Путешествие в Мир - Светлана Каныгина
Орудия истины.
Девушка и вурмек вновь были в дороге. Они снова шли по чужим для них землям, но уже с совсем иными чувствами. Ощущение совершаемого подвига прошло, как некогда прошло и чувство ответственности за судьбу камня. Маарам и закрутившаяся вокруг него история стали для Денизьям и Горена столь тягостными, что они хотели только одного: поскорее завершить свой затянувшийся поход и тем самым освободиться от необходимости быть хоть сколько-нибудь причастными к камню земных царей. Друзья уже не были уверены, поступают ли правильно, и не знали, хватит ли им сил дойти до конца и выдержать то, что ждёт их дальше на этом пути. Вурмек и девушка были вымотаны. Они устали не только от дальних и тяжелых дорог, нападений дикого зверья, вероломства и преследований, но и от того груза ответственности, что взвалили на свои плечи, решив нести Маарам. Пережитое сражение, да и сам раздел земной власти был не их войной. В сравнении с глыбой тех сил, что противостояли друг другу в споре за право владычества, Горен и Денизьям были лишь крупицами, и оба осознавали это. В бою они ощутили присутствие третьей, могущественной силы, той, что с лёгкостью обрывала жизни тысячи существ, бьющихся как за идеи Невмешательства, так и за идеи полного подчинения власти. Сомнения в правильности понимания того, что на самом деле происходит, давно осаждали мысли вурмека и девушки. Но окончательно признать то, что всё это время их представления были ошибочными, они не могли. Слишком велик оказался размер того, чего касалось это осознание. В одном лишь друзья были убеждены: Маарам, как можно скорее, должен попасть в руки того, кто распорядится им правильно. И их уверенность стала ещё более твёрдой, когда Горен рассказал Денизьям, что знает, где искать этого человека.
Путь их лежал к пескам загадочной пустыни Коами, где жили люди, истории о которых будоражили воображение и заставляли поверить в самое невероятное. Встретиться с ними было настолько же интересно, насколько и страшно. И дорога в их владения обещала быть нелёгкой и полной опасностей. К счастью, друзья были уже не одни. Вместе с Денизьям и Гореном разделить тяготы пути решили Багарас и Намвана, которые отказались оставить их, и даже не зная о цели, что вела чужеземцев по миру, настояли на том, чтобы быть рядом и дать им свою защиту.
Вурмек был покорён великодушием ящера и монстра. Их неожиданное появление в его судьбе стало поистине спасением и казалось юноше настолько удивительным, что он никак не мог до конца поверить в то, что это правда. Будто кто-то наблюдал за ним и девушкой и видя, что друзьям грозит неминуемая гибель, послал заступников, лучших из тех, какие только могут быть. Горен видел как без раздумий пангосса бросился в бой следом за Денизьям, видел чего ему это стоило, знал как не хотел он отпускать Намвану одного, но сделал это, чтобы не оставить девушку и вурмека в опасности. Он помнил, как голос Багараса вернул его в чувства; как огромный уродливый монстр, спасая Денизьям жизнь, нёс её через толпу атакующих со всех сторон воинов. Несомненно, встреча с этими двумя была особенной и для Горена и для девушки. Теперь вурмек видел и то, что она стала ещё более важной для Денизьям.
Неуловимым, невидимым глазу действием она преображала девушку. Впервые за всё время вурмек заметил, что Денизьям уже не тот сорванец каким была раньше. Её волосы, прежде короткие и небрежно взъерошенные, давно отросли и развивались волнистыми прядями, касаясь плеч. Она была всё той же хохотушкой, но смеялась иначе, чуть прикрывая губы кончиками пальцев, и поправляла завязанный на голове платок как-то по-другому, словно медленнее или мягче. Горен понимал причины этих изменений, однако, не мог разобраться, какие чувства они в нём вызывают. Ему было любопытно видеть Денизьям другой, но, вместе с этим он ощущал нечто сложное, схожее с грустью и раздражением одновременно. Как ни старался вурмек переубедить себя, но мысль о том, что скоро нечто очень важное для девушки вторгнется в их дружбу, жалила его. Он терпел, отбрасывал её прочь, но она возвращалась вновь, заставляя юношу признать неизбежное. Всё чаще, наблюдая за Багарасом и Денизьям, Горен замечал, что его присутствие при их разговорах оказывается лишним. Нет, вурмека не просили уйти и даже не намекали на это. Порой он чувствовал, что мешает чему-то особенному, витающему в воздухе вокруг ящера и девушки, чему-то, что не может существовать рядом с непосвященным в его таинство. Тогда Горен оставлял Денизьям и присоединялся к Намване, который, как и вурмек, старался чаще оставлять своего друга наедине с девушкой. Монстр относился к наступившим переменам спокойно и держался стороной, делая вид, что не замечает происходящего. Несмотря на свой устрашающий и диковатый вид, он был на редкость выдержанным, много молчал, а если и говорил, то всегда только о значимом или по-настоящему интересном. Горен и Денизьям больше не боялись его. Напротив, общество Намваны успокаивало вурмека, а девушка, после спасения от змееголового чудовища не просто перестала избегать монстра, но приняла его как друга и даже иногда без опаски подшучивала над ним.
Шли дни. Ведущие путников дороги менялись одна за другой. Они проходили то через земли, богатые природной прелестью и покоем, то через безжизненные пустоши, а порой и по местам диким и заселённым опасными тварями. С каждым новым днём, с каждым переходом от одного земного владения к другому, границы мира становились всё шире для вурмека. Горен уже не мог даже вообразить, как мал кажущийся ему когда-то огромным Вурмекский Лес. Вспоминая вечера за книгой Онёбуса, то какой представлял себе Землю, он поражался крохотности образов и фантазий, что рождались тогда в его голове. В то время юноше казалось, что рассказы старика, его рисунки и заметки раскрывают полную картину жизни, царящей за пределами леса. И только увидев её собственными глазами, Горен понял, как мало он знал раньше. Мир был не просто больше того, что он себе представлял. Наблюдая за жизнью в нём, за тем как удивительно последовательно происходящее, вурмек всё больше убеждался в том, что он
