Жюль Верн - Удивительные приключения дядюшки Антифера
За час они прошли только милю, иначе говоря — половину пути. С этого места уже видны были северные пределы острова. Отчетливо обрисовывались три или четыре утеса. Но который из них приведет к заветной цели? Разве что исключительный случай поможет сразу же напасть на след и избавит от мучительных поисков под жгучими лучами тропического солнца!
Жильдас Трегомен выбился из сил.
— Отдохнем хоть минутку! — взмолился он.
— Ни одной секунды! — ответил дядюшка Антифер.
— Дядя, — сказал Жюэль, — но господин Трегомен может расплавиться…
— Ну что ж, пусть расплавится!
— Спасибо, друг мой.
И Жильдас Трегомен зашагал дальше, не желая остаться позади. Но если он даже доберется до конечного пункта, то, наверное, в виде потока, струящегося к самым отдаленным скалам островка.
Только через полчаса дошли до того места, где виднелись четыре утеса. Дорога становилась все труднее, и могли еще встретиться непреодолимые препятствия. Какой невообразимый хаос громадных валунов, булыжников с заостренными гранями! Стоит только упасть — и неизбежны серьезные ранения! Да, Камильк-паше посчастливилось найти хорошее местечко для своих сокровищ, которым позавидовали бы властители Басры, Багдада и Самарканда![194]
Но вот уже кончилась лесистая часть островка. И тут стало ясно, что господа шимпанзе не собираются идти дальше. Эти животные неохотно покидают лесные убежища — завывание бури и грохот волн их не привлекают. Надо полагать, что американскому натуралисту Гарнеру не так-то легко было бы найти в их неполном языке тот звук, который обозначает слово «поэзия».
Когда конвой из четвероруких остановился на границе леса, обезьяны обнаружили далеко не мирные, скорее, даже враждебные намерения по отношению к этим чужеземцам, стремившимся дойти в своих исследованиях до крайних выступов островка. Какое свирепое рычание издавали обезьяны! С каким остервенением они скребли себе грудь! Одна из них схватила камень и бросила его сильной рукой. А так как пример заразителен, особенно когда имеешь дело с обезьянами, то дядюшка Антифер и его спутники рисковали быть забитыми насмерть. Если бы они неосторожно ответили ударами, то это и произошло бы, так как ни силой, ни числом они не были равны нападающей стороне.
— Не бросайте… не бросайте! — закричал Жюэль, видя, что Жильдас Трегомен и Саук начали подбирать камни.
— Однако… — произнес Трегомен, с которого была уже сбита шляпа.
— Не надо, господин Трегомен, удалимся отсюда поскорее, и мы будем в безопасности! Обезьяны дальше не пойдут.
Это было самое умное решение. Они прошли шагов пятьдесят, и камни их уже не достигали.
Было около половины одиннадцатого. Как много времени отнял этот двухмильный переход вдоль побережья! На северной оконечности островка скалы вдавались в море на сто пятьдесят — двести метров. Дядюшка Антифер и Замбуко выбрали самую длинную скалу, направленную на северо-запад, и решили ее осмотреть в первую очередь.
Какое унылое и безотрадное зрелище являли собой эти нагроможденные друг на друга каменные глыбы! Некоторые прочно вросли своим основанием в песчаную почву, другие были повалены и разбросаны в разные стороны неистовыми ударами волн во время бурь. Никакого следа растительности, даже лишайников, покрывающих влажные скалы бархатистым ковром. Никаких водорослей, которыми изобилуют морские берега умеренного пояса. А потому нечего было опасаться за сохранность монограммы Камильк-паши. Вырезанная тридцать один год назад на одной из скал северной оконечности острова, она должна была сохраниться в полной неприкосновенности.
И вот наши исследователи вновь принялись за поиски, подобные тем, какие вели уже на островке в Оманском заливе. Это кажется невероятным, но оба наследника в своем безумном нетерпении, казалось, совершенно не страдали ни от усталости после этого трудного пути, ни от палящего зноя. И Саук, по-видимому, в интересах своего патрона — кто бы мог подумать иначе? — тоже работал с неутомимым рвением.
Нотариус, усевшись среди скал, не шевелился и не произносил ни слова. Если будут найдены сокровища, он всегда успеет вовремя вмешаться и потребовать свой процент, причитающийся ему как душеприказчику, раз он присутствовал при вскрытии клада. И аллах свидетель, это не столь уже большое вознаграждение, если принять во внимание перенесенные им муки в течение трех долгих месяцев и опасности, из которых ему удавалось выпутываться с большим трудом!
Само собой разумеется, что, по приказанию Пьера-Сервана-Мало, Жюэль, находившийся рядом с ним, начал методически и тщательно обследовать скалы.
«Маловероятно, — думал он, — чтобы миллионы были спрятаны здесь, а не в ином месте. Во-первых, они должны быть зарыты именно на этом, а не на каком-нибудь другом островке бухты; во-вторых, именно на этой оконечности островка; в-третьих, среди нагромождения скал нужно найти одну-единственную, помеченную двойным „К“… Но, в конце концов, если бы даже все эти условия так счастливо совпали, если это не злая шутка мерзкого паши и если эту монограмму найду я, а не кто-нибудь другой, не умнее ли всего будет промолчать?.. Тогда дядя поневоле откажется от своей вздорной идеи женить меня на герцогине, а мою дорогую Эногат выдать замуж за герцога… Но нет, дядя не переживет такого удара! Он сойдет с ума… У меня на совести будет преступление… Надо идти до конца!»
В то время как Жюэль предавался своим размышлениям, Трегомен, примостившись на обломке скалы и беспомощно свесив руки и вытянув ноги, тяжело дышал, как тюлень, отдыхающий после длительного плавания под водой… Пот с него так и лился ручьями.
Поиски между тем продолжались, но без всякого успеха. Дядюшка Антифер, Замбуко, Жюэль и Саук осматривали и ощупывали глыбы, направление и расположение которых казались им наиболее подходящими для драгоценной монограммы. Были потрачены впустую два мучительных часа. Обшарили все скалы, вплоть до самого крайнего выступа, и все напрасно. Ничего! Ничего! И в самом деле, разве мог Камильк-паша выбрать место, со всех сторон открытое ярости волн, натиску прибоя? Нет!.. А после того как кончится обследование этого последнего мыса, неужели поиски возобновятся? Конечно! Завтра же… Если дядюшку Антифера постигнет здесь неудача, он примется за другой остров и, поверьте, не пожалеет своих сил, не пожалеет! Он может поклясться всеми святыми, имена которых даны ему при крещении!
Так и не найдя желанного знака, кладоискатели отошли от конца стрелки, внимательно рассматривая обломки скал, разбросанные повсюду на песке. Ничего!..
