Отвергнутые - Ярославия Кузнецова
1 января. Утро Макса.
Горло будто пометили два десятка котов.
Издав протяжный стон, Макс оторвал чугунную голову от подушки и тут же уронил её обратно. По позвоночнику прокатилась болевая волна, исходившая от шейных позвонков, весивших сегодня не меньше тонны.
Уронив руку на пол, он пошарил под кроватью. Пусто.
– Первое правило пьянки: позаботься о себе будущем, – пробормотал он, сетуя на собственную забывчивость. Обычно для подобных случаев он оставлял себе у кровати пол-литровую бутылку минералки для запуска мозговой деятельности сразу после пробуждения.
Ночной огненный коктейль из алкоголя, сладкой газировки и крепкого кофе не прошёл бесследно для организма. Тело содрогалось в приступах страшной икоты, а руки тряслись мелкой дрожью, делая невозможным простой набор текстового сообщения для Мари. После нескольких безуспешных попыток ткнуть пальцем в нужную букву, отшвырнул телефон в сторону и ухватился руками за спинку кровати.
– Господи, можно мне попить, – взвыл он, подавляя кислую отрыжку и, заодно, икоту.
– Сын, тебе принести воды или сока?
Мама приоткрыла дверь так неожиданно, что Макс даже не сразу сориентировался, кто с ним говорит. Прищурившись, чтобы убрать раздвоение, он сфокусировал зрение на пороге своей комнаты.
– Господи? – переспросил он удивлённо.
– Всего лишь я – мать алкоголика, – рассмеялась она и прошла к кровати. – Знаешь, Макс, тут определённо нужно проветрить, пока ты не отравился собственными алкогольными парами.
– Плохо пахнет, да? – спросил он, прикрывая рот двумя ладонями.
– Нет, не плохо. Ужасно. Если подбросить топор к потолку, он не упадёт, потому что повиснет на твоём перегаре. Что могло произойти, чтобы напиться так сильно? – поинтересовалась мама.
– С Нильсоном поспорил, – ответил он, стараясь дышать в одеяло.
– Ложь. Я не видела его у тебя с октября. Вы рассорились, а ты по привычке продолжаешь прикрываться плохим влиянием друга. Не стыдно?
– Можно мне, пожалуйста, стакан воды? А стыдно мне будет завтра, обещаю.
– Я уже принесла. На спинке кровати возьми.
И пока Макс ладонью хлопал вокруг себя в поисках стакана, мама открыла форточку и вышла из комнаты. В три глотка он выпил всю воду и глубоко вздохнул, чувствуя, как живительная влага провалилась вовнутрь и теперь плещется там, спасая от утреннего сушняка.
Инсинуация!
Воспоминание о грядущем задании отрезвило за секунду.
Засунув руку под подушку, он вытащил оттуда смартфон и разблокировал отпечатком пальца. Мама звала в зал смотреть под ёлкой подарки. Но на экране светилось оповещение с электронной почты: «У вас одно непрочитанное сообщение».
– Пять минут, – крикнул он, быстро переходя по ссылкам в приложение, чтобы открыть письмо.
«Привет, Максимус! Пришло время нам с тобой свести личные счёты, поэтому я обращаюсь к тебе напрямую. Ты не знаешь, кто я. Но если бы пораскинул своими мозгами, то давно бы догадался, потому что я ближе, чем тебе кажется. И я тоже давно пытаюсь вести свой блог. Но, знаешь, кто стоит мне поперёк горла? Это ты, Максимус. Знаменитый и неповторимый, чьи видео издевательств над учениками лицея набирают тысячи просмотров. Очень подло с твоей стороны, Максимус, поступать подобным образом. Но разве тебя можно остановить? Тебя, человека не знающего, что такое быть посмешищем. Я бы мог выставить тебя перед классом таким же отбросом, как и Нильсона. Но это давно неактуально. Поэтому я просто предлагаю тебе закрыть свой канал и больше никогда не пытаться рваться к славе. Псевдонимы не спасут, Максимус, потому что как только я увижу твою рожу в интернете, в телике или на сцене школьного театра, я выложу видео в открытый доступ. Отныне ты – серая посредственность. План мероприятий на этом не заканчивается. Следующим шагом будет стрижка под машинку. Никаких строгих жилетов, галстуков-бабочек, дырявых штанов и фирменных кроссовок. Только прямые джинсы и лакированные туфли, только хардкор. Я хочу видеть тебя без налёта эпатажа. Развлеки меня, Максимус. Деградируй, а то, сдаётся мне, слишком размашистыми шагами ты двигаешься в мир шоу-бизнеса. Негоже так поступать, брат. Вдруг найдутся люди, которые тебе позавидуют? Я, например. Засим откланиваюсь. Марике пламенный привет. Видео её позора я сохранил в ту же папку, что и видео вашего общего прокола с рельсами, чтобы наслаждаться в минуты угнетённого психоэмоционального настроя. У тебя неделя, юный блогер! Время пошло! Да восторжествует справедливость, друзья!»
Первым порывом для Макса стало желание послать этого вонючего ублюдка ко всем чертям, но трое его друзей уже выполнили свои задания и подвести их всех он не имеет никакого морального права. Теперь, чтобы не выглядеть в их глазах слабаком, он просто обязан поступить по велению начинающего блогера, с засахарившимся мозгом, который вдруг решил избавиться от весомого конкурента. Похоже, в лицее завелась еще одна звезда, которая хочет урвать свой кусок славы.
– Подавись своей гребаной справедливостью! – яростно шипел Макс себе под нос, нажимая «ДА» в бесконечном количестве окошек, высвечивающихся на портале, где он вёл свой канал.
«Вы хотите удалить видео безвозвратно?» – выскакивали предупреждающие сообщения, на которые Макс нажимал не глядя.
«ДА»
«ДА»
«ДА»
«Вы хотите заблокировать свой канал? При разблокировке доступ может быть активирован в течение полугода. По истечении этого срока канал будет удален безвозвратно»
Равнодушным взглядом Макс обвёл экран планшета, где отражалась работа последних пяти лет. Весь интерфейс страницы подбирался годами, в настройках каждый раз прорабатывался индивидуально под выход очередного видео. Весь контент аккуратно разделялся на группы. Познавательное. Развлекательное. Вайны. Влоги с репетиций театра. Тусовочный влог. Теперь все они были пусты. Видео покоилось где-то далеко на серверах, доступ к которым имели только владельцы портала. Всё, что осталось от канала – сто с лишним тысяч подписчиков, которые ещё не видели, что сделал Макс.
«СОСИ БОЛЬШОЙ ПАЛЕЦ СВОЕГО СОСЕДА» – написал он крупным шрифтом поперёк своей страницы и отодвинул планшет от лица на расстояние вытянутой руки.
Вся его жизнь только что с шумом смываемой воды улетела в трубу.
– Мам, запиши меня куда-нибудь постричься, – крикнул он в другую комнату, одновременно набирая сообщение с телефона Мари. Она, определённо, будет в шоке. Как и мама, удивлённо заглянувшая к нему.
– Сынок, ты в порядке? Ты решил расстаться с Горгоной на голове?
– Да, в Новый год в новом имидже.
– Повзрослел что ли?
– Поумнел, мам. Поумнел, – вздохнул он и потянулся за стаканом, где на дне ещё плескались три капли воды.
3 января. Вечер
