Твоя далекая звезда (Отпуск в тридевятом царстве) (СИ) - Бахмайер Галина Владимировна
— Уже темнеет, — оглянулся он по сторонам. — Идем домой? Ты не замерзла? Эй! — не дождавшись никакой реакции, он тронул ее за плечо. Джелайна вздрогнула и часто задышала, словно испугавшись.
— Что с тобой? — Бенвор привлек ее к себе и забрался рукой под накидку. Сердце жены колотилось, как после быстрого бега.
— Джелайна, что случилось? — встревожился он. Женщина подняла на него широко распахнутые глаза.
— Скажи-ка еще раз.
— Что сказать? — не понял Олквин.
— Мое имя.
— Джелайна… — удивленно буркнул он.
— Еще.
— Джелайна, — отчетливо повторил он. — Да что происходит?
Она как-то странно моргнула.
— У меня английское имя, — веки ее опять дрогнули.
— И что? — не понял Бенвор.
— Ты выговариваешь его на хорверский манер — округляешь и тянешь гласные.
Капитан пожал плечами. Что тут такого особенного?
— Ну да, я же не знал английского, когда мы познакомились. У нас женские имена…
— Мое имя осталось единственным английским словом, которое ты до сих пор произносишь с таким заметным хорверским акцентом, — нервно запинаясь, перебила она.
— Я так привык, — недоуменно хмыкнул Олквин. — Мне казалось, тебе даже нравится.
Джелайна открыла рот для ответа, но тут со стороны городских ворот послышался шум. В Сентин кого-то впустили, и сторож крикнул, чтобы доложили господину.
— Я здесь! — позвал Бенвор. Поздний гость, чуть прихрамывая, поплелся к площади, волоча за собой по снегу заплечный мешок. Опомнившись, он бросил его на дороге и пошел быстрее. Олквин кинулся навстречу, узнав Танбика. Замерзший и измученный, знахарь протянул руки к Бенвору и охрипшим голосом выпалил:
— Бангийская армия вторглась в Хорверолл! Норвунд в осаде!
Армия Рунгунда высадилась в Анклау пять дней назад. Целый флот из битком набитых военных галер прибыл внезапно, хищным косяком вынырнув из повисшего над проливом тумана. Похоже, Рунгунд готовился основательно — судя по скорости переброски войск, их собрали на лувеньонской стороне. Бангийцы сошли на берег и, привычные к молниеносным атакам с моря, сразу выдвинулись в сторону Хорверолла. Разнеся в щепки все приграничные форты, лавина из нескольких тысяч солдат хлынула прямиком к столице, жадно заглатывая все попутные городки и деревни. Через два дня армия подошла к Норвунду.
— Их тысячи, — бормотал Танбик. — А все думали, что Альберонту пришлют всего несколько сотен. Что же получается, он отдает королевство на разграбление? А чем он тогда собирается править?
— Из Локо еще кто-нибудь спасся? — напряженно спросил Бенвор. Танбик опустил голову.
— Разве что с десяток местных.
Олквин закрыл лицо руками.
— Лучше бы они остались тут, — глухо выдавил он. — Зачем я их отпустил?
Джелайна сильно сжала его плечо. После долгого молчания Танбик тяжело вздохнул и продолжил:
— Да я и сам сбежал только потому, что уходил смотреть больного дровосека. А форт смели сразу. Конницы у авангарда мало, зато везут прострелы. Собирают прямо там, пока идет лучная стрельба, и все дырявят. Лезут через стены, таранят ворота и рубят уцелевших.
— Прострелы? — переспросила Джелайна.
— Да, миледи. Вроде большого арбалета, на станине, и заряжается копьем.
— А, типа баллисты, — задумчиво кивнула она. — Значит, деревянные стены они пробивают?
— Толстые бревна — нет, разве что в щель попадет. Ими тогда стреляют поверх стен, не прицельно. Но дощатые дома и крыши пробивают запросто.
— А каменные замки они не обходят, ты не слыхал? — тихо спросил Бенвор. Он старался загнать поглубже боль от потери друзей, но на смену ей тут же пришла острая тревога за жизнь Ланайона и его семьи.
— Они столицу осадили, — буркнул Танбик вместо прямого ответа.
