия для выхода душ. Внезапно его величество обращает внимание на какие-то непонятные пустоты в толще сооружения. Почтительно наклонившись к уху владыки, Хемиун шепотом (его не слышит даже чати) объясняет, что это такое. Фараон удовлетворенно кивает, ему явно нравится выдумка царского зодчего.
Почему Хуфу так спокойно говорит о своей будущей гробнице? Для египтянина того времени смерть не прекращение существования, а только переход в другую, особую форму жизни, поэтому забота о достойном погребении является для него самым важным и насущным делом. Умерший (даже простолюдин) может и есть, и пить, и общаться с родственниками в виде особого двойника (вроде позднейшей души). Но все это возможно лишь при одном непременном условии — тело усопшего должно быть сохранено, тогда сохраняются и его духовные сущности: «ка» (двойник), «шуит» (тень, обладающая способностью защиты). «Ка» имеют и люди, и боги, и храмы, и статуи. У фараона даже целых четырнадцать «ка» и еще одна разновидность души — «ба». Отсюда, из этих представлений, у египтян возникли и обычай бальзамирования, и сложные похоронные обряды, и тщательно разработанный заупокойный культ. У владыки Египта больше душ, чем у простого смертного, он бог и при жизни, а после смерти становится «благим божеством», еще более могущественным и страшным. Вот почему мы слышали доклад жреца Снефру о кормлении духа усопшего, вот почему здравствующий Хнум-Хуфу так заботится о своей будущей гробнице.
В конце аудиенции Хемиун сообщает фараону, что он тотчас же отправится на стройку, чтобы присутствовать при водружении саркофага в погребальную камеру, это очень ответственный момент. Владыка Египта милостиво отпускает своего зодчего и его помощников. Когда они удаляются, Хуфу велит чати напомнить ему, чтобы Хемиун был награжден за усердие большим золотым ожерельем.
Затем фараон выходит на несколько минут в приемную залу, чтобы его приближенные могли насладиться лицезрением их повелителя. Выслушав громкие приветствия и восхваления, Хуфу возвращается с чати в свои Личные покои.
Здесь фараон откладывает регалии, снимает корону и чати убирает их в специальные ларцы, украшенные инкрустацией из слоновой кости и лазурита) и накидывает на голову полосатый платок — клафт. Он тоже один из знаков царского достоинства. В сопровождении чати и «могучего раба — нубийца с отрезанным языком — его величество отправляется в свою сокровищницу. Путь их недалек, но запутан. Они спускаются и поднимаются по лестницам, минуют несколько коридоров и комнат, проходят через потайную дверь. Наконец они попадают в небольшое, почти пустое помещение, на первый взгляд место, где складывают вышедшие из употребления вещи: поломанный сундук, два кувшина с отбитыми горлышками, старый мятый полотняный навес. Нубиец, повинуясь знаку хозяина, остается снаружи — сторожить вход. Чати отодвигает в сторону сундук, стоящий в углу. Под ним оказывается вделанный в пол люк. Чати открывает его и зажигает глиняный светильник с Пальмовым маслом. В открывшемся проеме виднеются начальные ступени грубо сложенной каменной лестницы, ведущей вглубь.
Первым спускается чати, держащий лампу, за ним осторожно следует фараон, правая рука его лежит на рукояти острого медного кинжала, заткнутого за пояс. Сокровищница Хуфу — просторная подземная комната, запрятанная в глубь грунта под зданием дворца. Стены ее выложены грубо отесанными плитами розоватого известняка без всяких украшений. Строившие это помещение пленные, хотя и не подозревали о его будущем назначении, были сразу убиты по окончании работы для сохранения государственной тайны.
После разговора с Хемиуном фараону захотелось еще раз взглянуть на свою погребальную маску, которой прикроют его лицо при обряде упокоения. Вокруг в ларцах из кедрового дерева лежат сокровища: здесь и драгоценные камни — малахит с Синайского полуострова, лазурит и бирюза из Передней Азии, сердолик и аметисты, сардониксы и золотые слитки разных цветов[7] и изделия из золота — браслеты (ручные и ножные), кольца, ожерелья, нагрудные пластины — пекторали. В алебастровых, плотно запечатанных сосудах хранятся редкие благовония. В углах нагромождены большие слоновые бивни. Отдельно хранятся небольшие куски железа, для египтян того времени это необычайно редкий металл — им известно только «небесное», то есть метеоритное железо.
Больше всего здесь золота. Его добывают в рудниках Нубии и Восточной пустыни. Представление о Египте как стране, чрезвычайно богатой драгоценным желтым металлом, надолго осталось в памяти жителей Древнего Востока. И через тысячу лет царь страны Митанни будет писать египетскому фараону: «Пошли мне много золота и еще больше золота, ибо в земле моего брата золото, как песок…»
Фараон подходит к большому ларцу, внимательно проверяет целость восковой печати, на которой оттиснут перстень с его именем, и, сорвав ее, откидывает крышку. Там на мягком полотне лежит его великолепно отполированная маска, изготовленная из чистого золота. Да, ювелир поработал на славу, она поможет богам узнать его, даже если бальзамирование окажется не очень удачным и лицо мумии потеряет схожесть — Хуфу видел, как изменилось лицо отца после семидесяти дней пребывания тела в натровом щелоке. Хуфу изображен здесь, еще молодым, в возрасте тридцати лет; кажется, что глаза маски из горного хрусталя при колеблющемся свете лампы следят за ним. Капюшон священной змеи — урея, — охраняющей чело правителя, сделан из великолепного рубина величиной с куриное яйцо, а глаза ее — из аметистов.
Оставим владыку Египта любоваться своими сокровищами и незаметно покинем его. Быстро пройдем через знакомые помещения, где стены украшены красивыми циновками, и выйдем на свежий воздух. За царским жилищем расположен большой сад, в нем растут и пальмы, и сикоморы, и гранат, и тутовник, и ююба, и дерево ишед со сладкими плодами, и виноград, и много различных цветов. Посередине сада — вытянутый в длину водоем. Дорожки посыпаны мелким привозным песком, все растения уже заботливо политы. Воду для этого таскают из Нила специальные помощники садовников — водоносы. Расположимся в тени большой сикоморы и немного отдохнем: нам скоро предстоит довольно длинное путешествие.
