Дж. Диллард - Беглец. Трюкач
Зажегся свет. Камерон сгорбился на своем стуле.
Позади послышался шорох заправляемой в аппарат пленки.
Наконец, дело было сделано, и режиссер попросил выключить свет. Камерон перевел дыхание — машина мчалась на прежней скорости, но уже миновав мост.
Пока все идет отлично, подумал он, глянув в седой затылок начальника полиции. Но проглотит ли Бруссар пилюлю, если пленка порвется во второй раз?
Ставший совсем крохотным, автомобиль развернулся и вновь понесся по направлению к мосту. Теперь зрители видели его сбоку. Камерон как бы снова переживал уже пережитое, он снова летел навстречу тревожной неизвестности, ставшей теперь мучительным прошлым. Но что это? Машина вырулила к въезду на мост, но тут вертолет, с которого велась съемка, покачнулся и начал разворачиваться, когда же его движение выровнялось, машина уже летела по ровной дороге. Боже правый, да он все вырезал! И когда только успел! Но едва эта мысль пронеслась в мозгу Камерона, как он увидел, что правая дверца распахнулась и из автомобиля кувырком вывалился человек, сам же автомобиль, проломив перила моста, рухнул в реку. Вертолет следил за его падением, сменив угол, поэтому изображение тоже несколько перевернулось. И вот Камерон увидел себя, ничком лежащего на бетонированной поверхности моста.
Бруссар вскочил со стула, загородив собой луч проектора. На экране возник его зловещий силуэт.
— Будьте добры повторить! — рявкнул он. — Последние кадры. И, если можно, в замедленном варианте.
Пленку перемотали. Теперь машина удалялась от моста весьма неторопливо, грациозно развернулась в отдалении и стала возвращаться. Вот медленно раскрылась дверца, за ней появилась сначала голова, потом плечи, руки и ноги мужчины, сгруппировавшегося в каком-то жутком, но, черт возьми, красивом телодвижении. В его полете было что-то, захватывающее дух.
Как только пленка кончилась, начальник полиции снова поднялся с места и, тыча в экран сигарой, зажатой между большим и указательными пальцами, потребовал:
— А ну, еще разочек! С того момента, когда этот ваш трюкач выпрыгивает из машины… Вот-вот… ну-ка, что это там вываливается? Смахивает на сумку, а?
В голове Камерона помутилось, сердце глухо забилось, а потом и вовсе ухнуло куда-то вниз, но пока он судорожно подбирал слова, чтобы объяснить появление этой чертовой сумки, раздался спокойный голос режиссера:
— А, это! Так это же подушка. Ну, как бы вам объяснить? Эта штука используется для подстраховки трюкачей при падении на больших скоростях.
Зажегся свет, и Камерон увидел несколько растерянное лицо полицейского.
— Подушка, — пробормотал он, склонившись к своему таинственному соседу. Тот тоже поднялся с места и что-то прошептал ему на ухо. — М-да, это интересно, — хмыкнул Бруссар и развернулся к Камерону. — Скажите, почему вы выпрыгнули с правой стороны, то есть с пассажирского места? Это несколько странно, вы не находите?
Мысли Камерона в этот момент были заняты сумкой, которую он отдал горничной для стирки. Каверзный вопрос начальника полиции вернул его к действительности. Стараясь сохранять спокойствие, он ответил:
— Дверца распахнулась так внезапно, надо было что-то делать, вот я и хотел ее закрыть. Потянулся, но… — он пожал плечами, как бы показывая, что дальнейшее не нуждается в пояснении, и вернулся к размышлениям о сумке, вернее, о том, что он дал ее горничной в первый же день, а это значит, что она тоже видела его настоящее лицо. Как же он мог упустить это из виду? Это уже серьезный промах…
Полицейский сунул сигару в рот, подбоченился и лукаво ухмыльнулся.
— Вы не возражаете ответить на один вопрос, мистер Готтшалк? — он перекатил сигару из одного уголка рта в другой. — Этот ваш парень валится с моста, ныряет с высоченного пирса, в общем, рискует головой. Так вот, хочу поинтересоваться, о чем же, собственно, ваш фильм? Пока что я так и не понял.
— Как о чем? — воскликнул режиссер. — А я-то думал, вы знаете. Мы снимаем картину о дезертире, о молодом человеке, который стремится ускользнуть от преследования полиции и избежать ареста.
— Черт меня побери, — протянул Бруссар с неподдельным изумлением.
— Как видите, жизнь всегда копирует искусство, а не наоборот, как принято считать.
Начальник полиции нахмурился и нацепил свою форменную фуражку, сразу же придавшую ему официальный вид.
— Понятно. Видимо, поэтому киношные дезертиры всегда так удачливы, а полицейские так тупы. Я вас правильно понял, мистер Готтшалк?
— Как вам сказать… В картинах все, конечно, несколько преувеличено, но это делается специально, чтобы компенсировать обывателю, приходящему в кинотеатр, чувство неполноценности от собственных ошибок, — произнес режиссер. — В реальной жизни люди очень часто совершают ошибки, за которые им впоследствии приходится краснеть, киноискусство же пытается это исправить, то есть, придать им уверенности в себе. Вот возьмите, к примеру, историю другого дезертира, того, что умудрился бежать во Францию…
На губах Бруссара мелькнула мимолетная усмешка, но сразу же исчезла. Лицо вновь посерьезнело, словно полицейского осенила новая мысль.
— Ну хорошо, — сказал он, — примем на веру, что кино дает ответы на все вопросы. И как же, по-вашему, герою удастся бежать?
Готтшалк пожал плечами.
— Ему помогают люди.
— Какие люди?
— Обыкновенные, с которыми его сталкивает жизнь.
— Например?
— Ну, в сцене в дансинге ему помогает рок-н-ролльная группа. Когда он внезапно сталкивается с этими волосатиками, положение его просто отчаянное. Полиция идет по его следу. Фактически, его уже готовы схватить в тупике на пирсе, где и расположен этот дансинг, осталось только вытащить наручники. Хиппари дают ему в руки гитару и нахлобучивают на лоб смешную плюшевую шляпу, чтобы скрыть его короткую армейскую стрижку. Вот, в сущности, и все.
— Значит, он умеет играть на гитаре?
— Да ничего подобного, он и в руки ее раньше не брал. Да и гитара не подключена к сети, это его, кстати, и выдает с головой. Одна из оглушительных композиций группы заканчивается внезапной тишиной буквально на полузвуке. Наш герой этого, естественно, знать не может и продолжает бить по струнам, но звука как ни бывало. Он в изумлении озирается. Но этот факт не ускользает от внимания его преследователей.
— И что потом?
— Вы это только что видели, — с улыбкой ответил режиссер. — Тот самый трюк, который мы сейчас просмотрели. Он самый свежий, снят только вчера вечером.
Полицейский задумчиво полыхал своей сигарой.
— Знаете, вы натолкнули меня на интереснейшую мысль. Мы в своих поисках были нацелены на поиски парня со средне-школьным образованием, который в поисках работы может стать официантом, барменом или еще кем-то в этом роде. Но ведь он вполне может походить на вашего героя. Почему бы нет? Значит, он способен заняться чем-то таким, что раньше ему и в голову бы не пришло, а?