— Олквинау стоит чуть севернее, — с отчаянной надеждой произнес капитан. — Может, там успели укрепиться, спрятать женщин с детьми… Нам тоже надо укрепиться, — он резко поднялся. — Никогда даже не предполагал, что Сентину доведется обороняться, но ведь когда-то его строили именно для этого.
— Так это когда было-то?! — подал голос Платусс, уже начавший оплакивать семью барона. — Стены здесь такие старые, что щели едва ли не шире бревен. Ров обсыпался и зарос, а река давно сменила русло, подвести воду не выйдет. И кто оборонять будет? Мальчишки с плохими луками? Крестьяне с вилами?
— Что есть, то есть, — оборвал его Бенвор. — Лучше отправь кого-нибудь известить деревенских старост.
— Ты сошел с ума, — зашептала Джелайна, догнав его. — Какая оборона? Бежать надо.
Капитан остановился, подавляя вспыхнувшее раздражение. Он ни капли не сомневался, что его жена предложит именно это. Позиция рейдера — не вмешиваться без личной необходимости — ничуть не изменилась.
— Бежать? — процедил он. — За границу? И куда я там подамся? Да, крестьяне побегут. Будут кланяться жомеросуинским феодалам, проситься под их защиту. Мне тоже идти пахать чужую землю?
— Зачем? — дернула она плечами. — Обратись к герцогу Вэйнборнскому. Может, он примет тебя на службу.
— Чтобы я постоянно маячил перед глазами его дочери? — невесело усмехнулся Бенвор. — А потом поступил в распоряжение ее муженька, кем бы он ни был? Сомневаюсь, что хоть один из женихов забыл про мои выходки на смотринах.
Джелайна опустила голову и понуро умолкла.
Ночью в Сентине закипела работа. Взрослые мужчины укрепляли ворота, стаскивали на стены груды булыжников, готовили чаны со смолой и запасы стрел. Все остальные, способные хоть чем-нибудь копать, расчищали ров. Когда рассвело, со всех окрестных деревень в крепость начали собираться деревенские жители, таща с собой скотину и припасы. Кое-как разместив в городе детей и пожитки, они тут же принимались за работу.
Наутро через земли Олквина потянулись первые семьи убегающих от войны крестьян. В Сентин они не просились — в любой крепости обычно и своим места едва хватает, да и что толку прятаться за старым деревянным частоколом, когда сзади поджимает тысячная армия?
Новости были тревожные. Армия наемников неумолимо расползалась по королевству, осаждая большие города и громя вотчины мелких феодалов. К полудню поток беженцев с востока стал непрерывным. По расквашенной сотнями ног дороге тянулись телеги, запряженные недоенными, непрестанно мычащими коровами. Некоторые крестьянки с плачущими младенцами на руках заворачивали к Сентину, устало переминаясь, оглядывали роящихся у стен горожан, и шли дальше.
Вскоре поток поиссяк, а люди, бегущие с севера, донесли сокрушительную новость — столица пала. Майрон официально отрекся от престола в пользу Альберонта. Защитники Норвунда были разбиты, а знати пришлось присягнуть новому королю. Выжившие офицеры хорверской армии пытались сохранить за собой свои земли. Первые бесчинства захватчиков поутихли, и многие крестьяне уже не бежали, а оставались на прежних местах в ожидании новых владетелей. Специальные королевские отряды — их прозвали карателями — двинулись по стране, подавляя редкие восстания среди неслужилых феодалов и призывая остальных к присяге. Говорили, что после переворота Альберонт повелел уничтожать только тех, кто окажет сопротивление, и не трогать мирных людей, покорившихся новой власти. Верилось с трудом — бангийцы исстари приплывали сюда убивать, грабить, насиловать, уводить в плен детей и выжигать целые деревни. Даже идя под знаменами хорверского короля, которому требовалось сберечь в стране крепкое и налаженное хозяйство, они оставались все теми же варварами.
За сутки вокруг Сентина расчистили ров и укрепили его засеками из острых жердей, мешающих приблизиться к стенам и конным, и пешим. Конечно, противостоять большой армии городок не смог бы, но теперь это было не нужно. Опасность представляли мародерствующие отряды — было сомнительно, что все бангийцы тотчас же подчинятся приказу Альберонта и удержатся от самовольных захватов, грабежей и насилия. Но как отличить карателей от мародеров? Солдаты одни и те же, и так же могут именем короля потребовать открыть ворота.
