Болид - Верн Жюль Габриэль
Компания вышла из дому после полудня. Они спустились по Моррис-стрит, пересекли площадь Конституции, приветствовав по дороге любезного мирового судью Джона Прота, поднялись по Экстер-стрит, точно так же, как это проделал двумя неделями раньше Сет Стенфорт, ожидавший Аркадию Уокер, добрались до предместья Уилкокс и направились к Ламбет-стрит.
Следует заметить, что по настоятельной просьбе Лу, если не сказать — приказу, Фрэнсис Гордон прихватил с собой хороший театральный бинокль. Поскольку, по словам Фрэнсиса Гордона, из окон будущего дома открывался прекрасный вид, девочка не хотела упустить возможность изучить пейзаж.
Наконец они подошли к дому номер семнадцать по Ламбет-стрит, открыли, потом закрыли за собой дверь и начали осмотр с первого этажа.
Действительно, это был один из самых приятных, спроектированных по последним правилам современного комфорта домов. Он находился в очень хорошем состоянии и не требовал ремонта. Достаточно было его обставить. К тому же мебель уже была заказана у лучшего обивщика Уэйстона. Расположенные в задней части дома рабочий кабинет и столовая выходили в сад, конечно, небольшой, площадью всего в несколько акров,[35] но затененный двумя прекрасными грабами, с зелеными лужайками и клумбами, где начинали распускаться первые весенние цветы. Подвал состоял из освещаемых по англосаксонской моде подсобных помещений и кухни.
Второй этаж был под стать первому. Просторные комнаты соединялись между собой центральным коридором. Дженни оставалось только поздравить жениха с тем, что он нашел столь милое жилище, своего рода виллу, и притом очаровательную. Миссис Хадлсон полностью разделяла мнение дочери. Решительно, ей не удалось бы отыскать ничего лучшего во всех кварталах Уэйстона.
Что касается мисс Лу, то она охотно предоставила матери, сестре и Фрэнсису Гордону возможность обсуждать обои и мебель, а сама порхала из угла в угол, словно птичка в клетке. Она буквально лучилась счастьем, и эта вилла вполне пришлась ей по вкусу. Она повторяла это всякий раз, когда на том или другом этаже встречала миссис Хадлсон, Дженни и Фрэнсиса.
Когда же они все вместе оказались в гостиной, она воскликнула:
— А я уже выбрала себе комнату!
— Себе комнату, Лу? — спросил Фрэнсис.
— О! — добавила девочка. — Вам я оставила самую хорошую, откуда видна река. Я же… Я буду дышать воздухом сада.
— И для чего тебе нужна комната? — вступила в разговор миссис Хадлсон.
— Чтобы там жить, мама, когда папа и ты поедете путешествовать.
— Но ты прекрасно знаешь, что твой отец не путешествует, дорогая.
— Если только не в пространстве! — возразила девочка, прочертив рукой воображаемый путь на небе.
— И он никогда никуда не отлучается, Лу.
— Позволим моей сестре делать то, что ей хочется, — сказала Дженни. — Да… У нее будет своя комната в нашем доме. Она будет приходить туда всякий раз, когда надумает! И она будет там жить, если вдруг какие-либо дела заставят отца и тебя, дорогая матушка, уехать из Уэйстона.
Подобная возможность казалась настолько немыслимой, что миссис Хадлсон была не в состоянии даже допустить ее.
— Ну, что же… Вид… Какой красивый вид, должно быть, открывается сверху!
Говоря «сверху», девочка подразумевала верхнюю часть дома, огражденную перилами, начинавшимися от основания крыши. Отсюда взор мог блуждать по всему горизонту вплоть до соседних холмов.
Действительно, у миссис Хадлсон, Дженни и Фрэнсиса были все причины, чтобы последовать за Лу. Квартал Уилкокс был расположен на возвышенности, а это означало, что с самой верхней точки виллы открывалась широчайшая панорама. Можно было подниматься и спускаться по Потомаку и заметить за ним поселок Стил, откуда на встречу с Сетом Стенфортом выехала мисс Аркадия Уокер. Словно на ладони представал весь город с колокольнями церквей, высокими крышами общественных зданий, верхушками [деревьев],[36] которые, закругляясь, образовывали зеленые купола. Следовало воочию видеть, как любопытная Лу поворачивала бинокль во всех направлениях, рассматривая квартал за кварталом! Она повторяла:
— Вот площадь Конституции… Вот Моррис-стрит, и я вижу наш дом… вместе с донжоном и флагом, трепещущим на ветру! На площадке кто-то есть…
— Ваш отец, — сказал Фрэнсис.
