Арахна(Большая книга рассказов о пауках) - Антология

В доме у них до поздней ночи горел свет. За занавесками виден был силуэт высокой фигуры. Вскоре после того, как братья поселились в деревне, из таинственного дома однажды ночью донесся приглушенный звук взрыва. Яркое пламя вырвалось из окон. Деревенские пожарные быстро потушили огонь. Для этого им пришлось войти в лабораторию, где произошел взрыв. То, что они увидели, обсуждала вся деревня, хотя братья и поспешили выпроводить пожарных — похоже, боялись, что те увидели слишком много. Некоторые начали подозревать в братьях фальшивомонетчиков.

Братья отремонтировали дом, и разговоры утихли. Следующее знаменательное происшествие было связано совсем с другим.

С гроздью бананов. Существо нашел среди бананов местный зеленщик. Это был волосатый паук с ярко-красным пятном на спине. Дело было в разгар зимы, и отвратительное создание от холода впало в спячку. Зеленщик решил, должно быть, что оно послужит хорошей рекламой. Он не убил паука, а посадил его в маленькую проволочную клетку с электрической лампой для подогрева.

В оценке рекламного потенциала паука зеленщик не ошибся. Паук отогрелся и стал ползать по клетке, ища выхода. Вся деревня приходила смотреть на паука, только и говорила о пауке, и наконец паук привлек внимание молодого химика: он ведь, как поясняли местные, «все ловил жуков и всякое такое».

Один взгляд на паука — и молодой человек затаил дыхание.

— Черная Мадонна, — прошептал он.

Деревенским это, понятно, ничего не сказало. Он объяснил. Выходило, что «черная Мадонна» — самый ядовитый паук, известный науке. Его укус почти неизбежно вызывает смерть.

Зеленщик покрылся холодным потом: он вспомнил, как беззаботно обращался с пауком. Паука, сказал он, нужно немедленно уничтожить. Молодой химик предложил купить паука, но только живьем. Зеленщик посомневался и согласился. В конце концов, чистый доход. Больше паука никто не видел.

Весна принесла холодные и яростные снежные бури, следовавшие одна за другой. Дом двух братьев оказался более или менее отрезан снежными заносами. Запоздалые путники говорили, что окна в нем горели ярко, как всегда.

Начиная с этого момента, мой рассказ будет представлять собой частично догадки, частично умозаключения, основанные на том, что стало известно позднее.

Вернувшись домой со своим пленником, молодой человек отнес паука к себе в комнату. Он наблюдал за пауком, держал его клетку в тепле и кормил пленника мошками. Паук чувствовал себя прекрасно. Но молодой ученый не забывал и о своих исследованиях.

Два брата шли к цели разными путями, независимо друг от друга. Старший любил работать по ночам, младший трудился днем. Об успехах исследований они не распространялись, и каждый держал подробности работы при себе. Странный метод, что и говорить.

Победил младший. Как-то, проработав всю ночь, старший брат проснулся далеко за полдень. Глаза у младшего сверкали. Да, случайно вышло. Только что получилось. Всемирная слава!

«Только что получилось! Случайно!» Эти слова травили душу старшего. Он чуть ли не возненавидел брата. Столько работы — и все впустую. Старший брат больше всего мечтал о славе, которую должен был принести успех.

Его брат ничего не замечал. Он был в восторге и не видел, какое выражение набежало на лицо старшего. Выражение, не предвещавшее ничего хорошего. Молодой химик запер свои записи в стол и направился к себе в комнату. Там он на миг протрезвел. Паук сбежал!

Он внимательно и тщательно обыскал всю комнату. Паука нигде не было. Форточка была приоткрыта, и молодой человек рассудил, что паук покинул комнату через окно. Ну что ж, он скоро погибнет от холода.

Старший брат допоздна не выходил из лаборатории. После первых жадных вопросов он, казалось, утратил всякий интерес к открытию. Утром он придет в себя и рассыпется в поздравлениях, подумал младший. Со старшим это бывало. Он иногда болезненно воспринимал поражение.

