Anya Shinigami - Между небом и землей
— Анна!
Я встала, чтобы оглядеться в поисках друзей, картина вокруг меня была страшной, завораживающей и такой прекрасной. Зеленые деревья, с плодами манго, цветущие сакуры, кусты алых роз, лианы на высоких тропических растениях с цветами были заморожены так же, как и земля подо мной, словно в стеклянном саркофаге они стояли недвижимые, грациозные. Этот прекрасный сад, запечатленный в прозрачных льдах, невыносимо красивый, никогда прежде я ничего подобного не видела… Сейчас все это великолепие стекало, таяло. Стоп! Остановила температуру на примерной отметке ниже нуля, не могла позволить, чтобы все это погибло, исчезло. Улыбка невольно появилась на моем лице, а за подъемом души последовало ее падение камнем вниз. Как я могла такое натворить? Что случилось? Крестраж завладел мной, это было очевидно. Я рухнула на землю, резкий перепад настроения привел меня к слезам, я могла убить кого-то из своих друзей.
— Анна. Вновь послышался голос, в котором я узнала Сириуса.
Я снова вскочила на ноги, глядя в ту сторону, откуда он исходил, спустя несколько мгновений из-за дерева выбежал Сириус, его испуганное лицо говорило само за себя, подлетая ко мне на всех парах, он едва не поскользнулся на льду, но удержавшись на ногах, сделал аккуратные пару шагов в мою сторону. Остановившись в метре от меня, он не решался ничего сказать, думал, что я еще вероятно под властью крестража.
— Он не на мне… — Произнесла я сквозь слезы.
Тогда он преодолел то расстояние, которое нас разделяло и обнял меня так крепко, как будто мы не виделись несколько лет.
— С тобой все в порядке… — Тихо сказал он, поглаживая и целуя мои волосы.
Еще никогда я не видела его таким. Тысячи маленьких иголок пронзили его сердце, едва не разорвавшееся на куски от тревог. Мы стояли молча, не говоря ни слова, напуганные до слез. Я чувствовала как он дрожал, вероятно от холода, а может именно от этого пережитого ужаса. Впустив немного тепла в его тело, заметила, что лучше ему не становится.
— Сириус, что я натворила? Что случилось? — Нарушил молчание мой неровный голос.
Он не отпускал меня.
— Крестраж завладел тобой, мы боялись самого худшего… — Нотки отчаяния почувствовались в этой фразе. — Где он? — немного помедлив, спросил он.
— Там, в снегу…
Сириус неохотно отпустил меня из своих таких теплых и искренних объятий, и пошел к месту, на которое я указала. Затем поднял его и положил к себе в карман.
— Больше никто носить его не будет! — С ненавистью произнес он.
— Анна, Сириус! — Послышался голос Гарри, где-то уже совсем близко.
Они с Гермионой выбежали из-за заледенелой акации и понеслись к нам.
— Что случилось? Где крестраж? — Задыхаясь спросил Гарри.
— Всё в порядке. — Ответил Сириус и похлопал по карману теплой мантии орехового цвета.
— Анннна… — Выдохнула Гермиона. — Мы так переживали, не могли подойти к тебе…
Друзья рассказали, что заметили мою пропажу, когда Гарри проснулся от трескающихся звуков, он встал проверить, оказалось, что меня не было на посту, а лес поодаль горел зеленым пламенем. Разбуженные Гермиона, Сириус и он помчались по следу то выжженной земли, то тропе из цветов ведущей в самое пекло пожара, подобного апокалипсису, сопровождаемому полетом и вырыванием деревьев с корнем, торнадо, на пару с огнем бушевал в лесу.
— Мы не могли к тебе приблизиться, видели вдалеке твою фигуру, летящую в неизвестном направлении, сметающую все на своем пути. — Сказал Сириус.
— Я что, летела? — Мои глаза вылезли из орбит.
— Да, ты парила в приличном расстоянии над землей.
— Но все, что мне удавалось. Это подняться на метр, максимум на два над землей раньше. — Я нервно закусила губу от негодования. — Но вы…
— С нами всё в порядке, — Вступил Сириус, — Мы не лезли в гущу событий, приходилось просто следовать за тобой, пока пламя и жуткий ураган не начали стихать, а на месте уничтоженного леса не начали появляться растения, он указал на оливковое дерево рядом с собой.
— Господи, неужели всё это я… — Зажала я рот рукой.
