Александр Марков - По законам ненависти
– Чек, конечно, будет нужен, – сказал Сергей, потому что кому же хочется оплачивать монтаж сюжета из собственных средств, что он для себя это делает? А если нет чека, то бухгалтерия эти расходы не возместит. Хотя можно написать служебную бумагу, подписать её у начальства, она послужит заменой чеку, но очень не хотелось по кабинетам бегать. – А «заранее» – это накануне вечером? – спросил он, записав номер телефона в память своего мобильника.
– Ну нет, не так радикально. За несколько часов. Так всё-таки и ему, и вам спокойнее будет. Но если тебе студия позарез нужна, Милош её и побыстрее организует. У нас такое пару раз случалось.
– Это не проблема, всё равно мы под эфир завязаны. С утра буду ему говорить – во сколько мне монтаж будет нужен и во сколько перегон.
– Вам ещё и водитель, наверное, понадобится? Такой, что согласится и за город поехать, а может, и туда, где сербам показываться не стоит, – Глеб точно закидывал удочку с живцом.
– У тебя и такой на примете есть? – оживился Сергей, потому что за несколько минут решались практически все его проблемы.
– Записывай, – сказал корреспондент и продиктовал номер. – Зовут водителя Радко. У него в распоряжении «Мерседес-220». Машина почти новая, ей ещё и двадцати лет нет.
– Ха! Не развалится? – спросил Комов, хотя он-то был готов ездить на чём угодно.
– Ну что ты! – развёл руками Глеб. – Кстати, что касается бомбёжек, то они случаются сугубо по ночам. Делается это, чтобы измотать местное население. Когда несколько ночей подряд не поспишь, сам понимаешь, какое у тебя будет состояние. Но сербы держатся. Некоторые ходят как сомнамбулы, чуть ли не на прохожих на улице натыкаются, но держатся. Ну и мы тоже мало спим, а вот натовские пилоты, днями, наверное, валяются по койкам вместе с проститутками.
– Или с сослуживцами, – ввернул Игорь. – Недаром же американцев прозвали пендосами. Хотя, у них и бабы служат. Правда, тех, кого я встречал, впору снимать в фильмах ужасов, а уж такие очень любят представительниц своего пола...
– Обычно, о предстоящем налёте предупреждают по телевизору, – улыбнувшись, продолжал Глеб. – Если во время трансляции любого канала, в верхнем правом углу появляется… – корреспондент посмотрел на работающий телевизор. Он был включён «для фона», а звук его был приглушён, – …маленький силуэт самолёта или ракеты, – продолжил после паузы Глеб, – то это означает, что надо ждать подарков от натовских лётчиков.
Сергей бросил взгляд на экран телевизора и к ужасу своему увидел, что в правом верхнем углу мигает силуэт самолёта. Более опытные коллеги тоже должны были это заметить, и всё-таки они никуда не бежали, а продолжали преспокойно есть и пить. Пир во время чумы какой-то…
– Так что, сейчас бомбить будут? – спросил Комов, показывая на экран.
В эту секунду по всему городу начали завывать сирены, как будто хотели отпугнуть приближающийся самолёт.
– Минут через пять прилетит, гад, – пояснил Глеб. – Представляете, как мы тут живём? Никаких нервов не хватит. Налёты за ночь по нескольку раз случаются. От бессонницы голова дуреет, глаза красные у всех… Когда домой приеду, то буду спать беспробудно столько, сколько смогу. Все телефоны отключу.
– А в бомбоубежище вы, значит, не ходите?
– Ой, ну зачем? Сербы туда тоже не ходят. Давайте лучше выпьем за то, чтобы на самолёт, который летит сейчас бомбить Белград, обрушился гнев Божий.
Глеб, произнося последние слова, встал с кресла, вытянул вперёд руку со стаканом, словно это был крест, а во фразе «обрушился гнев Божий», протянул, насколько получилось, гласные, точно проповедь читал. В эту секунду он отчего-то напомнил Сергею Арамиса, вернее, актёра Старыгина, который в старом фильме про мушкетёров примерно такими же словами втолковывал истину разбойникам, что хотели его задержать.
Все подняли стаканы, успели чокнуться, и даже осушить их.
Комов стоял возле окна, изредка поглядывая на ночной город. Там особо не заботились о светомаскировке. Ведь современные ракеты и в темноте найдут цель. Но та, которую успел-таки увидеть Сергей, то ли сбилась с курса, то ли её сознательно запускали в центр Белграда…
Комову показалось, что она взорвалась прямо возле стен гостиницы, хотя, если бы такое случилось, то отель бы рухнул.
Сергея ослепила вспышка, он закрыл глаза, крикнул что-то наподобие «ложись» и повернулся спиной к окну. В тот же момент его осыпало осколками, которые стали впиваться в кожу куда как больнее, чем комары. Тёплая волна ударила в спину так, что Комов потерял опору под ногами. Его впечатало в стену, от удара перехватило дыхание и, оседая на пол, Сергей несколько мгновений не мог вдохнуть, испугавшись, что пыльный воздух никогда уже не попадёт в лёгкие. В довершение, на него упала выбитая взрывом оконная рама, к счастью, уже почти без стёкол. Комов сидел в ней точно посредине, похожий на ожившую картину. Он чувствовал, как саднит кожу на руках, спине и немного – на щеке, попробовал потрогать лицо ладонью и наткнулся на какой-то заусенец, торчавший из щеки. Прикосновение было болезненным, а когда Сергей посмотрел на ладони, то на них оказалась кровь.
– Не трогай! – услышал он сквозь звон в ушах голос Глеба. – Ща тебя лечить будем. У вас аптечка есть?
Сергей не слышал, что ответил Игорь, но аптечки в полном понимании этого слова у них не было, они не взяли даже бинты, а только пластырь и ещё какие-то таблетки от желудка – на тот случай, если съедят какую-нибудь гадость, но здесь готовили очень вкусно.
Очевидно, Глеб сбегал в свой номер за аптечкой или послал туда своего оператора, но через считанные минуты он, вооружившись пинцетом и ваткой с дезинфицирующим раствором, уже обрабатывал раны коллеги.
– Ай!.. – выдыхал Сергей, когда корреспондент выдёргивал у него из спины очередной осколок стекла.
– Не стони… – приговаривал Глеб. – Всё фигня! Посекло тебя не сильно. Раны не глубокие. Царапины!
В дверь номера заколотили. Выяснять, кто пришёл и что ему нужно, на правах хозяина отправился Игорь.
– У нас спрашивают, всё ли в порядке и нужна ли помощь? – закричал он с порога.
– Пусть окно вставят. Скажи, что у вас раму с окном выбило, – откликнулся Глеб.
Вскоре Игорь, закрыв дверь, вернулся.
– Сказали, что придут завтра утром.
– Чёрт… – сказал Сергей. – Целую ночь без окна, нас же комары сожрут…
– Вот если бы у вас окно открыто было, – назидательно произнёс Глеб, – то тогда бы его взрывной волной не вырвало. Мы с открытыми окнами спим.
– А комары?
– Привыкли уже. Вы тоже привыкайте.
