Луи Буссенар - Из Парижа в Бразилию по суше
С тех пор как поезд тронулся, Жак не уставал восхищаться, и буквально на каждом шагу он поневоле вспоминал о недостатках, вплоть до самых мельчайших, французских поездов.
Благодаря прекрасной обустроенности американских железных дорог, комфорту, который выше всяких похвал, многодневное путешествие не только не утомляет, но, напротив, дает возможность отдохнуть.
Начнем с первых шагов пассажира. Прежде всего ему необязательно выстаивать огромную очередь к окошечку билетной кассы, ибо та открыта круглосуточно. Однако чаще всего решивший отправиться в путь гражданин прибывает на вокзал уже с билетом, поскольку его можно купить всюду: как в гостинице, так и в любом из агентств. Вместо того чтобы, как это происходит у нас, с самого начала лишиться свободы и стать бессловесным объектом манипуляций всемогущей администрации[304], пассажир свободно прогуливается по перрону в ожидании отправления поезда. Так как существует всего один класс, он устраивается в первом попавшемся вагоне — огромном, значительно более широком, длинном и высоком, чем наши. Сиденья, очень удобные и вместительные, рассчитанные на два лица, размещаются по обе стороны от коридора, по которому каждый может прогуливаться в свое удовольствие или выйти на одну из площадок в месте сцепления вагона с другими подобными ему транспортными сооружениями. Стоя в таких открытых тамбурах, можно подышать воздухом, покурить, полюбоваться пейзажем, и, кроме того, благодаря им легко пройти поезд из конца в конец.
Перед одной из подобных площадок находится печка и питьевая вода со стаканом, с тем чтобы пассажир в любой момент мог утолить жажду.
Наконец, если наш путешественник предусмотрительно закрепил свой билет за ленту шляпы, контролер никогда не побеспокоит его: он молча возьмет проездной документ, пробьет его и также молча положит обратно.
Выше дано описание вагонов, предназначенных для непродолжительных поездок, но для путешествий на большие расстояния существуют спальные вагоны — sleeping-cars по-английски, именуемые также в изобилующей цветистыми выражениями разговорной практике американцев «palace-cars» — «вагонами-дворцами», «state-rooms» — «державными салонами» или «silver-palaces» — «серебряными дворцами». Подобные великолепные средства передвижения доступны всем желающим и любому кошельку, разумеется, с определенными доплатами.
Представьте себе огромные меблированные салоны[305], с креслами, изящными канапе[306], с резной, первоклассной работы мебелью. Столики, складывающиеся, когда в них отпадает нужда, позволяют играть в различные игры или рисовать, писать или закусывать.
Электрические звонки расположены везде на расстоянии вытянутой руки пассажира. Стоит только нажать на кнопку из слоновой кости, как тотчас же появится служитель, готовый выполнить любую просьбу.
Пассажир желает подкрепиться? Проще простого: кухня и коробки с провизией тут как тут. От печей доносится приятное для уха шкворчание. Через четверть часа ваш обед готов.
А может, вам хочется отведать одну из тех смесей, столь дорогих желудку каждого американца, один из тех «прохладительных» напитков, которые американцы называют «ночным колпаком», «Томом», «Джерри», «петушиным хвостом»[307] или просто «дьявольским питьем»? В буфете — изобилие всяческих бутылок, напитки на любой вкус, включая парфюмерные жидкости, купорос и лекарственные настойки.
Наступает ночь, и в мгновение ока происходит полная смена обстановки. Служитель расставляет скамьи, опускает верхние полки и достает оттуда необходимые постельные принадлежности: одеяла, подушки, простыни, занавесы. Он делает все так хорошо и быстро, что меньше, чем за полчаса, «серебряный дворец» превращается в общую спальню с двадцатью четырьмя кроватями, расположенными в два этажа. И обходится пассажиру великолепная, располагающая к отдыху постель всего в один или полтора доллара, что равно стоимости номера в гостинице.
Кровати в таких вагонах очень широкие и гораздо более удобные, чем кушетки на пароходах. Между спальными секциями — стационарные[308] перегородки, а двойной ряд плотных занавесей отгораживает спящих от остающегося свободным прохода. При пробуждении путешественник находит свою обувь и платье вычищенными и может сразу же отправиться в туалетную кабинку, расположенную соответственно в каждом конце вагона: одна — для дам, другая — для мужчин.
Кроме того, в любом из этих огромных вагонов оборудованы небольшая гостиная для дам и маленькая курительная — smoking-room по-английски. Пассажир имеет право, спокойно заняв свое место, уйти в курительную и, доплатив еще три доллара за каждые двадцать четыре часа, не покидать ее хоть до конца своего путешествия. Если же он предпочитает проводить время на своем обычном месте, дополнительная плата за ночь, как мы уже сказали, не будет превышать полутора долларов.
Что же касается багажа[309], то перевозка его — поистине высочайшее достижение американской практической хватки. Все без исключения железнодорожные компании используют систему, подобную той, что принята в гардеробах театров. Два круглых кожаных номерка с одинаковыми цифрами болтаются на длинном, узком и тоже кожаном ремешке. Один прикрепляется к чемодану, другой вручается владельцу, и заботы пассажира о своей клади на этом кончаются. При приближении к большому городу агент компании проходит поезд, просит у пассажира его номерки и записывает адрес, куда направляется путешественник. Прибыв на вокзал, пассажир идет куда ему вздумается, не тревожась о судьбе чемоданов: он может отправиться в гостиницу в наемном экипаже или совершить приятную прогулку пешком. Добравшись же до места, он найдет там свой багаж, прибывший туда заботами компании гораздо раньше него.
Жак без устали восхищался удобными и шикарными вагонами. Он был в восторге от возможности пройти из одного конца поезда в другой, уверяя, что подобная прогулка лишает путешествие утомительности и однообразия, и просто не находил слов, дабы воспеть новшества, с которыми ему пришлось столкнуться впервые.
Однако скоро он «обнаружил на солнце пятна».
Пройдя километров сорок, поезд остановился у железнодорожной станции под названием Тенино, где от основного полотна отходит боковая ветка, ведущая в Олимпию, столицу штата Вашингтон.
Несколько мальчишек с кипами печатной продукции легко карабкались на ступеньки вагонов, выкрикивая фальцетом заголовки и содержание газетных листов, еще влажных от типографской краски.
