Алистер Маклин - Атабаска
— Я не уверен, что вы правильно оцениваете положение. Нам с Маккензи не только было гарантировано полное сотрудничество, но мы наделены полномочиями принять срочные меры безопасности, если по нашему мнению, такие срочные меры диктуются сложившимися условиями.
Юконская борода скрывала выражение лица Финлэйсона, но в голосе безошибочно распознавалось изумление.
— Вы имеете в виду отстранение Броновского?
— Если, опять же по нашему мнению, он достаточно хорош, мы просто удовольствуемся ролью советников, если нет, мы применим власть, которой наделены.
— Кем наделены? Это абсурд. Я не позволю. Я не могу этого позволить. Вы только появились здесь и напридумывали всякого; нет, я не получал подобных инструкций.
— В таком случае, я бы посоветовал вам запросить такие указания, или подтвердить их, немедленно.
— От кого?
— От великих пенджэндрамов, как вы их называете.
— В Лондоне? — Демотт молчал. — Это дело мистера Блэка.
Демотт продолжал молчать.
— Генерального директора, здесь на Аляске.
Демотт указал на три телефона на столе Финлэйсона:
— Он не дальше, чем один из этих аппаратов.
— Его нет на Аляске. Он посещает наши офисы в Сиэтле, Сан-Франциско и Лос-Анджелесе. Когда и в каком порядке, я не знаю. Но мне известно, что он возвращается в Анкоридж завтра в полдень.
— Вы хотите сказать, что это самое раннее, когда вы сможете с ним связаться?
— Да.
— Вы могли бы позвонить в те офисы.
— Я же сказал, что не знаю, в каком из них он сейчас. Он может быть в тысяче других мест и, вообще, в полете.
— Вы могли бы попытаться, разве нет? — Финлэсон ничего не сказал, и Демотт продолжал: — Вы могли бы позвонить прямо в Лондон.
— Вы не очень осведомлены об иерархии в нефтяных кампаниях, не так ли?
— Так. Но зато я знаю, — привычная мягкость Демотта исчезла без следа, — что вас, Финлэйсон, ждет разочарование. Вы уже сейчас в беде, а ждет вас еще худшее. В подобных обстоятельствах менеджеру высшего звена управления не время думать об ущемленной гордости и соблюдении субординации. Вы ложно толкуете приоритеты, мой друг. В первую очередь, следует думать о благополучии кампании, а уже потом о своих чувствах и прикрытии своей задницы.
Глаза Финлэйсона не изменили выражения. Маккензи что-то сосредоточенно рассматривал на потолке. За годы совместной работы он убедился, что Демотт умеет загонять соперника угол. Жертва или сдается, или ставит себя в условия, когда Демотт безжалостно использует свои преимущества. Если ему не удается добиться сотрудничества, он добивается полного подчинения.
— Я сделал три предложения, — продолжал Демотт, — каждое из которых было, по моему мнению, вполне разумным, вы отвергли все три. Вы продолжаете настаивать на своем отказе?
— Да. Именно так.
— Отлично. Дональд, как, по-твоему, у меня есть выбор?
— Абсолютно никакого, — голос Маккензи звучал печально, — кроме неизбежного.
— Да, — Демотт холодно посмотрел на Фенлэйсона. — У вас есть микроволновая радиосвязь с Вальдезом, для связи с континентальными биржами, — он протянул Финлэйсону через стол карточку. — Или вы не дадите мне разрешения поговорить с моим офисом в Хьюстоне?
Финлэйсон ничего не сказал, но карточку взял, снял трубку и связался с коммутатором. После трех минут молчания, в течение которых только Финлэйсон, казалось, чувствовал себя некомфортно, раздался звонок. Финлэйсон послушал несколько мгновений и передал трубку Демотту.
— Брэди Энтепрайзиз? Мистера Брэди, пожалуйста, — последовала пауза. — Добрый день, Джим.
— Добрый, добрый, Джордж, — сильный звучный голос Брэди был хорошо слышен в комнате. — Ты в Прудхо-Бейе, да? Какое совпадение. Я как раз собирался тебе звонить.
— Я просто хочу отчитаться. Собственно сообщить, что отчитываться мне не в чем.
— У меня тоже для тебя сообщение. Мое — важнее, так что начнем с него. Линия открытая?
— Минутку, — Демотт взглянул на Финлэйсона. — Оператор на коммутаторе имеет допуск?
— Нет у нее никакого допуска. Господи, боже мой, она же просто телефонистка.
— Вы обращаетесь в нужную инстанцию. Действительно, Господи, спаси аляскинский нефтепровод. — Он вынул блокнот и карандаш и сказал в трубку: — Сожалею, Джим. Открытая. Диктуйте.
Четко и ясно в комнате зазвучал, казалось бессмысленный набор из букв и цифр, которые Демотт очень мелко и аккуратно записывал в свой блокнот. Спустя пару минут, Брэди сказал:
— Повторить?
— Спасибо, не нужно.
— Ты имеешь что-нибудь сказать?
— Только то, что управляющий работами неконтактен, неблагоразумен и создает препятствия. Не думаю, что нам выгодно здесь оставаться. Прошу разрешения отбыть.
После очень короткой паузы, Брэди произнес:
— Разрешение даю. — Демотт положил трубку и встал.
Финлэйсон был уже на ногах.
— Мистер Демотт….
— Передавайте привет Лондону, если вам случится там быть, мистер Финлэйсон, — сказал Демотт ледяным тоном.
2
В десять вечера сотрудники Джима Брэди в баре отеля «Питер Понд» форта Мак-Мюррей, что за тысячу триста миль на юго-запад от Прудхо-Бейя, встретились с Джейем Шуром. Те, кому принадлежало право высказывать суждения по таким вопросам, с готовностью соглашались, что в Канаде, как управляющему инженерными сооружениями, Шуру нет равных. Его темное мрачноватое, почти пиратское лицо, являлось несправедливой насмешкой природы, так как по натуре своей он был веселым, дружелюбным компанейским человеком, легко сходившимся с людьми, и очень отзывчивым.
Справедливости ради нужно сказать, что в данный момент он не испытывал ни веселья, ни добродушия, как, впрочем, и сидевший рядом с ним Билл Рейнольдс, начальник производства кампании «Санмобиль», румяный и постоянно улыбающийся человек, которого природа наградила действительно дьявольским умом, казалось присущим Шуру, но такового не имевшему.
Билл Рейнольдс посмотрел через стол на Демотта и Маккензи, с которыми они с Шуром познакомились всего минуту назад, и сказал:
— Вы опережаете время, джентльмены. Замечательное обслуживание, если можно так сказать.
— Стараемся, — сказал Демотт удовлетворенно. — Делаем все возможное.
— Виски? — спросил Маккензи.
— Спасибо, — кивнул Рейнольдс. — Похоже, двойная доза?
— Точно.
— Дороговато, пожалуй.
— Сделает вас сговорчивее, — улыбнулся Демотт.
— Управление — это Эдмонтон — дало нам знать, что вы не появитесь раньше, чем через четыре дня. Мы уж никак не ждали вас всего через четыре часа, — Рейнольдс с любопытством посмотрел в глаза Демотту поверх стакана с новой порцией виски. — Боюсь, нам мало, что о вас известно.
