Александр Грачев - Тайна Красного озера
Где-то далеко прострекотала кедровка - предвестник наступления рассвета; рядом, у распадка, ей ответила другая. Затем над головой, выше леса, пронеслась шумная стая синиц. Просыпаясь, пернатые обитатели тайги гомонили все громче. К голосам кедровок и синиц присоединил свою грустную утреннюю песню дикий голубь:
«Ху-гу-у-у-у! Ху-гу-у-у-у!»
Зачарованный голосами просыпающегося леса, Дубенцов отвлекся от мыслей о загадочном исчезновении рюкзака. Он вслушивался в каждый новый звук, и на смуглом лице его, бронзовом при свете костра, в сощуренных глазах плавала теплая улыбка.
Дубенцов любил дальневосточную тайгу той любовью, которая сливается с любовью к Родине. Он давно избрал свой путь в жизни, идя которым мог наилучшим образом служить Отчизне. Его труд гармонически сливался с его привязанностями к природе, и поэтому здесь, в таежной глуши, чувства одиночества у него не было. К утренним голосам леса в его ушах присоединялись голоса просыпающихся городов и сел, что лежат там, за тайгой, гудки заводов, громыхание поездов, бегущих по стальным путям, утренняя музыка радио, наполняющая прохладные улицы городов и сел, и еще многое-многое другое, что составляет полнокровную жизнь необъятного любимого края.
То, что он здесь сейчас, - это хорошо: он на своем рабочем месте. Он вернется отсюда не с пустыми руками.
Профессор Черемховский, который был так необходим ему, теперь ждет его. Дубенцов настоит на том, чтобы в план поисковых работ отряда Черемховского была включена рекогносцировка района, где некогда прошел его отец. Он добьется своего, пусть для этого потребуется поехать в Геологическое управление! В крайнем случае, он сам наймет проводника из орочей и обследует месторождение.
Как-то незаметно, в его мыслях возник образ Анюты.
Кто эта девушка? Почему она в тайге? «Она должна быть либо совершенно легкомысленной, либо очень сильной натурой. И недурна собой…» Он восстанавливал в памяти ее лицо и не мог - ведь он видел ее лишь мельком! Запомнился только испуганный взгляд. …Сквозь густые кроны кедров в вышине проглянул клочок лазурно-голубого неба. С каждой минутой резче проступали очертания деревьев.
Дубенцов подбросил сушняка в костер и решил сходить в распадок осмотреть обнажение на осыпи. Пора было собираться в путь, и он хотел прихватить несколько образцов породы, - так он делал всюду, где приходилось ему бывать. В распадке еще держался мрак, но глаза постепенно привыкли к нему, и молодой геолог направился к тому месту, где вчера так удачно закончился его трудный и опасный поединок с тигром. Ему показалось, что он ошибся местом, потому что туши тигра нигде не было. Однако по спутанным и примятым зарослям багульника и сорванному с обрыва дерну он убедился, что именно здесь убил тигра. Опять перед ним была загадка, и он не знал, как ее разгадать. «Вот так охотник! - посмеялся он в душе. - Что рюкзак украли - ладно, но кто же мог утащить ободранного тигра?»
В распадке было еще слишком темно, и Дубенцову пришлось дожидаться восхода солнца. Он вернулся к костру, а когда рассвело, пошел поохотиться. Рябчики не попадались, подстрелил пару кедровок. Птицы оказались не больше сороки. Он поджарил их на вертеле и с аппетитом съел. Затем, скатав шкуру тигра, отправился в распадок. И тут обратил внимание, что в папоротнике обозначалась дорожка - кто-то прошел здесь, примяв растения. Но на хвое нельзя было обнаружить следов. Внимательно изучая каждое примятое или неестественно повернутое растение, Дубенцов прошел несколько метров и в папоротнике увидел свой рюкзак. Порядочный кусок вареной сохатины, чайник, хлеб, сахар, чай, соль - все было на месте. Вернувшись к костру, Дубенцов немедленно вскипятил чай, разогрел сохатину и сытно позавтракал. Теперь он снова отправился в распадок, решив до конца выяснить, куда же исчезла туша тигра.
Над тайгой разгорелось чудесное теплое утро. Солнце уже поднялось над грядой сопок, и лучи его пронизывали кроны кедров, наполняя лес розовым светом. В распадке, на том месте, где вчера закончилась последняя схватка, Дубенцов внимательно осмотрелся. Толстый слой трухлявого валежника оказался развороченным, словно здесь кто-то отчаянно боролся. В двух-трех метрах виднелись сгустки запекшейся крови: можно было предположить, что какойто силач взвалил на плечи всю тушу целиком и унес ее в тайгу. Но и силач должен был бы оставить хоть какиенибудь следы. А следов не было.
Пахом Степанович увидел Дубенцова, как и при первой встрече, совершенно неожиданно. Молодой геолог отдыхал на валежнике у того места, где вчера карабкался по бурелому. Треск сушняка, когда Пахом Степанович был еще довольно далеко, привлек внимание Виктора. Он притаился и стал выжидать. Даже приблизившийся Орлан не мог заметить его. Но как только Пахом Степанович появился у бурелома, Дубенцов, как и вчера на поляне, неожиданно предстал перед ним.
- Тьфу ты, нечистый дух! - добродушно воскликнул старый таежник. - И что ты, паря, за человек, скажи, как тень какая! Живой? Ну, хорошо. А то там, в стойбище, Федор Андреевич шибко о тебе забеспокоился…
В словах и приветствиях бывалого таежника Дубенцов услышал дружеское расположение к себе. Пахом Степанович непритворно изумился, увидев шкуру тигра. Он развернул ее. Желто-белая, с рядами серовато-бурых полос, шкура в длину была около трех метров. Густая длинная шерсть местами оказалась выбитой, местами совсем стерлась.
- Старик, видать… бродяга, - вымолвил Пахом Степанович. - Такой зверь - опасный, случается, и за человеком промышляет. Как же это ты его, а? Дубенцов рассказал.
- Да ты, видать, паря, нашенский? Вижу, вижу! А все-таки сделал оплошность: опасного зверя надо стрелять в голову. Раньше-то доводилось охотиться на полосатого?
- Первый раз.
- И не убоялся? - с искренним изумлением спросил Пахом Степанович.
- Страшновато было, - признался Дубенцов. - На карабин надеялся.
Потом Дубенцов рассказал о своей пропаже. Пахом Степанович лукаво ухмыльнулся.
- Так и не догадался? Разве в книгах про это ничего не говорится?
- Нечто подобное есть у Брэма, - ответил Дубенцов.
- Этот ученый описывал жизнь животных. Там он приводит случай, когда росомахи дочиста съели за ночь тушу зверя, оставленную охотником в лесу.
Пахом Степанович от души расхохотался.
- Сущая правда! - воскликнул добродушный старик. - Она, она обокрала тебя!
- Но ведь должны же остаться обглоданные кости.- возразил Дубенцов, - а тут ничего не осталось!
- Видишь, этот твой ученый, должно быть, из других мест брал пример. А наша, тутошная росомаха, не так делает. Сам проверил. Она как найдет что-нибудь съедобное, то, конечно, старается сожрать все, а уж что не сожрет - тащит на другое место и зарывает в валежнике. Ежели не хватает силенки утянуть сразу, она отгрызает по куску и уносит. Закопает кусок, придет за следующим. И до тех пор, каналья, не успокоится, пока всю тушу не перетаскает.