Старший медленно просматривал свои записи. Время от времени он выглядывал в окно, борясь с ужасным искушением. Вошел брат и сел за свой письменный стол. Глаза старшего уперлись ему в спину. Так легко! Спрятать тело, потом как-нибудь объяснить. Нет, нельзя о таком думать. Он стискивал кулаки, пока не побелели костяшки.

Прошло какое-то время. Младший встал, пожелал брату спокойной ночи и ушел к себе. Старший не знал, хватит ли у него решимости. Его охватило безумие. Он выжидал.

Несколько часов спустя дверь комнаты младшего тихо отворилась. В комнату прокралась высокая фигура. Нож действует бесшумно. Вскоре все было кончено.

Подвал с земляным полом стал отличной могилой. Старший вымыл руки. В его глазах блестела маниакальная радость. Теперь лучше подняться и удостовериться, что нигде в комнате не осталось пятен крови. Если человек срочно уезжает в город, он не оставляет пятен крови на простыне. Нужно вести себя осмотрительно!

Он быстро привел комнату в порядок. Когда выходил, по спине пробежал холодок. На спинке кровати висел старый свитер брата. Он спокойно надел свитер. Простудиться было бы лишним. Так, теперь записи.

Он стал аккуратно копировать записи брата своим почерком. Никто не придерется. Методичность ученого ненадолго подавила безумие. Он снова стал химиком.

Пока он работал, зашевелилось живое. Оно шевелилось в кармане старого свитера. К краю кармана потянулась волосатая нога. Может, привлекло тепло тела. Отвратительное существо начало медленно карабкаться по свитеру. Человек продолжал писать. Волосатые ноги медленно потянулись к воротничку. Человек не заметил. Затем паук почему-то свернул. Прополз по внутренней стороне руки, подрагивая в такт движениям. Добрался до манжеты, помедлил и спустился на пальцы. Человек выронил карандаш и выругался. В следующую секунду по его телу пробежала долгая дрожь, кровь отхлынула от лица, зрачки сузились и сделались меньше булавочных головок…

Жители деревни обнаружили его труп несколько дней спустя. Он сидел, глядя перед собой мертвыми глазами. На руке виднелись две крошечные красные точки, на столе были разложены доказательства его преступления.

Аноним

ЖЕНЩИНА-ПАУК

Я увидел Лидию Реминг в первый раз, когда она стояла в одной из парижских церквей рядом со своим женихом, и поразился ее замечательной красотой.

Никогда не приходилось мне видеть такой прелестной женщины.

Дивная фигура, прелестное лицо, очаровательные, глубокие глаза!

Бэском Кеннинг, жених, стоял подле нее у алтаря, окруженный толпой друзей.

Это был плотный молодой человек, — бедный студент, обладавший выдающимися способностями.

Ему завидовали, так как он женился на богатой женщине, и находили, что он сделал прекрасную партию.

Кеннинг был слишком ленив, чтобы усиленно работать, и желал посвятить себя исключительно живописи.

Луч солнца скользнул из окна и озарил лицо жениха: мне показалось, что он был очень бледен.

Невеста казалась прекрасным изваянием в своем роскошном наряде, лицо ее было неподвижно, только в больших глазах сверкали загадочные искорки.

Церемония ничем не отличалась от всех других церемоний подобного сорта.

Жених немного нервничал, но это было в порядке вещей.

Мой коллега, доктор Арман, взял меня под руку, и мы тихо пошли по улице.

Это был молодой врач, без практики.

Он был богат и посвящал все свое время наблюдениям над всевозможными случаями психоза и аномалии у различных субъектов.

— Кеннинг — славный молодой парень, — произнес доктор Арман, — мне очень жаль его!

Я был изумлен.

— Жалеть его? — возразил я, — у него очаровательная жена и богатство, чего же вам жалеть его?

Доктор Арман усмехнулся.

Мы подошли к писчебумажному магазину.

Мой коллега зашел туда, купил лист бумаги, написал несколько строк, запечатал бумагу в конверт и подал мне.