На рыдване по галактикам (СИ) - "BangBang"

— А сейчас, вероятно, пытается его извлечь и передарить очаровашке инженеру? — мерзко хихикает Вражонок, таращась на расстегнутый ворот Яркиного термака. — В компании с недоразвитыми молочными железами, которыми гуманоиды долго и нудно выкармливают своих уродливых детенышей. Не понимаю, что вы в них находите привлекательного?

— А ты Цилли попроси показать, — шиплю я зло, быстренько дернув застежку Яркиного комбеза вверх. — Может, она уже раздавит тебя в печенюх и корабль разживется лимбийским ковриком для ног.

— У-у, это все от недотраха. Страви пар, конопатый, пока самка сама на тебя вешается, — ржет он. И тут все части пазла немедленно становятся на свои места.

— Уилсон, да этот змееныш что-то Ярке в еду и подмешал!

— И спасибо ему огромное, мир прям заиграл новыми красками, — томно уверяет Соколова, энергично подпрыгивая на месте с твердым намерением меня поцеловать. Врагусик заходится демоническим хохотом.

— Подержи-ка ее, — передаю я девчонку Рекичински. Та недолго расстраивается и тут же принимается возить пальчиком по комбезу суперкарго, взирая уже на него исполненными немого обожания голубыми пуговицами.

— Я тебя урою, гаденыш! — обещаю я свирепо и бросаюсь в погоню за выкидышем Сатаны. Тот улепетывает во все щупала, но за пару-то недель он уже поднабрал вес и подрастерял скорость, так что у медблока я таки настигаю его раньше, чем он успевает наглухо задраиться изнутри. Омен мечет в меня проклятья пополам со всем, что подворачивается под щупальца, но состыковавшийся с моим центральным процессором контейнер с инструментами только сильнее меня бесит. Человек я в целом спокойный, воспитанный, но змееныш же и робота вызверит! Загнав его в угол между столом и регенерационной камерой подвернувшимся под руку зондом, падаю на него всем телом, хватаю за щупала, и, не обращая внимания на впившиеся в руку зубы, пару раз душевно прикладываю об пол. Вражонок хрюкает, но челюстей не разжимает. Поддаю ему еще, от всей души. Зондом. И кулаком. Давно выпрашивал! С самого рождения, можно сказать.

— Моя деточка! — принимается голосить прискакавший на шум из оранжереи Шухер. И тоже целится укусить меня, параллельно пытаясь выдрать свое обмякшее сокровище из моих мстительных объятий перепачканными гумусом щупальцами. Но я живо отбиваю у него охоту кусаться. Ногой. Лимбиец он не из боевых и тут же пускает слезу, потирая ушибленный бок и причитая, что эта милая девочка, кажется, взбесилась.

— Какого зиркова гнезда гирганейского тут ОПЯТЬ происходит?! — вливает свой рев в эту какофонию кэп. — У дикарей манер нахватались?!

Ой, можно подумать, у самого Варга манеры и речь адорианской принцессы!

— Воспитательный… процесс, — пыхчу я, и не думая отдавать шипящего свободными ртами Вражонка папаше. Он все еще пребольно кусает меня за руку, так что недолго думая кусаю его в ответ за ухо. Надеюсь, он все же не ядовитый. Взвизгнув, паразит наконец разжимает челюсти, и прокушенный рукав термака тут же подмокает кровью. Зубы как иглы, материал-то прочнее некуда!

— Ага, не нравится?! — восклицаю я, сплевывая то, что из уха мне в рот натекло.

— Бортинженер Стратитайлер, немедленно прекратить и доложить, что происходит! — рявкает Варг, выхватывая у меня дока и держа его на отлете за лямки штанцов.

— Это охвостье Мамуки подсыпало кадету Соколовой в еду… транквилизатор! Вследствие чего кадет начала вести себя неадекватно!

— В смысле?! — уточняет кэп.

— Как Тася с мультиваркой, только не с мультиваркой, — жирно намекаю я. Шрамированную морду кэпа аж слегка перекашивает от воспоминаний.

— А ты докажи! — шипит Вражонок, извиваясь. — Может, это гару-гару все!

— Так вот в чем дело?! А ну отдай мне это отродье! — ревет из-за плеча Вегуса подоспевший на шум Бас. — Мы все почти гару-гару ели, и все в норме! Я этому гаду все щупала по одному вырву и его же самого сожрать заставлю! Детей он тут еще травить вздумал!

— Ох, капитан, вы та-а-ак мужественно выглядите сейчас, — тянет Яркин голосок откуда-то из-за спин набившихся у порога зрителей в этих непривычных идиотски-сексуальных интонациях. Рекичински не без труда удерживает Соколову на месте, не давая ее цепким лапкам ухватиться за рукав Вегуса.

