Наталия Котянова - Вперёд, и с песнями! или Мерцающая сказка (СИ)
— Эй, кто тут есть?
Тишина. И, кажется, приглушённое сопение.
— Эй, выходите, не бойтесь! Я человек мирный. Если это ваше, я брать не буду.
Из‑за толстого ствола показался кончик внушительного уха.
— Да, это моё. А вы честно не будете драться?
Марк удивлённо заверил, что, конечно же, нет, и из‑за дерева робко высунулся хозяин серёжки. Точнее, хозяйка… У Марка медленно отпала челюсть.
— Ну, что он так долго? — нетерпеливо вопрошал бывший плащ. — Пойду посмотрю, вдруг ему плохо!
— С чего бы? — ехидно отозвалась его жена. — При нашем "богатом" пайке ни понос, ни запор точно не грозит!
— Фу, леди, что за выражения!
— Нормальные выражения. А ты… Оо!
Петька обернулся и вслед за остальными ошарашенно уставился на приятеля: будучи "во кустах", он умудрился подцепить там интересную девушку, кою сейчас аккуратно держал за руку. У Веси округлились глаза, а сердце стремительно перекочевало куда‑то в район горла.
Девушка оказалась действительно интересной. Более того — необычной. И к тому же порядком испуганной. Огромные "оленьи" глаза неуверенно оглядели каждого по очереди, свободные пальцы нервно затеребили конец длинной серёжки.
— Веся, спорю, ты отгадаешь, как её зовут, — негромко сказал Марк, тщетно пытаясь убрать из голоса ликование. — Она только что из мерцалки, пока толком ничего не понимает…
Веся приблизилась и улыбнулась — тепло и печально.
— Ядимира?
Девушка заметно вздрогнула.
— Откуда вы знаете?
— Давай присядем. Это долгая история…
Аржев встретил их сонной предутренней тишиной. Недалеко от главной площади все разошлись, договорившись встретиться вечером у Далиниэля. С ним ушла Жалея, Петька с Зарой и Змеюн отправились пока в "Ладу", а Марк, Веся и сорха — в светлый уютный домик заведующего Архивом. Весе поневоле стало грустно. Всё складывается самым лучшим образом, и для неё, очевидно, тоже, но как же будет не хватать заботливого, страстного Ядимира! Как бы там ни было, он ей по — настоящему нравился…
Подавив вздох, Веся негромко постучала, наверняка зная, что Ядимир уже не спит — он обычно вскакивал ни свет, ни заря, несмотря на самую бурную ночь. Так было и на сей раз: буквально через несколько секунд дверь распахнулась, и Ядимир с порога подхватил девушку на руки.
— Весенька! Уже вернулась! Я так соскучился…
Ей понадобилась вся выдержка, чтобы не заплакать. Чтобы суметь отстраниться от тёплых бархатных губ и шепнуть:
— Подожди. Я не одна.
Ядимир недоумённо проследил за её взглядом. Чуть в отдалении стоит Марк, смотрит на него как‑то выжидающе, за ним неловко мнётся какая‑то девушка в длинном розовом платье и шёлковом шарфике, закрывающем пол лица.
— Доброе утро.
"Зачем они здесь?"
Марк легонько подталкивает девушку вперёд, одновременно дёргая за конец шарфика. Он послушно соскальзывает вниз, открывая большеглазое лицо с тёмно — малиновыми от смущения щеками. Вся остальная кожа девушки — светло — малиновая. Как у него…
Ядимир потрясённо глядит на это чудо, судорожно сглатывает и переводит взгляд на притихшую рядом Весю.
— Кто это?..
Она улыбается, быть может, немного вымученно.
— Ядимира. Твоя… Единственная.
Сорх чувствует, что как никогда близок к позорному обмороку. Так не бывает… Его день рождения уже завтра. А сегодня… Нет, это какой‑то сон…
— Ядя…
Девушка робко улыбается и прижимает руки к пылающим щекам.
