Исуна Хасэкура - Волчица и пряности. Том 8. Город противостояния. Книга 1 из 2
– Я отлично знаю, что бываю туповат… но я не могу просто приказать себе думать быстрее. В итоге, все равно не понимаю.
Он выбросил белый флаг… но в уголках глаз Хоро появились слезы, и вообще она выглядела довольно-таки расстроенной.
– Что не так?
Хоро ухмыльнулась.
– Хм… похоже, я слишком мягко с тобой обращалась.
Ее ухо дернулось.
– Что ты имеешь в виду?
– Я просто не могу заставить себя быть с тобой строже, когда ты изображаешь такое смирение.
– …
Чего Хоро ожидала? Лоуренс приложил руку ко лбу; такая реакция Хоро, похоже, удовлетворила. Наконец-то она улыбнулась своей нормальной озорной улыбкой.
– Конечно, ты знаешь правду, так что тебе трудно взглянуть на все под другим углом. Ты действительно не понимаешь, как со стороны выглядят отношения между тобой и этой лисой?
Эти слова она произнесла с улыбкой… что означало, что все необходимые намеки уже сделаны. Лоуренсу придется попробовать думать с точки зрения стороннего наблюдателя, чтобы разобраться. Подобного рода вызов торговец отклонить не может… ну конечно, она снова его испытывает. Он попытался поставить себя на место Коула и подумать о том, что произошло между ним и Ив.
Он был ранен рукоятью секача… едва не убит. Хоро вышла из себя. Когда Коул это услышал, его лицо исказилось и стало красным от смущения…
– Ах.
Он понял. Понимание оставило во рту горькое послевкусие, как от пива, но в то же время ему захотелось рассмеяться.
– Ох-хо. Повезло же тебе.
Хоро радостно ухмыльнулась. Она знала, что Коул совершенно неправильно понял ситуацию. Лоуренс поднял руку ко лбу и вздохнул. Сделать неверный вывод было так просто… однако ему, Лоуренсу, было трудновато смириться с тем, что его действия оказались восприняты так. Он мог лишь улыбаться.
– Значит, он решил, что я изменил ей, и тогда она применила силу? Ни за что бы не догадался… так вот, значит, почему он сказал мне, что не считает, будто я поступил неправильно…
Вообще-то в голове у Лоуренса мелькнула мысль пошутить и сказать «он решил, что я изменил тебе», но шутить с Хоро таким образом вполне могло стоить ему жизни.
– И лиса, и я – мы обе самки. Ты самец. Если я нападаю на лису, причина может быть лишь одна. Я только одного не понимаю: почему твое племя дерется из-за блестящих кусочков золота. За сколько монет меня могли купить, за шестьдесят? Ох, просто не понимаю вас, людей.
Этот раздраженный голос заставил Лоуренса вспомнить обо всем, что он сделал для Хоро, тратя деньги. Его огорчало, что она не понимает, что его борьба за деньги была отчасти ради нее… но Хоро была Мудрой волчицей из Йойтсу – она явно заметила его реакцию.
– Но самым странным было твое поведение, когда ты ко мне пришел обратно… просто не могу понять, как работает твоя голова.
Она опустила голову на подушку, но по-прежнему не сводила с Лоуренса глаз. Сердиться на нее или отвернуться от нее он никак не мог – не сейчас, когда она такая благорасположенная. Так что он лишь пожал плечами и сдался, проведя рукой по ее лицу.
– Вот так? – прошептала она, прищурив глаза и радостно дернув ушами. Лоуренс с трудом верил глазам и ушам и приготовился к худшему. Он огляделся, чтобы убедиться, что никто не смотрит, и сделал глубокий вдох. Затем приблизил свое лицо к ее, как уже сделал в Ренозе. Но, в отличие от того раза, когда их губы почти уже встретились, его вернул к реальности громкий стук в дверь.
– Я принес горячую воду!
С этой радостной вестью Коул толкнул дверь спиной. Затем он пятясь вошел в комнату, держа в руках большое ведро. Ведро явно было тяжелым, и ради Лоуренса он в одиночку поднял его по лестнице. Ни винить, ни наказывать его было нельзя. Лоуренс встал рядом с кроватью и заставил себя ответить:
– Спасибо.
Холодный пот проступил у него на спине. В то мгновение, когда раздался стук в дверь, на лице Хоро появилась злорадная усмешка… она все это время вслушивалась в шаги Коула.
– Что случилось?
Лоуренс мог притворяться, что ничего не произошло, но на атмосферу в комнате он никак не мог повлиять. Коул был озадачен. Но Лоуренс, зная, что Хоро хихикает у него за спиной, держался твердо. Она ведь нарочно подстроила эту ловушку, чтобы посмотреть, как он краснеет и смущается. Но больше всего Лоуренса огорчало не это. Он прикоснулся к лицу, делая вид, что чешет подбородок.
– Вода, может, слишком горячая… я тогда принесу еще холодной.
Коул поставил ведро и погрузил в воду два полотенца. Если бы столь умный малец был его учеником, Лоуренсу было бы куда легче в его странствиях.
– Да, спасибо.
– Не за что благодарить… я тебя попросил принести воды, так что это меньшее, что я могу сделать.
Бесхитростная улыбка Коула была из тех, что побуждают людей давать ему бесплатную добавку во время обеда. Если бы Хоро обладала столь сокрушительной улыбкой, Лоуренс был бы разорен за месяц – в этом он не сомневался.
– Ладно, тогда я помоюсь сама. Лекарство было полезным для моего тела, но очень вредным для носа.
С этими словами Хоро спрыгнула с кровати. Коул покраснел… он и не догадывался, что у его мази может быть такой недостаток.
– Хмм… вода правильная. Нам надо вымыться, пока она не остыла.
Хоро поболтала рукой в воде; поднялось облако пара. Видимо, не из-за чересчур горячей воды – просто воздух в комнате был холодный.
– Отлично. Только смотри не простудись, – сказал Лоуренс. Хоро выжала мокрое полотенце и кинула ему. Полотенце было горячим; Лоуренс держал его, размышляя, следует ли ему стереть им мазь, как предложила Хоро. Он хотел поднести полотенце к лицу, но чувствовал себя немного неуютно… из-за стоящего рядом с печальным видом Коула. Лоуренс не мог попросить его выйти; однако мальчик сам догадался и произнес:
– А… я вас оставлю пока что.
Он тонко улыбнулся… о чем-то он таком думал. Подойдя к двери, он безмолвно кинул взгляд назад; лицо его было серьезным, как у гонца, поклявшегося, что он никому не выдаст важной тайны. Лоуренс все понял и, когда дверь закрылась, повернулся к Хоро. Та усердно выжимала второе полотенце.
– Судя по его лицу, твой разговор с лисой проходил весьма мило.
Вот почему Коул был так серьезен. С его точки зрения, Лоуренс повздорил с Ив, потому что она ревновала. То есть – они были близки. Но Лоуренс знал, что все это не следует воспринимать слишком уж серьезно, иначе его опять начнут дразнить.
– У него на лице было написано «Я сохраню вашу тайну, господин Лоуренс».
Хоро подняла голову и рассмеялась.
– Хо-хо-хо… и он глядел на меня с таким извиняющимся видом…
