Легенда из подземелий - Алёна Дмитриевна Реброва
– Да, конечно.
– Почему ты… такой?
– Какой? Седой или высокий? Или дело в моих глазах или длине волос? Что ты имеешь ввиду? – я улыбнулся, сев в одно из кресел. Оно оказалось на столько удобным, что едва сдержался от того, чтобы превратиться в кота и хорошенько на нем выспаться.
– Ты не похож ни на одного из нелюдей.
– Думаю, тайна моего рождения не то, о чем стоит рассказывать новым друзьям. Это страшная история.
– Ну вот, теперь ты меня совсем заинтриговал! – расстроено сказала Шарлотта, садясь на диван и облокачиваясь на его ручку, близкую ко мне.
– Я оборотень, Шарлотта.
– Оборотень!? Ты!?… Почему-то, мне всегда казалось, что они очень… двуличны. А еще неопрятны характером и от них сильно пахнет.
– Ну… я очень чистоплотное животное, на самом деле.
– Какое же?
– Эммм… я крыса.
– Крыса?… – Шарлотта сморщилась и улыбнулась. – Ты меня разыгрываешь! Никакая ты не крыса… может быть, рысь? Или волк? Росомаха? Я знаю, что размеры двух тел оборотня не могут сильно отличаться.
– И все же, я крыса. Многим неприятны эти животные, и можно понять, почему. Они очень умны, хитры и живучи, они преданы семье и опасны в бою, идя к цели, они находят обходные пути, уничтожают преграды, они быстро приспосабливаются, но при этом всегда остаются самими собой, изменяются только методы, но не характер. Люди боятся крыс, потому что им такими никогда не стать. Если бы крысы были размером побольше, они бы давно сжили людей со свету.
– Я все равно не верю, что ты такой. Превратись!
Я превратился в крысу и дал полюбоваться на себя. Затем прыгнул на спинку дивана и немного побегал там. Мне хотелось почувствовать себя в другом теле, надоело быть человеком, к тому же, недавняя вспышка воспоминаний пробудили инстинкты, которым можно было дать волю только в теле животного. Я принюхивался, прислушивался, осязал мир по-новому, пока была возможность.
Спрыгнув на сиденье рядом с Шарлоттой и снова стал собой.
– Теперь веришь? – я по-крысиному задергал носом и зашушукал, пытаясь рассмешить девушку. – Похоже?
– Ты пугаешь меня, – обеспокоенно произнесла Шарлотта, отсаживаясь от меня подальше.
– Хорошо, я больше не буду, – я убрал челку, снова прикрепив ее невидимками. – Когда все придут? Может, мы подготовимся? Если ты дашь мне полчаса, муку и яйца, я могу приготовить пирог.
– Крыса на кухне?… – Шарлотта нервно хихикнула.
– Я ничего не украду, обещаю.
– Я пошутила… это было довольно грубо, прости. Конечно, я буду рада помощи.
Я приготовил бисквит, который отлично сочетался с малиновым джемом, который обнаружился на кухне у Шарлотты. За готовкой девушка немного пришла в себя и снова развеселилась. Когда в дверь постучали ее друзья, мы уже болтали, как ни в чем не бывало.
Среди пришедших не было трех девушек, имена которых я не запомнил, но зато была одна, незнакомая мне. Судя по одежде, она была из очень богатой семьи. Как оказалось, ее звали Аврора. Бледная худая болезненного вида девушка. На протяжении всего вечера мне казалось, что она вот-вот упадет в обморок.
Как я узнал, это была та самая брошенная невеста. Это в ее жениха кто-то вселился и из-за этого он отменил помолвку. Над ним сейчас должен был работать мой брат.
Узнав, что я знаком с инквизитором, который взялся за ее жениха, Аврора немного приободрилась. Она весь вечер смотрела на меня по-особенному, а потом, когда я ушел на кухню, чтобы заварить еще чаю для гостей и побыть немного в одиночестве, она последовала за мной. Ей хотелось поговорить о своем женихе, как оказалось.
– Я столько слышала об инквизиторах, скажите, что из всего этого правда? Надо ли мне… опасаться худшего? – спросила она, смотря на меня глазами испуганного олененка.
– Я сомневаюсь, что Арланд пойдет на убийство, – я почему-то сразу понял, о чем именно она говорит. Я почти физически ощущал изводящий ее страх. Бедное слабое создание, наверное, сходит с ума от переживаний! – Он не раз говорил, что это крайняя мера, и к ней кодекс разрешает прибегать только в особых случаях. К тому же, если дело во вселившемся духе, он легко справится. Он… гений экзорцизма.
– В самом деле? – глаза девушки наполнились слезами. – Значит, все будет хорошо?
– Я уверен, что все обойдется, – я кивнул. Смотреть на Аврору было невозможно, ее всю трясло.
– Наверное, я выгляжу г-глупо?… – спросила она, зажимая рот рукой и едва сдерживая рыдания. Она оперлась на подоконник, возле которого я стоял. – Боги, я так переживаю!… Если бы вы знали, как мне плохо от всего этого. Призраки, духи, демоны… иногда мне кажется, что такое только в книгах бывает! А тут это коснулось Иона и так неожиданно, прямо перед свадьбой…
Я мог бы сказать ей, что призраки и духи – это сущая ерунда и что в мире есть вещи куда более ужасные, чем сорванная свадьба. Но что-то мне подсказало, что это ее не утешит.
– Мой брат возвращается завтра вечером, как только что-то узнаю, я непременно вам сообщу все подробности или устрою встречу, хотите?
– Если можно… О, боги, спасибо!
Девушка кинулась мне на шею, но с трудом дотянулась даже до плеч.
– Не стоит, для меня это такие пустяки, а для вас это важно…
– Шарлотта рассказала мне, что вы скоро уезжаете. Это правда?
– Мы нигде надолго не задерживаемся, увы. Не каждое место может принять такую компанию.
– Понятно. Спасибо, что поговорили со мной… у вас чайник кипит, – заметила она, робко указав пальчиком в сторону плиты.
Мы вернулись к компании, где продолжались обычные разговоры. Пустая болтовня, состоящая из доводов, сплетен и новостей, иногда из обсуждений… все было то же самое, что и вчера, но сегодня я уже не скучал. Атмосфера такой дружеской посиделки начинала мне нравиться, было в этом что-то особенное.
Когда все узнали, что я скоро уеду, по большей части расстроились. Театральная чета Корко уже имела на меня свои планы, Шарлотта хотела подучить меня правильной игре на флейте, студент заинтересовался мной, как начитанным собеседником, и даже предложил мне поступить в его университет, чтобы не терять такую голову… в общем, вскоре я уже и сам пожалел о том, что придется уехать так скоро.
Дом Шарлотты я покинул вместе со всеми поздней ночью. Мне некогда было даже думать о том, что я скучаю по Бэйр и Арланду, я слишком устал для каких-либо мыслей.
Я поднялся так же рано, как и в прошлый