— А мне о вас бабушка рассказывала…
Веся тихонько отступает за спину сорха — и он даже не замечает этого.
Марк нагнал её уже на улице. Взял за руку и уже не отпускал — до самого достопамятного заведения с говорящим названием "Приют и покой". Веся сначала не хочет идти — не говорить же ему, что с этим местом у неё связаны особые воспоминания — но потом решает подчиниться и от души накачаться вкусным горячим вином. Бар открыт, за стойкой — кто‑то из саблезубой родни хозяина, а вот посетителей нет совсем. Бармен ловко ставит на дальний столик два бокала, со стороны Марка кладёт яркую жёлто — зелёную конфетку, со стороны Веси — стопку бумажных салфеток. Марк провожает его уважительным взглядом…
— Ну что, будешь плакать?
— Не буду.
— Напьёшься?
Веся одним махом заливает в себя пол бокала и прикрывает глаза. Вкусно…
— Нет, тоже не буду. Пить с утра — как‑то пошло.
— А что тогда?
— Посижу. Попереживаю. Успокоюсь. Потом порадуюсь за них. Выслушаю извинения от Ядимира, схожу к ним на свадьбу… Ну и буду жить дальше. Учиться, работать… Всё хорошо, бежать топиться, как некоторые, не собираюсь, если ты об этом.
— Вот и умница.
Марк делает очередной глоток, долго смотрит на задумчивую девушку, и вдруг выпаливает:
— А замуж не хочешь выйти?
Она безразлично пожимает плечами.
— Вот уж нисколько. Да и не за кого теперь.
— А… за меня?
Вот тут реакция куда живее: она чуть вином не подавилась, закашлялась.
— Слушай, Марк, в следующий раз, когда будешь так шутить, хоть предупреждай, а?
Он без улыбки смотрит ей в глаза.
— А я не шучу.
Веся растерянно хлопает ресницами.
— А…а… ой… ты, что, серьёзно?
— Абсолютно.
Она с шумом выдыхает и делает ещё один осторожный глоток. Долго молчит.
— Можно спросить, и какая муха тебя укусила? Объясни. Мы же с тобой вроде как друзья.
— Да, друзья. А ты считаешь, что одно исключает другое?
— В смысле?
— Любовь и дружба.
— Ээ… Извини меня, Марк, я, конечно, понимаю, что ты хочешь сейчас меня утешить, отвлечь — но не таким же способом! Не надо говорить про любовь, когда её нет.
— С чего ты это взяла? — чуть прищурился он. — Потому, что не пою под твоим окном серенады? Что не вызвал на дуэль твоего Ядимира и не начистил ему рыло? Поверь, мне очень этого хотелось. Но — это был твой выбор. И я был обязан его уважать. Тем более, к сожалению, было за что…
— Но… ой, ты меня совсем запутал…
— Да я и сам до недавнего времени чувствовал, что запутался, — признался Марк. — Ты мне понравилась с первого дня. Ты красивая, добрая, иногда такая наивная, но, когда надо, можешь быть решительной, смелой, сильной. Ты прекрасный друг… Но я давно понял, что хочу большего. Просто гнал от себя эту мысль. Ты не хотела замуж, я не хотел жениться…
— А что сейчас‑то передумал? — вырвалось у неё.
— Ну, если я опять начну тормозить, тебе на голову обязательно свалится ещё какой‑нибудь "жених", я этого не выдержу! — улыбнулся парень. — Вот, пытаюсь влезть в "рекламную паузу"… Но, — он снова стал серьёзным. — Если я сам только недавно окончательно осознал, что люблю тебя, что на самом деле хочу быть с тобой не какое‑то короткое время, а всю жизнь — то ты можешь с полным правом послать меня нафиг. Я не обижусь, честное слово, и в любом случае хочу, чтобы мы остались друзьями. Это для меня очень важно.
