Путешествие «Галеота» - Александр Горбов
Они вышли из рубки, и капитан отвёл её на нос.
— Смотри, — Войд рукой указал вперед.
Солнце уже поднялось высоко, и корабль скользил над пронзительно-белыми облаками. Вокруг, насколько хватало взгляда, сияли пушистые перистые замки. А впереди, синими исполинами из пуховой перины поднимались верхушки гор.
— Вон там, между Иглем и Маатром, лежит Тёплый перевал. Им не очень часто пользуются, мелковато для кораблей. Но нам он подходит — срежем хороший крюк.
Стелла присмотрелась. Между двух вершин узкой лентой ползли облака. Даже отсюда было видно, как среди белых локонов мелькают тёмные острые скалы и корявые узкие тени.
— Поэтому ты будешь нашими глазами. Идём.
Они сошли с полубака. Над головой хлопали паруса и тоненько пищали корабельные крысы, бегающие по такелажу. Около грот-мачты нашёлся маленький незаметный люк. Открывался он хитрым рычагом, спрятанным под крышкой. Войд с натугой дернул рукоятку и крышка уползла в бок. Стелла с интересом заглянула в открывшийся провал: узкий темный туннель, со скобами на стенке, вел вертикально вниз. А вместо дна, в квадратном окне мелькали несущиеся под кораблем облака. Там, из корпуса корабля, вертикально вниз торчала короткая мачта, с огороженной площадкой на конце.
— Готова? Спускайся.
— Я? Туда?
— Вот держи, это карабин, зацепишь за кольцо. А это ремень — вот так крепится. Не бойся, не вывалишься.
— Нет! Ни за что, не полезу туда.
Войд строго посмотрел на Стеллу и поджал губы:
— Полезешь. Ты — старпом, а значит тебе сидеть в кукушкином гнезде. Давай быстрее, мы скоро дойдем до перевала.
— Нет, я не полезу, нет прошу, не надо…
Зимородок резко шагнул к девушке, оказавшись к ней вплотную и, наклонившись, зашептал на ухо:
— Прекрати истерику, дура. Или ты мой старпом, или я высажу тебя в ближайшем порту. Если старпом — перестань позориться перед командой. Всё, собралась и спустилась в гнездо. Никто оттуда ещё не выпадал.
Руки Войда обняли Стеллу. Ей захотелось возмутиться, сказать, что она не собирается обниматься, особенно, с ним… Но он только защёлкнул карабины на страховочных ремнях за спиной и отступил.
— Вниз!
Девушка взглянула в провал ещё раз, зажмурилась и, нащупав ногой скобу, стала спускаться в страшную дыру.
— В самом низу будет кольцо, справа от тебя, — Войд присел на корточки и стал давать советы торчащей из палубы голове, — зацепишь карабин. Затем по нижнему грот-шприту спустишься в гнездо. Там есть переговорная труба. О всех препятствиях докладываешь на мостик. Поняла?
Стелла кивнула.
— Спускайся.
Голова исчезла. Войд подождал пару минут и заглянул в люк. Оттуда слышалось громкое сопение и ойканье.
— Ну что? Долго ещё?
Девушка перестала ойкать, затихла, зашуршала одеждой, и из дыры послышался жалобный голос:
— Я застряла….
— Небо без дна! Горе ты моё, ты первая, кто умудрился застрять в этом лазе. Выдохни, втяни живот и лезь дальше.
В провале снова послышалось шуршание, стук ног о деревянную стенку, охи и громкое дыхание.
— Не могу! Не получается! Я совсем застряла!
— Можешь! Пробуй. Хохма века — старпом застрял по пути в гнездо.
Из люка послышались всхлипы. Войд поднялся, отошел пару шагов и тихо сказал:
— Галеот, твои проделки?
В скрипе корабля послышался смех. Узор на досках палубы пришёл в движение и сложился в широкую улыбку.
— Я понимаю, что это смешно. Но девочка мне нужна. Или ты хочешь обойтись без старпома?
Стелла изо всех сил пыталась выбраться из ловушки. Сквозь слезы, текущие по щекам, начала проступать злость. На себя, на корабль, на капитана. На свое глупое желание быть старпомом. Сидела бы себе дома, пекла пирожные, вышла замуж…Стены вокруг неё внезапно раздвинулись и она, не успев схватиться руками за скобы, заскользила вниз.
Уже в самом низу она кулем повисла на руках. Чуть не теряя сознание от страха, Стелла нащупала ногами опору, обхватила руками круглую мачту и прижалась к ней.
— Эй!
Она подняла голову. Лицо Войда выражало сочувствие и обеспокоенность.
— Еще шаг вниз и ты на месте. Давай, сделай это.
Стелла опустила правую ногу и вместо скобы обнаружила прочную площадку.
