Виктор Бурцев - Гималайский зигзаг
Нет, так не годится, нужно быть серьезнее. Обычно того, что ты себе навоображаешь, не существует. Как гадкий бука в темном углу детской комнаты — его там нет до тех пор, пока ты сама его не придумаешь.
…Как это Амода говорил? Насчет придумать?
А зачем придумывать?
Правильно, незачем. Все в мире должно иметь объяснение, и даже исчезновение Енски тоже должно иметь объяснение. А если она будет сидеть здесь вот так, то всего лишь простудится и замерзнет в этом проклятом подземелье, тем паче становится все холоднее и холоднее…
А почему, кстати?
Слева, то есть оттуда, откуда Бетси пришла, ощутимо потянуло ледяным ветром, словно открылась дверца огромного рефрижератора, наполненного мясными тушами, висящими на крючьях под потолком.
…Рефрижератор тут же ярко нарисовался в воображении. Да, свиные туши, а среди них на крюке — окровавленный профессор Енски, подцепленный за нижнюю челюсть. Ноги слабо подергиваются.
Тьфу! Бетси потрясла головой, прогоняя наваждение. Что бы там ни дышало холодом, отсюда надо уходить. Согреться, подвигаться… Насморка только не хватало!
Девушка крепче сжала в ладони пистолет, поднялась и решительно зашагала во тьму, выставив одну руку вперед, чтобы не наткнуться на какой-нибудь сюрприз.
Метров через двадцать рука коснулась стены. Кажется, она была украшена изразцами — пальцы нащупали аккуратные швы между гладкими квадратиками. Коридор уходил вправо под прямым углом, и девушка с удивлением сообразила, что стены его слабо светятся. Ура! Ура и аллилуйя! Читать, конечно, не станешь, но кое-как ориентироваться все же можно. Приятный подарок, ничего не скажешь!
Холод за спиной немного поотстал, к тому же Бетси прибавила ходу, не боясь теперь удариться лбом о выступающий карниз или свалиться в бездонную яму. А таких на пути попалось уже две, не очень широкие, зато глубокие, словно колодцы. Бетси перепрыгнула их без особого труда, но тут же с ужасом подумала, что будет, попадись ей яма диаметром метров пять…
Под башмаком жалко хрустнул крысиный скелетик — они довольно часто попадались на полу, то целые, то разбросанные как попало, словно их обладателя кто-то сожрал, а потом тщательно обсасывал косточки.
Фу!
Но на душе стало уже легче, и даже страх куда-то делся. У любого коридора есть конец — то ли выход, то ли тупик. Если выход — замечательно. Если тупик — вернемся и попробуем начать все сначала.
А это что?!
Бетси остановилась, прислушалась. Секунду назад в коридоре за ее спиной раздался стук, словно упало нечто небольшое, но тяжелое. Но сейчас все было тихо.
Девушка вытерла внезапно вспотевшее лицо. Бояться ни к чему, в заброшенных подземельях могут обитать самые разные и вполне реальные существа: те же крысы (бр-р-р!), летучие мыши, змеи и ящерицы, и даже что-нибудь покрупнее. И все они скорее всего боятся сейчас Элизабет куда больше, нежели она их. К тому же у нее есть пистолет…
«Ах, у тебя есть пистолет?» — ехидно спросила Бетси, Которая Внутри.
…У каждого есть свой Внутренний Голос, склонный появляться в самые неподходящие моменты и канючить по любому поводу. Бетси называла свой — «Элизабет, Которая Внутри», и эта особа чаще всего проявляла себя опасной истеричкой.
Вот и сейчас…
«Пистолет, дорогуша? А как же история с йети? Ты могла с таким же успехом кидаться в него карамельками или пугать хлопушкой».
— Осечка, — пробормотала Бетси себе под нос. — Любое оружие способно давать осечку. Первый раз — осечка, а второй раз я просто не попала. Или даже попала и ранила. Оружие в полном порядке. Когда убила я крысу…
«А если опять осечка? — не переставала донимать Бетси, Которая Внутри. — Он открутит тебе голову и будет глодать твои длинные красивые ноги…»
— Йети мертв, — проговорила девушка вслух. — А больше здесь не может быть никого, кроме всякой мелочи…
В ушах послышался ехидный смешок. Бетси, Которая Внутри веселилась. «Мелкие твари… О, эти мелкие твари! Представь себе сотню крыс величиной со скотчтерьера, которые очень голодны! Очень, очень! Они хотят мяса, розового парного мяса! А вдруг они за этим поворотом ждут тебя? И что ты сможешь? Убьешь одну, две, потом кончатся патроны и ты станешь давить их ботинками. Убьешь еще десять, ну двадцать, а остальные сожрут твой мозг и вылижут твой череп изнутри! Хи-хи!»
— Что за дьявол? — Девушка остановилась. К разговорам с Элизабет, Которая Внутри, она уже притерпелась (после возвращения — немедля к психотерапевту!..) Но выражение «вылижут твой череп изнутри» для нее было совершенно чужим, непривычным. Казалось, это произнес кто-то другой, куда более искушенный в подобных вопросах… Так сказать, специалист.
«Теперь ты думаешь, что сошла с ума или тебе кто-то подсказывает эти слова?» — не без ехидства поинтересовался «кто-то другой».
— Я не сошла с ума, и никто мне ничего не подсказывает! — твердо во весь голос проговорила Бетси. — А психотерапевт у меня очень хороший…
За поворотом никаких крыс не обнаружилось, зато имелась иная ожидаемая напасть — тупик. Коридор упирался в глухую стену. Впрочем, не совсем глухую — на уровне колен в стене был пробит продолговатый паз, из которого торчал рычаг длиной в полметра. Девушка подошла, нагнулась, нерешительно коснулась пальцами холодного металла. Почему он расположен так низко? Бетси представились уродливые карлики, скитающиеся по подземному лабиринту и нажимающие на подобные рычаги…
Оставалась испробовать. Рукой рисковать не хотелось, и девушка просто наступила на рычаг ногой. Он подался неожиданно легко, что-то заскрипело, послышался отдаленный шум воды, и слева открылось небольшое — в метр — отверстие, так что проникнуть через него предстояло не иначе как на четвереньках.
— Надеюсь, с другой стороны никто не ждет меня с топором, — мечтательно проговорила Бетси, садясь на корточки и просовывая в отверстие голову.
«Как же!» — фыркнул неведомый «кто-то другой».
Но Бетси уже проскользнула в проем и очутилась в квадратной комнате, освещенной находящимся в потолке отверстием. Сквозь крохотную, где-то с ладонь, дыру виднелось голубое небо, но добраться до него не представлялось возможным — чересчур высоко.
Девушка поглядела на недоступную небесную синь, вздохнула… Ну ладно, что тут еще есть?
Посередине комнаты находился пересохший водоем в форме овальной чаши. Стены не имели никаких барельефов или украшений, возле одной них стояла рассохшаяся деревянная скамья, усыпанная истлевшими листьями и цветами. Пахло пылью и плесенью. Зато не было ни чудища с топором, ни самого топора.
«Пожалуй, здесь можно передохнуть», — подумала Бетси.