— Решив, что следовать за тобой стало безопаснее, мы ускорили шаг и догнали тебя, ты спустилась на землю и просто шла к тому моменту, мы хотели сорвать с тебя медальон, но температура начала резко падать. — Сказал Блэк.
— Тогда Сириус приказал нам развернуться и убегать. — Продолжила Гермиона, — И мы едва ли унесли ноги от этого места, превращающегося в глыбу льда.
Я могла заморозить их навечно. Ужас обуял меня, друзья могли умереть из за меня. Новая слезинка, скатившись оставила мокрую дорожку на щеке.
— Как тебе удалось снять его и что произошло? — Спросил Гарри.
— Я не помню ничего, только медальон лежал в сугробе поодаль.
— Но как ты могла снять его? — Перебила Гермиона.
— Не знаю, но когда я попыталась взять его в руки, он отпрыгнул от меня, вторая попытка тоже не удалась.
Сириус вынул крестраж из кармана и протянул его мне. Я в ужасе отпрянула, а вдруг он вновь завладеет мной.
— Может не стоит? — Спросил Гарри, тоже неуверенный в правильности решения.
Протянула руку к медальону, но едва расстояние от моих пальцев до железки достигло пяти сантиметров, медальон задрожал и выпрыгнул из руки Сириуса, ударившись об лед, он замер, но потом начал снова дрожать.
— Он боится тебя! — Воскликнула Гермиона. — Невероятно!
Что же тут невероятного…
— Но почему? — Недоумевал Гарри. — Нам казалось, что… — Он запнулся. — Он нашел идеальную партию в лице тебя.
Я лишь пожала плечами. В действительности всё стерлось из моей памяти, но как не силилась что-то вспомнить, воспоминания, словно ускользали, прятались, давая лишь ухватиться за хвост эмоций, неприятных, будоражащих душу, пытающихся вывернуть ее наизнанку. Уничтожающая тоска, физическая и духовная боль, и что-то напоминающее о чувстве порхающих бабочек в животе. Этот темный магический предмет заставил ощутить любовь?
Нам пришлось снова сменить место, несмотря на мольбы и слезы Гермионы по поводу возможного возвращения Рона. На этот раз, разбили лагерь на поляне, подле какой-то скалы, Сириус сказал, что когда-то прятался здесь, после побега из Азкабана. Что ж, нас осталось только четверо в этой гонке неизвестно за чем. Быть может финиш ее ждал у врат рая или ада.
Я валялась на кровати, вот уже несколько дней, после того события сиаралась вспомнить хоть что-то, уцепиться хотя бы за тоненькую ниточку, но как сказал Гарри, когда дневник Реддла овладел Джинни несколько лет назад, она тоже ничего не помнила. Эта магия затуманивает рассудок, человек не действует по своей воле, самое страшное было в том, что эта магия именно действует, значит я не всесильна…. Но ведь крестраж не управлял мной, просто шла сквозь чащу леса, словно зомби, а энергия вырывалась из меня бесконтрольными потоками, руша всё на своём пути, не похоже что медальон управлял мной. Быть может я боролась изо всех сил? Это больше походило на правду, ведь теперь эта вещица отпрыгивает от меня каждый раз, когда я приближаюсь к ней, дрожит в страхе. Почему произошло отторжение? Долгими часами мы обсуждали эту наконец-то новую тему, пришли лишь к тому, что всё же холод, последняя стихия, что вырвалась из меня в тот ужасный час не очень-то этой твари приятна, никто не решался произнести слово: «любовь» вслух, однако говоря о силе воды, подразумевали это неоднозначное чувство. Крестраж испугался любви? Гарри многое рассказывал о Лорде, то, что у него никогда не было настоящих друзей, и скорее всего он никогда подобного не испытывал. Что же мне привиделось тогда? Сириус? Но внезапно на меня нахлынуло воспоминание о том странном сне, что приснился однажды, когда медальон висел у меня на груди. Подземелья Хогвартса, мужской силуэт, такой знакомый силуэт… Крестраж знал все мои скрытые чувства. Потянувшись к краю кровати, извлекла из под нее джинсы, в кармане которых лежала свернутая фотография Северуса Снейпа. Зачем я храню ее, почему так безудержно хватаюсь за каждую клеточку твоего лица, боясь забыть? Ведь прошло слишком много времени с нашей последней встречи… Комок в горле нарастал каждый раз, когда держала в руках этот замызганный клочок бумаги. Я затолкала вырезку обратно в карман джинс, как вдруг шторка спальни открылась и за ней появилось лицо Гарри.
