Михаил Володин - Индия. Записки белого человека
— Поехали, пока тигры голодные! — увещевал нас молодой белозубый шофер Шарма из-за двери.
Благодаря тому, что в заповедник пускали только на местном транспорте, у Саида выдался выходной. Кое-как поднявшись и позавтракав чаем с пресными лепешками «роти», мы забрались в открытый джип и поскакали по ухабистому проселку. К шести утра надо было попасть в управу заповедника за пропуском. Когда мы подъехали, возле деревянной лестницы, ведущей на второй этаж, толпилось с полдюжины водителей, а во дворе было не протолкнуться от машин.
В Индии есть заповедники крупнее, чем Бандавгарх, но нет более известного: в любом путеводителе говорится, что здесь самая большая на земле плотность обитания тигров. К ним-то мы и приехали!
Пока Шарма отмечал документы, я сфотографировал LP под плакатом, на котором был изображен тигр, выглядывающий из-за экзотического куста. Под тигром было написано: «Не расстраивайся, если тебе не удалось меня увидеть. Важно, что я увидел тебя!» Фраза показалась мне знакомой, но времени вспоминать не было. Да и нужны нам были тигры, а не слова!
Через полчаса, заплатив по индийским меркам сумасшедшие деньги за обязательного, но ни слова не знавшего по-английски экскурсовода, мы въехали в лес. Утреннее солнце путалось в кронах деревьев, и дорога была пятниста, как маскхалат. За каждым кустом кто-то шевелился, отовсюду раздавались незнакомые звуки. Экскурсовод время от времени говорил «р-р-ррр!» и при этом улыбался белозубой обезоруживающей улыбкой. Я достал видеокамеру и приготовился снимать.
Дорога по спирали поднималась к древнему форту. В незапамятные времена Рама построил его для своего брата Лакшманы, чтобы тот следил за островом Ланка, где правил злыми духами-ракшасами демон Равана — тот, что еще раньше раскачал божественную гору Кайлаш, а потом выпросил у Шивы источник его силы — лингам[6], чем страшно напугал остальных богов. К счастью, на острове победило добро, и теперь все тамошние новости связаны с урожаем отличного цейлонского чая. И только форт, судя по всему, хранил в своих стенах чары времен чудесной Рамаяны: как мы ни пытались к нему приблизиться, он отступал все дальше и казался все недоступнее.
С упорством фигуриста мы продолжали выписывать петли по джунглям. Шофер болтал с англонеговорящим гидом, и при этом оба смеялись. Я смотрел по сторонам: кругом, не обращая внимания на людей, паслось неприлично много оленей и ланей. Поначалу при виде изящных животных я непроизвольно жал на гашетку видеокамеры. Потом мне это надоело, и я попытался расшевелить не до конца проснувшуюся LP.
— А знаешь, — задумчиво сказал я, — чтобы разглядеть друг друга на таком расстоянии, надо самим быть стокилометрового роста!
— Ты это о чем?
— О линии горизонта. С Джомолунгмы, к примеру, видно всего за триста пятьдесят километров. А до этой самой Шри-Ланки отсюда не меньше двух тысяч.
— Ну… возможно тогда земля еще не была круглой, — равнодушно заметила LP и снова задумалась о своем.
Несколько раз мы пересекали небольшие речки. Время от времени Шарма поворачивался к нам и рассказывал о животных, которые водятся в заповеднике. При этом, подражая им, индиец издавал такие звуки, что мы покатывались со смеху. Животные же, словно желая проиллюстрировать рассказ шофера, высовывали морды из зарослей, свешивались с ветвей, зримо и незримо наблюдали за нами отовсюду. Но меня интересовали исключительно тигры, а тигров среди обитателей леса не было. Зато туда-сюда, как на городской магистрали, сновали джипы. В них сидели старые толстые американцы, японцы и прочие первопроходцы с фотоаппаратами. Выглядели они настоящими угнетателями сопровождавших их мелких индийцев, но при встрече с нами так приветливо улыбались и так радостно махали руками, что нам ничего не оставалось, как улыбаться в ответ. Они издалека кричали, что видели тигра, и от этого их счастливые рожи казались еще более омерзительными. В какой-то момент мне даже пришло в голову, что администрация заповедника содержит ораву вышедших на пенсию бледнолицых актеров, чтобы дурить головы туристам вроде нас.
К десяти утра, накрутив добрую сотню километров, мы въехали на окруженную лесом площадку с беседкой посредине. Сюда по рации стекалась информация от рейнджеров о том, где находятся полосатые хищники. Шофер с гидом направились к беседке, а я остался в джипе развлекать LP историями из книжки о заповеднике.
Среди прочих был там рассказ про «тигриного Лота» Махана. Махараджа округа Рева, маленький противный человечек с торчащими в стороны усами, на протяжении всей своей никчемной жизни безжалостно убивал тигров. Он уничтожил сто одиннадцать полосатых зверей, а пощадил лишь одного — Махана. И вовсе не потому, что тот был крошечным тигренком, а потому, что шкура у него была белая. Индусы верят, что белый тиф приносит счастье. Посему мерзкий махараджа надумал вывести новую «счастливую» породу и спаривал белошерстого «выродка» направо и налево. Однако белые тигрята получались лишь тогда, когда Махану в подруги выпадали собственные дочери. История выглядела тем более грустной, что никто с тех пор не видел белых тигров на свободе. Еще в книжке была душещипательная история о Чарджере — полосатом «короле Лире», которого в старости изгнали из заповедника собственные дети.
— А зачем Раме нужно было следить за тем демоном? — неожиданно не в тему спросила LP.
Я не сразу понял, о чем меня спрашивает подруга, и ответил после паузы:
— Потому что Равана украл его возлюбленную Ситу.
— И что, удалось отбить?
— Ну да, с помощью обезьян и их царя Ханумана. А потом сам же Рама и прогнал ее, якобы за измену. На востоке нельзя, чтобы женщина жила в чужом доме, даже если ее похитили.
— Умные люди, — словно рассуждая сама с собой, сказала LP и посмотрела в сторону беседки. Оттуда бежали к джипу наши провожатые. Шарма, едва усевшись, ударил по газам, и машина помчалась вверх, в направлении форта.
— Тайгер, р-р-ррр! — скорчил ужасную рожу гид и скосил глаза по ходу движения, но, сколько я ни всматривался, ничто не указывало на присутствие страшного хищника. Джип остановился так же резко, как тронулся. Гид приложил палец к губам и махнул рукой вглубь чащи. Ничего там не было — все те же стволы, кусты и лианы! Все те же тени — колеблющиеся, зыбкие, от которых мельтешило в глазах и от этого временами в самом деле чудилось, что за деревьями мелькает чья-то полосатая шкура. Мне все это уже изрядно надоело, и я демонстративно соскочил с джипа, чтобы зайти за куст. Шофер и гид как-то синхронно побелели и, бросившись следом, втянули меня обратно в кузов. И тотчас же откуда-то справа раздался рык. Был он тяжелым и уверенным в себе, словно басы у распевающегося перед выходом на сцену Шаляпина. Я напрягся и почувствовал, как рядом замерла LP. В своем желании увидеть тигра мы были похожи на собирателей автографов, караулящих кумира на выходе из театра. Но прошла минута, потом другая, и опять никто не появился. Разочарованный, уставший от напряжения, я на мгновенье прикрыл глаза, и в этот момент LP безмолвно вцепилась мне в локоть.
