Алексо Тор - Цитадель Теней

Вдруг она почувствовала небольшой толчок в грудь. Открыв глаза она увидела, как зверь протягивал ей раскрытую лапу, на которой лежал какой-то плод. Девочка недоуменно переводила взгляд с плода на лисью морду и обратно. Зверь мотнул головой и еще раз легонько толкнул девочку в грудь. Медленно и предельно осторожно малышка взяла плод обеими руками. Размером он был с кокос. Его кожуру покрывали тонкие волоски и исходило еле уловимое тепло. Зверь когтем стукнул по плоду и тот раскрылся в руках девочки. В нос ударил сладковато-приторный запах. Желудок снова напомнил о себе, и девочке ничего не оставалось, как принять дар зверя.

Мякоть плода оказалась мягкой, теплой и очень вкусной. Но главным его достоинством было то, что с каждым съеденным кусочком, ее голод пропадал. Двухдневная голодовка давала о себе знать и девочка с жадностью вгрызалась в еду. Все это время зверь наблюдал за ней, сидя напротив. Время от времени он мотал головой и принюхивался. Его хвост постоянно бил по земле, говоря о хорошем расположении духа хозяина.

Когда плод был съеден и о его существовании напоминал только пустая кожура, девочка попыталась поблагодарить зверя, но вместо слов из ее рта вырвалась отрыжка. Казалось, зверя это развеселило. Он придвинул морду вплотную к ее лицу и облизал его. Язык невиданного зверя был теплым и шершавым.

Малышка больше не испытывала страха перед существом. Напротив, теперь он ей казался просто большим лохматым псом. Юная беглянка поднялась с колен. Даже стоя в полный рост она лишь слегка доставала существу до плеч. Но это не помешало ей потянуть руки верх и почесать зверя за ушами. Тот довольно завилял хвостом. Девочка уже практически обнимала зверя за мускулистую шею, когда за спиной раздался глубокий, рычаще-шипящий голос.

— УШШ ИЛ НА РАТ!

Беглянка резко обернулась.

Прямо напротив них со зверем, стоя на задних лапах, возвышалось такое же существо. Вот только шерсть его была черной как ночь, а глаза пылали багровым огнем.

— УШШ ИЛ НА РАТ! — громко повторил зверь

— Глава 4 —

— УШШ ИЛ НА РАТ?! — черный «волк» оскалил морду. Шерсть на его загривке встала дыбом.

От страха, девочка еще крепче вцепилась в белого зверя, в поиске защиты. Он мягко отстранил ее от себя, посадив на землю, и встал в полный рост. Своей комплекцией он не уступал черному сородичу. Затем голубоглазый сделал шаг в сторону, закрыв своим тело малышку из видимости красноглазого.

— Кар ласс, — теперь заговорил белый зверь. Как отметила девочка, его голос был столь же шипяще-рычащим, вот только не нес в себе угрозы. Наоборот, складывалось впечатление, что он пытается успокоить или урезонить собрата, — Ут насс шшши мал ак ирррлакссс.

— ИРРРЛАКССС?! — повысил голос черный. Он повернул голову, и теперь смотрел за спину белого, прямо на беглянку. Его глаза запылали еще сильнее. — АТ НАСС К'ЛАШШ УД НИССС ЭД НОРРРМ…НОРРРМ УР'ЛАК[1]! АЛАРН ИССС ЛАНШШШ УКШ'МАССС! ИН ЛАРСССС ШШШШШШИН МАРРР УТ МИССС?!

— Ил насс ут миррр «Ур'лак»? Ишшш Ир'лак[2].

Черный зверь разразился чем-то похожим на дикий хохот. По крайней мере, эти звуки можно было принять именно за смех, не будь они такими шипяще-рычащим: — ИР'ЛАК?! УН ТАК ИССС ШИИИР НАР МИСС ТИК ЛАРРР УД МИССС, АЛАНАС УД ГАР ЛАССС!

— Мин ташш ут нисс марр? Ут лисс шии… — договорить защитник девочки не смог.

Черный взревел и ударил белого по морде когтистой лапой. Голова голубоглазого дернулась в сторону, и на траву упало несколько капель черной крови. В следующую секунду, звери сцепились. Черный «волк» яростно рычал. Его удары были свирепы и точны — шерсть белого, из-за пролитой крови, постепенно окрашивалась в черный. Но он не уступал сородичу. Как только превосходство красноглазого уже было очевидно, голубоглазый ответил молниеносным выпадом. Встав на четвереньки, чего за весь бой не делал черный, он всем своим немаленьким весом нанес удар в живот, опрокинув соперника на спину. Как только тело черного коснулось земли, оскаленная пасть белого оказалась в опасной близости от шеи проигравшего. Голубоглазый зверь всеми четырьмя лапами стоял на побежденном, давя передними на грудную клетку. Черный тяжело и хрипло дышал.

— Ил нат мит уд насс лар, — с обреченностью и печалью в голосе произнес черный. Он закрыл глаза и замер. — Ин лак мит нар.

Белый некоторое время стоял неподвижно, словно о чем-то раздумывая. Затем слегка прикусил шею черного и лизнул того в морду.

— Мит — кагэми[3]. Кагэми мишш сссилллан, — интонации белого было грустно-веселыми. — Илл насс, — он поднялся с черного, выпрямившись в свой полный рост и протянув тому когтистую лапу, — мит лак шшар. Ул тарш, Своядж[4]?

— Ил, — черный скривился, словно съел что-то мерзкое, — Своядж.

Черный поднялся не без помощи собрата и отряхнулся. Во все стороны полетели клочья травы и шерсти.

— Ут насс мил так «Ур'лак», — тихо произнес белый, положив лапу на плечо черного. Звери развернулись к девочке и увидели то, чего не заметили во время драки.

Девочку рвало. Она еле стояла, удерживаясь на четвереньках силой воли. Спазм за спазмом ее желудок покидала немногочисленная пища и вода. Белый кинулся к малышке и, опустившись рядом, осторожно стал удерживать ее. Черный брезгливо скривился.

— Давай, ирл нас мит подотррри, — проворчал красноглазый, но все равно снял плод с пояса и протянул голубоглазому.

— Ил матрр, мы унтар эту тему, — произнес белый, принимая плод. Он ударил когтем по кожуре, пробив ее. На раскрытую лапу потекла жидкость. Аккуратно, он попытался умыть девочку, но та отстранилась.

— Мит насс урл вода, — малышка замерла и подняла заплаканное лицо на «волка». На ее лице проступили татуировки, а глаза приобрели дымчатый оттенок. Лисоволк оскалил морду, что можно было принять за улыбку: — Видишь, ирл насс кагэми.

— Мирр лак. Дррругие ит мисс нар не попадают, — фыркнул черный, — но ит мил ррравно ир Кер-Мар[5].

Беглянка, успевшая успокоиться и умыться, внимательно смотрела на двух зверей. Их шерсть больше не была покрыта кровью, раны затянулись. Еще она заметила, что на обоих были одеты черные набедренные повязки, подвязанные кожаным поясом с котомками. Лапы обоих, как задние, так и передние, были перевязаны черными лентами-бинтами.

— Кто… кха! — горло девочки саднило. Говорить было больно. Оба существа внимательно на нее смотрели. Справившись с кашлем, малышка продолжила: — Кто или что ВЫ?! И почему я вас понимаю?!

Последние слова маленькая брюнетка произнесла с нескрываемым ужасом.