Эдгар Ричард Горацио Уоллес - Мститель (др. изд.)
— Давно он у вас?
— Восемь или девять лет, — ответил баронет, поднимаясь с кресла. — Ну, теперь пойдемте, посмотрим на ваших актеров! Славная девочка, не правда ли? Вы не забыли, что сегодня обедаете с ней у меня? Как ваша фамилия?
— Бриксен, — ответил Майкл. — Майкл Бриксен.
Сэр Грегори рассеянно пошевелил губами.
— Будем помнить… Бриксен… Нужно будет сказать это Багу. Ему будет интересно узнать.
— Неужели вы думаете, он меня узнает?
— Узнает! — самодовольно усмехнулся баронет. — Не только узнает, он найдет вас, где бы вы ни спрятались. Вы заметили, как он нюхал лапу после рукопожатия? Он наводил о вас справки, мой мальчик. Если я ему скажу: «Возьми это и передай Бриксену», — он разыщет вас в два счета!
Когда они подошли к той части сада, где происходила съемка, первая сцена уже была снята. На лице Джека Небворта сияла довольная улыбка, по которой можно было заключить, что страхи Адели не оправдались. Первый опыт прошел вполне удачно.
— Не девушка, а золото, — весело повторял режиссер. — Родилась актрисой, создана для сцены! Золото, говорю вам… Что вам угодно?
Последние слова относились к мистеру Конноли, испытывавшему обычное волнение всех первых любовников. Он находил, что режиссер не обращает достаточного внимания на его художественные успехи.
— Я хотел сказать, мистер Небворт, что вы меня губите! Меня совеем не заметно в фильме. Сколько мы накрутили, а я показываюсь всего на тридцати метрах, Это несправедливо, вы сами должны знать! Моя роль настолько важна…
— Она совсем не важна, — оборвал его Джек. — Главная жалоба Мендозы как раз и состояла в том, что вы слишком много места занимаете в фильме.
Майкл осторожно оглянулся. Сэр Грегори Пенн успел отойти в сторону и подкрался к девушке, стоявшей у опушки. Адель была так счастлива, что даже его встретила с радостью.
— Крошка моя, я хочу поговорить с вами, прежде чем вы уедете, — сказал он медовым голосом, и девушка улыбнулась.
— Я слушаю, сэр Грегори, вы выбрали хорошую минуту.
— Я хочу сказать, что глубоко сожалею о том, что было в прошлый раз. Я всей душой согласен, что девушка должна целоваться с теми, кто ей нравится. Разве я не прав?
— Конечно, вы правы, — ответила Адель. — Не будем больше об этом говорить, сэр Грегори.
— Я не имел права пытаться поцеловать вас против вашей воли. А особенно тогда, когда вы были моей гостьей. Вы можете простить меня?
— Я прощаю вас, — сказала девушка и сделала движение, чтобы уйти.
— Вы придете обедать? — он кивнул головой в сторону Майкла. — Ваш друг обещал мне, что приведет вас.
— Какой друг? — Адель удивленно подняла брови. — Мистер Бриксен?
— Он самый. Не понимаю, что вам нравится в такого рода людях. Нет, нет, я ничего против него не имею! Наоборот, он очень симпатичный молодой человек и очень мне нравится. Вы придете обедать?
— Боюсь, что не смогу, — ответила Адель, чувствуя прилив прежнего отвращения.
— Крошка моя, — сказал баронет, и лицо его вдруг изменилось, — нет ничего, что я пожалел бы для вас! Зачем ломать вашу хорошенькую головку над тем, как угодить старому дураку Небворту? Зачем мучить себя ненужной работой, какими-то съемками? Я дам вам все, что пожелаете, подарю лучший автомобиль, какой только можно купить за деньги.
Маленькие глазки его запылали страстным пламенем. Девушка содрогнулась и прошептала:
— Мне ничего не нужно, сэр Грегори.
Она была сильно рассержена на Майкла Бриксена. Какое он имел право принять от ее имени приглашение на обед? Как он посмел назвать себя ее другом?
— Вы придете обедать… он приведет вас, — повторил Пенн глухим голосом. — Я хочу, чтобы вы пришли… слышите? Для вас отведены квартиры в доме старого Лонгваля. Вы легко можете уйти, оттуда незаметно.
— Напрасно вы уговариваете меня. Вы, вероятно, сами не понимаете, что говорите, сэр Грегори, — возразила она спокойно. — Вы оскорбляете меня, и я не желаю вас слушать.
Круто повернувшись, она ушла. Майкл хотел остановить ее, но она быстро прошла мимо, высоко подняв голову и сжав губы так решительно, что он без труда догадался о причине ее гнева.
Рабочие сложили тем временем аппараты, камеры и прожекторы. Актеры устремились к шарабану. Майкл заметил, что Адель намеренно заняла место между Джеком Небвортом и длинноволосым героем фильма. Она не хотела ехать в обществе сыщика.
Когда он садился в шарабан, сэр Грегори подбежал к нему и схватил за рукав.
— Вы обещали, что приведете девочку…
— Если я обещал, — прервал его Майкл, — стало быть, я был пьян. Ваше виски ударило мне в голову. Мисс Лимингтон сама себе госпожа, и, конечно, она никогда не согласится обедать наедине с вами или с другим мужчиной.
Он ждал, что баронет рассердится и покроет его бранью, но сэр Грегори неожиданно улыбнулся и любезно помахал рукой на прощанье.
Когда шарабан выезжал из ворот замка, Майкл оглянулся и увидел, что сэр Грегори оживленно разговаривает с высоким худым человеком. Майкл узнал в высоком человеке Фосса и удивился, что могло задержать сценариста в замке? Глаза его невольно перешли на окна замка, за которыми в скрытом, темном помещении сидел, притаившись, Баг и ждал хозяйского приказа идти на доброе или злое дело.
Майкл Бриксен невольно содрогнулся и перевел глаза на дорогу.
8. МИСТЕР ЛОНГВАЛЬ
Усадьба Доуэр-Хауз стояла в стороне от большой дороги. За высокими, со следами разрушительного времени стенами виднелись низкие, приземистые постройки. Дом казался покинутым и заброшенным. Ворота, ведущие в парк, не запирались в течение поколений: они были сломаны и навалились решетками на каменные столбы по обе стороны входа.
Майкл с любопытством осматривался. Он вскоре увидел, что не весь дом был пуст: небольшая часть его отведена была под жилье. Окна в этой части дома были открыты. Все остальные заперты глухими ставнями.
Любопытство Майкла разгорелось еще больше, когда он впервые увидел перед собой странную фигуру Самсона Лонгваля. Хозяин дома вышел навстречу, сияя на солнце лысой головой, подтягивая на ходу светло-зеленые брюки и поправляя бархатный жилет и старомодный сюртук.
— Очень рад видеть вас, мистер Небворт. Живу, как видите, бедно, но приветствую от всей души и угощу, чем могу. Чай подан в столовой. Вы не хотите познакомить меня с вашими сотрудниками?
Манеры его были так же старомодны, как платье, а речь дышала почти средневековым достоинством. Майкл почувствовал невольное расположение к старому чудаку, сумевшему сохранить в современной атмосфере любовь и преданность прошлому.
