Карл Май - На Рио-де-Ла-Плате
Они промолчали.
— Вас послал сеньор Тупидо?
Они по-прежнему молчали. Но это было весьма красноречивое молчание. Я не ошибся. Поэтому и продолжил:
— Я знаю, что за донесение у вас. Разумеется, это необычайно важная новость. Майор не задержит вас. Можете ехать дальше!
— Ого! — воскликнул Кадера. — Кто здесь командует, вы или я?
— Конечно, я, — ответил я.
Нельзя было допустить, чтобы майор продолжил расспросы и узнал, что у встреченных нами людей есть при себе контракты. Ведь я же уверял, что контракты остались у Тупидо. Поэтому я резко возражал офицеру. Тот ответил:
— Вы? Я — майор, и мне поручено присматривать за вами!
— Чушь! За мной незачем присматривать, наоборот, я докажу вам, что это вы находитесь у меня под надзором. Эти люди поедут дальше.
— Нет. Они останутся. Я велю их обыскать!
— Вы не посмеете!
— Вы что, хотите мне помешать?
— Да, я вас застрелю, если поднимите руку на них; они посланы по тому же делу, что и я. Речь идет об удаче или неудаче сеньора Хордана, об успехе задуманной нами операции. Тут уж ваша жизнь значит для меня не больше, чем жизнь мухи или дождевого червя.
Я вытащил револьверы. Мои спутники сгрудились вокруг меня, держа наготове оружие. Солдаты, наоборот, прижались к майору, но, очевидно, они не испытывали особого желания мериться с нами силой. Нас было десять на десять. Следовало при первом же удобном случае доказать, что мы не потерпим, чтобы майор командовал нами.
Я нацелил на него револьвер. Он хотел схватиться за свой пистолет, но я пригрозил:
— Руки прочь! Стреляю без предупреждения!
Он убрал руку с кобуры и сказал:
— Что вы себе позволяете! Вы ведете себя так, словно вы — хозяин Энтре-Риос!
— Нет, не я здесь хозяйничаю, но вам тоже не позволю приказывать. Заметьте это себе! Меня уверяли, что отныне вы мой друг; но я вижу, что это не так, поэтому мне приходится вести себя по-иному.
И, повернувшись к посыльным, я добавил:
— Поезжайте! Передайте сеньору Хордану привет от меня, расскажите ему, что вы видели здесь, и сообщите, что я вел себя как преданный ему человек! Если вы все время будете ехать прямо, то попадете в его штаб-квартиру.
И они умчались галопом, радуясь своему спасению.
— Tempestad![139] Я себе намотаю это на ус, сеньор! — прорычал майор.
— Вот-вот, сделайте милость, намотайте! Буду рад. А теперь, пожалуйста, продолжим прерванную поездку.
Я поехал вперед, мои товарищи держались рядом со мной. Далее следовал майор со своими солдатами. Мы мчались как можно быстрее и спешили не зря. Брат Иларио все понял. Он сказал мне:
— Значит, вы думаете, что они везли контракты от Тупидо?
— Несомненно.
— Ах! А если бы они прибыли раньше, когда мы еще оставались у Хордана!
— Мы бы поборолись за свою жизнь.
— Быть может, нам еще придется посражаться, ведь Хордан, получив контракты, немедленно вышлет погоню.
— Несомненно.
— Мы находимся в пути всего час. И через час посыльные будут у него. У реки мы окажемся лишь через четыре часа. Нам нужно спешить изо всех сил, иначе преследователи настигнут нас.
— Вы правы. Но если даже мы поспешим, все равно они наткнутся на нас, если плот задержится.
— Что же делать? Неужели придется проливать кровь?
— Может быть. Если не увидим плот, то ждать на берегу не станем, поедем навстречу.
— Верно. Тем самым удлиним путь, который придется проделать нашим преследователям. Но вот согласится ли на это майор?
— Куда ему деваться?
— Он попытается силой остановить нас.
— Подумаешь! Его люди побаиваются наших револьверов.
Мы подгоняли наших лошадей. Несколько раз Кадера пытался заставить нас сделать привал, но тщетно. На его окрики мы не обращали внимания. Тем не менее прошло еще почти четыре часа, прежде чем мы добрались до реки. Нашим глазам открылся длинный, прямой участок; было хорошо видно все происходившее вверх по течению. Мы не заметили нигде ни плота, ни какого-либо другого судна.
— Будем ждать здесь, — промолвил Кадера. — Пусть лошади отдохнут. Мы и так мчимся как угорелые!
— Я здесь не останусь! — ответил я.
— Почему?
— Здесь нет травы для лошадей, только сухой камыш.
— Вы хотите поискать пастбище? Не стоит труда. Лошади ведь всю ночь паслись.
— Ваши, но не наши. Они со вчерашнего дня простояли в сарае и не получили ничего, кроме жалких сухих листьев кукурузы. Если хотите гнать лошадей во весь опор, нужно их кормить.
— Мы же поплывем на плоту, им не придется мчаться во весь опор. Они отдохнут.
— На плоту трава не растет. Едем дальше, вверх по течению!
Я погнал своего коня в этом направлении.
— Стой! Вы останетесь здесь! — скомандовал он.
Я продолжал двигаться вперед, нисколько не считаясь с его словами.
— Стой, говорю я тебе! — прорычал он. — Или я буду стрелять!
Я обернулся. Он держал в руке пистолет. Я выхватил револьвер.
— Прочь оружие! — приказал он.
— Глупости! — ответил я. — У меня двенадцать зарядов против одного вашего. Впрочем, что скажет сеньор Хордан, если сделка расстроится из-за того, что я буду убит! Подумайте, что вы делаете!
— Да кем вы себя считаете? Вы думаете, вас пальцем тронуть нельзя?
— Разумеется. Я поеду дальше. Хотите стрелять, стреляйте!
Мы поехали вперед, не оглядываясь на майора. Он со своими солдатами мог бы всех нас перестрелять, но все же остерегся, впрочем, иначе и быть не могло. Естественно, все они ругали и проклинали нас на чем свет стоит. Дорога, лежавшая впереди, вовсе не подходила для поездок верхом. Топь, кругом только топь и камыши. Нередко нам приходилось делать огромный крюк, чтобы обогнуть опасное место; впрочем, нашим преследователям пришлось бы преодолевать те же трудности, если бы они вздумали нас настичь.
Конечно, волей-неволей мы прокладывали им путь, поэтому, двигаясь по нашим следам, они ехали бы, наверное, быстрее, чем мы теперь. Ни плота, ни какого-либо судна на реке по-прежнему не было видно. Майор непрестанно окликал нас. Он был взбешен из-за того, что ему пришлось следовать за нами; его товарищи не переставали сыпать ругательства, но мы не обращали на них внимания.
Наконец мы достигли места, где берег несколько вдавался в воду, и тут впереди мы увидели очень длинный плот, медленно спускавшийся к нам навстречу.
— Слава Богу! — крикнул майор. — Конец всей этой дури. Эти люди возьмут нас с собой.
— Если захотят! — вставил я.
— Должны, должны! Мы их заставим.
— Даже и не пытайтесь. Лучше, если мы хорошенько им заплатим.
