Михаил Ромм - Штурм Пика Сталина

Михаил Д. Ромм

Штурм Пика Сталина

I

Большой кабинет уставлен книжными шкафами, завален образцами минералов. На стене висит фотография: широкий глетчер, словно недвижная река, течёт между двумя грядами обрывистых снежных пиков. Лёд, снег и камень. Суровый пейзаж своей обнажённой рельефностью напоминает макет.

Из-за письменного стола встаёт высокий, слегка сутулый человек. Я всматриваюсь, стараюсь разглядеть его лицо. Лицо не расплывается в официально-любезную улыбку, не становится подчёркнуто серьёзным. Николай Петрович Горбунов смотрит спокойно, чуть-чуть благожелательно.

Первая встреча, обычно определяющая отношения, складывается просто и легко.

На столе лежит карта Таджикистана: на востоке – Памир, величайший горный узел Азии, квадратом врезавшийся в рубежи Китая, Индии и Афганистана. К западу от Памира – территория бывшей Восточной Бухары, страна, рассечённая снеговыми хребтами на ряд широтных речных долин, отделённая от Афганистана извилистой лентой Пянджа. Между этими двумя частями – область огромного оледенения, страна гигантских глетчеров и снежных вершин, заброшенный на юг кусок Арктики, таинственный западный край Памирского нагорья, ещё недавно лежавший на картах сплошным белым пятном.

Наклонившись над картой с карандашом в руках, Николай Петрович рассказывает, раскрывает передо мной перспективы экспедиции.

Таджикистан, юго-восточная окраина нашего Союза, последний вошёл в семью советских республик. В стране, освобождённой от двойного гнёта царизма и местных феодалов, разорённой войсками эмира Бухарского, бандами Энвера и шайками басмачей, только в 1926 году собрался первый учредительный съезд советов.

Новый порядок жизни пробивал себе дорогу в тьме почти поголовной неграмотности, в сложном переплёте родового уклада и магометанской религии.

На месте разрушенного Энвером-пашой кишлака Дюшамбе возник социалистический город Сталинабад. Распланированные квадраты новых улиц заменили глиняный хаос кривых переулков.

Шоссейные дороги разбежались от Сталинабада радиусом во все стороны, и там, где в серой пыли просёлков издавна медленно громыхали огромные колёса арб, зашуршали по гудрону шины сошедших с конвейеров автомобилей.

Над библейскими силуэтами верблюдов на горных тропах Дарваза и Памира возникли стремительные тени самолётов.

Сотни школ и больниц были построены в далёких кишлаках, где раньше мулла и знахарь заменяли учителя и врача.

Ликвидировалась неграмотность, создавалась национальная интеллигенция, женщина завоёвывала себе равноправие, становясь в ряды строителей новой страны. Край разительных географических контрастов, край пустынных нагорий Памира и буйного плодородия Ферганского оазиса, субтропических джунглей речных долин и вечных снегов на вершинах гор – стал краем самолётов и верблюжьих караванов, гудронированных шоссе и головоломных оврингов, комвузов и кое-где ещё просачивающейся за афганский рубеж золотой дани Ага – хану, живому богу исмаилитов.

Лицо страны менялось. Стирались постепенно белые пятна с географической карты Таджикистана. Но геологически Таджикистан до 1932 года оставался почти сплошным белым пятном.

Богатейшие недра страны были не разведаны, не изучены.

Пятилетний план поставил перед Таджикистаном проблему индустриализации. Промышленность требовала сырьевой базы.

Нельзя было разведывать недра Таджикистана обычным порядком, мерной поступью Союзгеоразведки. СССР догонял передовые страны Европы и Америки, Таджикистан догонял СССР.

Разведка недр должна была вестись масштабом широких теоретических прогнозов. Таджикистану требовалась помощь лучших научных сил Союза.

Эта помощь была подана в 1932 году в форме большой научной экспедиции, направившей десятки своих отрядов и сотни научных работников в ущелья и речные долины Таджикистана. Экспедиция включала отряды географические, геологические, энергетические, ирригационные. Она изучала недра и сельское хозяйство, экономику и эволюцию социальных отношений. Ока должна была дать первый черновой набросок края во всех разрезах, основу для дальнейшего, более специального и углублённого изучения.

В экспедиции, названной Таджикской комплексной экспедицией – сокращённо ТКЭ, – принимали участие акад. Ферсман, профессора Наливкин, Наследов, Преображенский. Под их руководством пошла в пустыни Памира, на ледники Дарваза, в зной и джунгли южного Таджикистана младшими сотрудниками, прорабами, коллекторами кипучая и бодрая молодёжь московских и ленинградских вузов.

Свыше 200 научных работников приняли участие в экспедиции. Её исследования покрыли площадь около 100 квадратных километров. Такова же, примерно, была протяжённость маршрутов всех её отрядов.

Экспедиция делала своё дело в трудных и опасных условиях, несла человеческие жертвы. На Памире в горном обвале погиб прораб одного из отрядов – Масловский. В Центральном Таджикистане среди участников экспедиции свирепствовала малярия.

Но все это не останавливало исследователей, продолжавших работу.

Недра страны выдавали свои тайны. Карта Таджикистана покрывалась кружками и значками, отмечавшими золото, свинец, олово, медь, моноциты, цирконы, флюорит, берилл, вольфрам, радий.

Открытия экспедиции становились объектами промышленной разведки. Начиналось строительство рудников, перекраивалась наново экономика страны.

На севере Таджикистана, возле Ходжента, славившегося фруктами и хлопком, наметился большой горнорудный район Кара-Мазара, с залежами цинка, свинца, серебра, радия, урана, висмута, вольфрама.

В Пенджикентском районе выявлены Кштутские месторождения коксующихся углей.

В окрестностях Сталинабада обнаружены миллионные запасы фосфоритов, могущие полностью обеспечить удобрениями сельское хозяйство Средней Азии.

Южный Таджикистан оказался богатым залежами соли.

Вчерне подсчитаны неисчерпаемые ресурсы водной энергии Таджикистана, достигающие 15 миллионов киловатт.

Опыт 1932 года был удачен. Большая научная экспедиция, покрывающая огромную территорию, ведущая работу под единым руководством, оказалась целесообразной формой изучения малоисследованных областей Таджикистана.

Экспедицию решено было превратить в постоянно действующее учреждение при Совнаркоме СССР. Она была переименована в Таджикско-Памирскую (ТПЭ). Слово «комплексная» было вычеркнуто из её названия, так как сельское хозяйство, проблемы ирригации, экономика остались за пределами её работ. Сорок отрядов ТПЭ должны были вести на Памире и в Северном Таджикистане геологические, геохимические, поисковые, энергетические, гидрологические, метеорологические исследования, углубляя и уточняя результаты прошлого года.