— Та-а-ак, — невольно, но совсем другим тоном цитирует ее капитан. — Соколову в изолятор до полного выветривания препарата. Чертово охвостье за отравление члена экипажа — под арест. Бортинженеру Стратитайлеру — еще три наряда по камбузу и толчкам за драку на борту.

— Ну и ладно, — бурчу я. — Не переломлюсь чашки помыть, невелика наука. То есть, есть, сэр, еще три наряда!

За воплощенную мечту последних недель это так, мелочь, а не наказание. И вообще, в Тасином царстве тепло, уютно и всегда вкусняшка какая-нибудь да приныкана для текущего аутсайдера.

— Гони и мне наряд, но я этому тваренышу все-таки его псевдоподии морским узлом завяжу, чтобы впредь неповадно было! — кипятится пилот, скорбно взирая на Соколову, которая в окружении сразу всех сексапильных членов экипажа подрастерялась и завертела кучерявой головой, не зная, на кого же, по примеру местных альф, открыть сезон охоты. Расстроенный Бас отвешивает-таки Вражонку смачную оплеуху. Раздается звук, будто треснули по выдохшемуся футбольному мячу. Папаня его заходится слезами, дрожащими на трагически обвисших ушах, зато сатанинский выплодок качается в ручище Варга, шипя и огрызаясь. Правильно, не мне ж одному весь этот кайф. А Шухеру мне сказать нечего. Извиняться тоже не буду. Неудобно, конечно, вышло… Но не люблю я, когда меня кусают! Он, разумеется, не виноват, что у него такой змееныш вылупился, с совершенно не корректируемым поведением. Хотя надо все же вовремя хвосты утилизировать! Раз так велят традиции.

— Так, разошлись, не на что тут шары пучить, — рявкает Варг, унося мерзкого всеобщего тезку на гауптвахту. — Цилли, пригляди-ка за кадетом, пока ее не попустит. А то еще ринется сексуальную революцию среди аборигенов насаждать, а у них и без того тут… все сложно.

Между тем в девчонке побеждает исконное, инстинктивное стремление заботиться о подраненном самце.

— Очень больно? — беспокоится она, пока я разглядываю укус и ищу среди развороченного медблока пластырь, антисептик и регенератор. — Давай, помажу… и подую. И поцелую. И вавка сразу пройдет. Моя мамуля говорит, это помогает.

Голубые ее пуговки полны невыразимой нежности. Бррр, непривычно-то как.

— Пойдем-ка, девочка, — цепляет Соколову за локоток Цецилия.

— Я вас всех люблю! — обернувшись, кричит Ярка, увлекаемая прочь от плотских искушений могучей рукой бортмеха.

— Ахха, мы тебя тоже… — бурчу я. Хвала квантовой гравитации, держащей всю вселенную, что Вражонок Цилли возбудителя не сыпанул! Сейчас бы уже с мужиками забаррикадироваться пришлось где-нибудь в трюме. Ну, или отдать кого не жалко ей в секс-игрушки. Рекичински, например. Нет, все-таки без взаимного влечения человека приличного такие поползновения как-то смущают. Да и пугают, наверное. То-то несчастные туземные адамы трясутся при одном виде альфы. Хорошо, что экипаж у нас сплошь из приличных людей, как оказалось. Даже Рекичински, уж на что гад и тихушник, а и то состоянием Соколовой не воспользовался.

Отрыв-таки в бардаке, учиненном в ходе воспитательного процесса, антисептик, щедро поливаю им рану, полощу рот и щупаю соскочившую на башке шишку. Видимо, это снижает уровень адреналина в крови и запускает мыслительные процессы в мозгу, и я аж подпрыгиваю. Симулятор же! Точно, сейчас притащу его Ярке, чтоб девчонка там совсем не свихнулась под препаратами от невозможности реализовать естественные, в общем-то, желания. Охота пуще неволи… как говорится.

Вручив Цилли девайс и инструкции к нему с просьбой передать все страдающей в изоляции Соколовой, тащусь в рубку. Благо, термак уже сам затянулся и клеить не надо. Бо тем временем докладывает, что тестовый полет прошел нормально, остальные зонды полностью заряжены и готовы к вылету. Отправив их на разведку по дальнему радиусу, окукливаюсь на своем рабочем месте и погружаюсь в увлекательный мир программирования. Идея хоть что-то внедрить в девственную черепушку троюродного племяша крепко засела в моей собственной. Хотя бы обучить читать-писать, дать какие-то базовые представления об устройстве мира… По сравнению с ним даже Рори больше соображает, кто он такой, зачем существует и где его место.