— Это может быть только он, — заявила миссис Хадлсон.
— Он… Он… Действительно, — подтвердила девочка. — Я его узнала… Он держит в руках зрительную трубу… Увидите, что он и не подумает повернуть ее в эту сторону! Нет!.. Она поднята к небу… Мы не так высоко, папа!.. Сюда!.. Сюда!
И Лу звала, звала, словно доктор Хадлсон мог ее услышать. Впрочем, даже если бы он не находился так далеко, он все равно был слишком занят, чтобы ответить.
И тогда Фрэнсис Гордон сказал:
— Раз вы увидели ваш дом, мисс Лу, может быть, разглядите и дом моего дяди?
— Да, да… — ответила девочка. — Так, сейчас поищу… Я узнаю его по башне… Он должен быть в этой стороне… Подождите… Вот! Сейчас наведу бинокль… Так… Так… Вот он!.. Да… Вот он!
Лу не ошиблась. Это действительно был дом мистера Дина Форсайта.
— Я его вижу! Я его вижу! — торжественно повторяла она, словно сделала какое-либо важное открытие, способное прославить ее маленькую особу.
И помолчав минуту:
— На башне кто-то стоит… — сказала она.
— Дядя, конечно! — ответил Фрэнсис.
— Он не один…
— С ним Омикрон!
— Даже и спрашивать не нужно, чем они занимаются, — заметила миссис Хадлсон.
— Они занимаются тем же самым, что и отец! — ответила Дженни.
По лицу девушки пробежала легкая тень. Она по-прежнему боялась, как бы соперничество между Дином Форсайтом и доктором Хадлсоном не привело к охлаждению отношений между двумя семействами. Выйдя замуж, она сможет более решительно влиять на соперников и сумеет предотвратить разрыв. Фрэнсис поможет ей в этом. Он будет мешать дяде, а она — отцу поссориться при возникновении какой-либо астрономической проблемы, что уже чуть не произошло.
После того как они всё внимательно осмотрели, а Лу в последний раз выразила полнейшее удовлетворение, миссис Хадлсон, обе ее дочери и Фрэнсис Гордон вернулись в дом на Моррис-стрит. Завтра же они подпишут арендный договор с владельцем, займутся меблировкой и будут ждать дня, когда юные супруги переедут в дом жить.
Нет никаких сомнений в том, что благодаря шитью туалетов и обмену визитами вежливости с друзьями и знакомыми сорок пять дней между 10 апреля и 25 мая[37] — днем, на который была назначена свадьба, — пролетят в мгновение ока.
— Вот увидите, что мы не будем готовы! — повторяла нетерпеливая Лу.
И будьте уверены, что это произойдет не по ее вине, так как уж она-то ко всему приложит руку!
Тем временем мистер Дин Форсайт и доктор Хадлсон также не теряли ни минуты, но по совершенно иным причинам. Какую же физическую и моральную усталость вызывали у них наблюдения, продолжавшиеся целыми ясными днями и безмятежными ночами напролет, поиски их болида, который упорно не желал повторить свой полет над горизонтом! Но, может быть, горизонт Уэйстона зажат в слишком узкие рамки?.. Не лучше ли было бы исследовать более значительную часть неба? Если взобраться на какую-нибудь высокую гору, разве не откроется более широкое поле, чтобы следить за перемещением метеора? И для этого вовсе не придется ехать слишком далеко, покидать пределы Северной Америки, обустраиваться в самом сердце Мексики, на высокой вершине Чимборасо![38] Подобные вершины не манили к себе. Однако по какой восхитительной поверхности небосклона могли шарить приборы с высоты в 1500 или 1800 метров над уровнем моря! Ну, что же, разве в соседних с Виргинией штатах, в Джорджии или Алабаме,[39] довольно высокие вершины гор Аллегани[40] не могли облегчить поиски наших астрономов?
