Луи Буссенар - Похитители бриллиантов
Организм человеческий настолько непрочен, что иной раз достаточно какой-нибудь мелочи, чтобы его разрушить. Но иногда он оказывается поразительно живуч. Обыкновенный сквозняк может вызвать смертельное воспаление легких, но сколько раз бывало, что солдат, раненный в грудь навылет, благополучно поправляется и всю свою дальнейшую жизнь наслаждается цветущим здоровьем. Какой-нибудь толчок, удар в голову при падении могут вызвать воспаление мозга, заканчивающееся смертью. Вместе с тем осколки снаряда, попадая в черепную коробку, обнажают мозг, но жизни это еще не угрожает.
Можно привести бесконечное множество таких примеров. И все же читатель будет удивлен, когда узнает, что его преподобие, почти удавленный Сэмом Смитом, едва не задохшийся из-за тряпки, воткнутой ему в рот, изъеденный муравьями, утопавший со своим деревом в Замбези и в конце концов унесенный водопадом Виктория, уже на следующее утро наслаждался всеми радостями бытия.
Логически он должен был бы сначала быть раздавленным огромной массой воды, а затем разбитым о базальтовую скалу, по которой она проносится с оглушительным шумом.
Но его преподобие чудесным образом избежал обеих этих опасностей. Он был, по всей вероятности, первым человеком, пробравшимся живым через места, над которыми гремит божественный голос баримов.
Случайность, благодаря которой слепая судьба сохранила бандиту жизнь, была, в сущности, очень простой. Читатель помнит, что его преподобие тщетно пытался распустить узлы, которыми были стиснуты его ноги, и с отчаянием утопающего впился в свое дерево.
То, что должно было стать причиной его гибели, стало источником его спасения. Дерево, как мы видели, было унесено в один из боковых каскадов, отделенный от главного водопада скалами. Оно свалилось, как в колодец, на дне которого с воем кружилась вода. Густая зеленая крона и прочные ветви не дали его преподобию удариться о базальтовые скалы, и он уцелел. Это не все. Базальтовая стена стояла здесь не отвесно, а представляла собой наклонную плоскость, и в ней зияло неправильной формы отверстие шириной метра в три. Никто не мог и заподозрить его существования. Чтобы его увидеть, нужно было предварительно выполнить гимнастическое упражнение, которое против своей воли проделал Джемс Виллис.
По непостижимой прихоти случая дерево угодило в это отверстие своей густой зеленой кроной и на минуту заткнуло его. Затем оно перевернулось корнями кверху и полетело вниз. У входа в отверстие произошла короткая задержка, и тогда переместился центр тяжести. По этой причине бандит выпустил из рук ветви, за которые держался, и в силу закона притяжения его тело продолжало лететь по кривой линии, по которой ранее неслось дерево. Эта кривая привела его в самую сердцевину зияющей пещеры. Он упал на дно и лежал, раскинув руки.
Обморок продолжался долго. Очнувшись, Джемс Виллис увидел водяную пыль, которая облаком стояла над пещерой, и солнце, в сиянии которого водопад казался огромным потоком металла.
Мы предоставляем читателю самому судить, о чем подумал бандит, столь неожиданно убедившись, что он жив, какова была его радость, его удивление, его изумление. В один миг пронеслось перед его мысленным взором все пережитое за ночь, все нагромождение ужасов; затем он вспомнил минуту, когда услышал где-то внизу грохот водопада и потерял сознание. Он медленно перебирал в уме все события, которые могли бы объяснить, как он попал в эту пещеру, и, в общем, его предположения не были лишены основания.
Но хоть бандит и ушел от грозной опасности, он еще не был огражден от новых злоключений. Эта тревожная мысль пришла ему в голову весьма кстати.
— Ну-ка, — сказал он, с трудом садясь, — давай подумаем, как выбраться отсюда. Навсегда поселиться в водопаде Виктория — это не дело. Я не вижу здесь никаких удобств. Однако сначала осмотрим нашу новую квартиру. Кроме того, пора наконец освободить ноги. Этот мерзавец Сэм Смит поработал усердно. Вот кому лучше не попадаться мне на глаза, если только я сам еще выберусь отсюда. Эти куски черного камня мне пригодятся. Я перетру ими все мои путы и пойду на разведку.
Джемс Виллис попытался разбить один такой камень, сильно ударив им о землю, но, к великому его удивлению, камень весь раскрошился. То, что Виллис принимал за скалы, было глыбами каменного угля.
— Черт возьми! — закричал он обрадовавшись: — Уж не попал ли я в каменноугольную шахту из тех, которые здесь некогда разрабатывали португальцы? Но в таком случае я спасен! Я найду главную галерею — там обязательно должен быть выход.
Беглый осмотр пещеры убедил его, что он ошибается. Нигде не было видно никаких следов человеческого труда. Пещера образовалась, вероятно, в результате оползней, вызванных вековым действием вод. Пласт каменного угля, менее прочный, чем соседние породы, естественно, подался и образовал разрез толщиной в метра два.
Отказавшись от мысли найти кусок базальта, его преподобие немедленно сам принялся за свои путы. Вооружившись терпением, ломая себе ногти и крепко ругаясь, он наконец освободился.
— А теперь вперед! — сказал он, когда кровь стала снова правильно обращаться в его жилах.
Он продвигался на ощупь, держась правой рукой за стенку, потому что наступила полная темнота. Мало-помалу грохот водопада становился все слабей, и его преподобие слышал уже только сплошной гул, от которого в его мрачной тюрьме дрожали стены.
Боясь оступиться и упасть в какую-нибудь новую, невидимую яму, он делал каждый шаг, только убедившись, что под ногами есть почва.
Так он прошел метров сто и крайне устал от бесконечных предосторожностей и трудностей, которые встречал на каждом шагу. Легко, впрочем, понять, что и пережитые злоключения отняли у него немало сил.
Он все еще продвигался вперед, почти ни на что уже не надеясь, подталкиваемый одним лишь желанием уйти как можно скорей от бездны, которая грохотала позади него. Естественная подземная галерея, на выступы которой он поминутно натыкался, внезапно повернула в сторону, и вздох облегчения вырвался из груди бандита: он заметил вдали бледный свет, падавший на дно пещеры откуда-то сверху. Свет! Почти то же, что жизнь! Он шагал еще в течение некоторого времени, которое казалось ему ужасно долгим, и очутился наконец на просторной круглой площадке.
Она как бы лежала в угольном пласту и получала свет через своего рода круглую трубу, в которую было видно темно-голубое небо. Труба имела метров десять в длину и около двух метров в ширину и пропускала огромный сноп ярких лучей.
Его преподобие оказался как бы на дне высохшего колодца. Он осмотрел все углы и закоулки и был ослеплен. Казалось бы, после всех пережитых приключений он уже не должен ничему удивляться, но теперь он был в буквальном смысле потрясен. Это было потрясение радостное, ибо каковы бы ни были его мечты, он никогда не мог мечтать о том, что сейчас лежало у него перед глазами. Он все еще был узником, но как великолепна была его тюрьма!