— Зацепи карабин.
Точно! Она одной рукой поймала трос около пояса и зацепила у себя над головой за толстое медное кольцо. Держась за скобы, опустилась обеими ногами на площадку. Сдерживаясь, чтобы не закричать, отпустила мачту и развернулась.
Деревянная платформа: шаг в длину и шаг в ширину. Ограда по пояс. За спиной — мачта, уходящая вверх. Над головой висит туша корабля. А вокруг — небо. Облака и ветер. Страшно и одновременно горло перехватывает от восторга.
— Ну как? Живая?
Сверху, надрывая горло, прокричал Войд. У Стеллы нашлись силы только задрать голову и кивнуть.
— Посмотри, позади тебя переговорная труба. И там есть на что присесть. Давай, приходи в себя. Через пол часа доберёмся до перевала.
Голова капитана исчезла, и девушка осталась одна. Нашла раскладной стульчик, присела, и задохнулась от красоты. Страх ещё гулял вокруг, но скоро растворился в набегающем ветре. Запахнув плотнее куртку, Стелла сидела, смотрела вокруг и чувствовала себя самым счастливым человеком на свете. Казалось, она летит. Как птица. Сама по себе. Непередаваемое чувство полета.
— Капитанский мостик — кукушкиному гнезду. Как самочувствие? — за спиной медным раструбом гаркнула труба.
— Всё хорошо, — сиплым голосом выдавила из себя Стелла.
— Приближаемся. Будь внимательна. О любом препятствии докладывай заранее.
Девушка пропустила слова мимо ушей и продолжала купаться в накатывающей эйфории. Смотрела, дышала и потеряла всякое чувство времени. Пока впереди не вынырнула из белого тумана корявая тень. Мертвое дерево, раскинувшее засохшие ветки, как руки, словно пыталось поймать приближающийся корабль. Стелла дернулась, судорожно отыскала переговорную трубу.
— Мостик, тут дерево. Впереди, чуть слева.
Труба захрипела.
— Точнее. Представь, что перед тобой лежат часы. Двенадцать часов точно впереди. На какой цифре дерево?
— На одиннадцать.
— Хорошо.
Корабль качнулся. Чуть накренился и сменил курс. На девушку накатило ощущение полета с новой силой.
— Скала на два часа…
— Препятствие на двенадцать часов…
Стелла летела, щурясь от ветра, изредка кричала в трубу и снова смотрела, не в силах оторвать взгляд от облаков. Позже, с трудом она вспоминала, что к ней спустилась белая крыса и бросила на колени пакет с яблоком, бутербродами и фляжкой горячего чая.
— Эй, старпом! Поднимайся.
Голос капитана вырвал её из прострации. С сожалением она поднялась по скобам через узкий лаз и выбралась на палубу.
— Молодец. Отлично прошли перевал. Иди поешь и спать. У тебя был трудный день.
На негнущихся ногах девушка добралась до камбуза. Под насмешливым взглядом кока поела. И ушла к себе, чтобы всю ночь смотреть сны о полете и ветре, бьющем в лицо.
Глава 7
Бубен, ветер и зубы
Еще ночью Галеот зашел в порт Инвар. В тугой, как натянутый барабан, темноте подошел к пристани. Дежурная смена крыс пришвартовала корабль и перекинула сходни. При свете яркого фонаря, Войд подписал документы у зевающего дежурного по порту и, махнув рукой, ушел в каюту. Корабль заснул. Только белый крыс в кожаном жилете со множеством кармашков остался единственным вахтенным: уселся на борт и до утра играл на губной гармошке тягучие печальные мелодии.
Капитан встал поздно, так что Стелла вся извелась, бродя по кораблю и не находя себе места. Ей казалось, что вчера она показала себя ужасно. Она представляла, как шкипер выйдет, хмуро посмотрит и высадит ее. Отчего она непрерывно дергала себя за чёлку и нервно мерила шагами палубу.
Войд выскочил из каюты внезапно. Бодрый, улыбающийся, в лихо заломленной на затылок треуголке. Бросил девушке: «не отставай» и почти бегом сошел на берег. Дойдя до причальной башни, даже не подумал воспользоваться подъемником, а, перепрыгивая через две ступеньки, слетел вниз.
Стелле стало некогда думать о плохом — все мысли заняла задача не отстать от капитана. Пыхтя, как паровик цвергов, она неслась вниз по лестнице и мечтала только не упасть и не покатиться по ступеням громадной сарделькой. Плотный завтрак, съеденный под настойчивым взглядом Коссы, встал в желудке колом. Пот катился по лицу крупными каплями. А проклятая лестница всё не заканчивалась.
Догнать капитана она смогла только на улице. Войд, азартно торгуясь, нанял извозчика до «Трёх дев».
