Последнее путешествие белого носорога - Ярослав Степаненко
– Вообще-то я гуманист и вегетарианец, и потому не одобряю варварское уничтожение зверей в дикой природе, – заявил Майкл графу. – Здесь в Африке у меня возникла чудесная идея для стартапа – нам следует открыть носорожью ферму и быстро выращивать на ней животных с помощью биохимических добавок, как цыплят бройлеров. Тогда уже спустя пару месяцев можно будет отпиливать их рога и готовить из них лекарства. Вместе мы могли бы быстро завоевать эту нишу, поскольку, как я посмотрю, все в этой отсталой стране стремятся работать по старым правилам, как их деды и прадеды, новые идеи здесь либо не возникают, либо им не дают ходу. Не удивительно, что рогов на всех не хватает и стоят они сумасшедшие деньги. И носорогов остается все меньше.
– Глупости все эти ваши идеи, – снисходительно улыбнулся граф Джобняку. – Как говорят знающие люди, этот рог имеет чудодейственную силу, потому что он вырос вместе с носорогом в дикой природе и сама дикая природа наделила его своими магическими качествами. А откуда же они возьмутся у ваших носорогов-бройлеров? Их рога будут состоять из одной лишь химии и будут скорее вредить здоровью, а не исцелять. Нет, настоящий волшебный рог можно срезать только с настоящего волшебного носорога, такого, за которым мы сейчас и охотимся.
И оставив расстроенного стартапера, граф вернулся в свой дом на колесах, где на полную мощность работал кондиционер.
Графская чета были теми акционерами, которые не очень обрадовались новости о сафари. Была бы их воля, они бы сразу обменяли две свои акции на килограмм чудодейственного рога и вернулись домой, в замок, чтобы лечить свою дочь. С другой стороны, отказаться было бы дурным тоном, посчитали граф и графиня. Поэтому они по очереди вели свой прохладный автодом через жаркую саванну, слушая через его стереосистему классическую музыку или передачи Бибиси. Их единственная наследница сидела на кровати в конце салона и играла в змейку. Здесь мы, наверное, должны объяснить нашим юным читателям, что «Змейка» – это такая древняя игра, в которую много лет назад играли все обладатели кнопочных телефонов Нокия. И именно такой телефон, маленькая синяя кнопочная Нокия, и был у Лидии. Она хранила его именно из-за змейки. Правила игры были очень простыми – юркая и шустрая змея ползала по серому экрану и пожирала маленькие съедобные точки, которые одна за другой появлялись в разных уголках ее пастбища. Точки быстро исчезали, поэтому игроку следовало как можно быстрее направлять к ним змейку с помощью кнопок. Еще нужно было следить за тем, чтобы змея не ужалила себя в хвост, удлиняющийся после каждой ее успешной охоты. Пристрастие дочери к старой игре на древнем телефоне очень удивляло и раздражало родителей Лидии. Каждый раз, когда выходил новый Айфон, больше и мощнее, чем его предшественник, графиня сразу же заказывала его в магазине и клала новую коробку с надкушенным яблочком на боку возле подушки дочери. Лидия распаковывала смартфон, переносила туда номера своих знакомых (друзей у нее не было), вводила свою электронную почту, и продолжала играться со старой Нокией. Трудно сказать наверняка, чем ее так привлекала эта игра. Возможно тем, что и змейка и экран телефона были черно-белыми. Дело в том, что недуг, от которого хотели излечить Лидию ее родители, был связан с цветом. Лицо девочки только с правой стороны было белым, или «нормальным», как называли его ее родители, а с левой – малиново-синим, «испорченным». Разными были и глаза девочки. Правый глаз был голубого цвета, такой же как у ее отца и матери, а левый – ярко-желтого. Лидия не раз представляла, как она попадает в черно-белый мир, где все цвета утрачивают свою силу и ее малиново-синее пятно на лице становится незаметным для окружающих, точно так же, как и ее желтый глаз. И она выглядит так же, как все нормальные дети. Но стоило ей было оторвать глаза от экрана Нокии, как она убеждалась, что все цвета мира были по прежнему на своих местах, ярко напоминая ей о ее уродстве. Могла ли она после этого любить цветные экраны? По этой же причине, Лидия любила смотреть только старые черно-белые кинокартины. От мысли, что она могла бы сняться в таком кино и никто в зале даже не заподозрил бы, что у этой девочки в кадре испорченное лицо, ее сердце начинало биться чаще. Как же ей хотелось попасть в черно-белый мир! Но ее родители утверждали, что никакого черно-белого мира не существует, а ее болезнь можно вылечить только по-настоящему действенным дорогим лекарством, например, таким как этот рог.
Глава 8. Спасительное мороженое и географические коровы
Как только солнце осветило безлюдную африканскую саванну и пустое шоссе, четверка зверей проснулась и, по-быстрому позавтракав тем, что им удалось отыскать в фургоне (семь полусгнивших бананов), устроила короткое совещание.
– Итак, у кого какие будут предложения? – печально разглядывая шкурку своего банана, поинтересовался Рыжий. – Ибо я сейчас могу думать только о еде, а точнее, об отсутствии у нас таковой.
– Мы должны отыскать дорогу к озеру, возле которого родился и вырос Дан, – ответил на это Том и достал из своей сумочки небольшую фотографию в рамке из вольера носорога.
– Ты ее сцапал? – удивился Рыжий.
– Не сцапал, а забрал. Дан оставил мне ее в наследство. Оле сказал, – объяснил Том.
– Тогда сразу после того, как мы найдем еду, нам стоит выяснить, как называется это озеро на фотографии. А когда мы узнаем, как оно называется, стоит подумать, как к нему добраться, – сказал Рыжий, тоскливо ощупывая свой живот.
– Может нам стоит купить переносные телефоны? – предложила Аша. – Вот те с большими экранами, которые люди сейчас постоянно носят с собой. Говорят, у них внутри есть карты и сидит девушка, объясняющая по какой улице или дороге вам нужно ехать, чтобы попасть туда, куда вам надо.
– Нет, мобильные телефоны мы покупать не будем, – категорично заявил Пуду. – Я просматривал карты Дзангезии перед поездкой и теперь все они у меня вот здесь, – и он постучал копытцем по своей голове. – К тому же, такой телефон всегда можно запеленговать и отправить управляемую ракету прямо в то место, где он находится, и от
