На взлёт! - Ольга Владимировна Голотвина
Наступило молчание. Даже уханье совы не нарушило гнетущую тишину. Все разом поняли: двое мужчин ушли из жизни в смерть. Вернется лишь один. Может быть.
Медленно, мягко, не сводя друг с друга взгляда, оба двинулись по кругу.
И тут тишина наполнилась ритмичными звуками. Разбойники, что сгрудились возле круга, дружно ударили в ладоши и на выдохе произнесли:
– Ай-ха, тай-а ро! Ай-ха, тай-а ро!
«Призывают духов предков, – вспомнила Фантарина. – Еще нужен барабан...»
И тут же в ритмичные хлопки и завораживающие слова добавились гулкие удары камня о камень.
– Ай-ха, тай-а ро! Ай-ха, тай-а ро! – повторяли разбойники, и Фантарина немеющими губами невольно подхватила древнее заклинание.
Первым атаковал Коршун: ударом ноги попытался выбить один из кинжалов противника. Промахнулся – и Райсул успел режущим движением махнуть по его ноге. Мемед оскалился и вновь пошел по кругу, выбирая уязвимое место у врага. Слабый порез не заставил его даже прихрамывать.
Хор голосов вокруг не сбился с ритма:
– Ай-ха, тай-а ро! Ай-ха, тай-а ро!
Райсул взмахнул кинжалом, метя в запястье противника. Это был обманный финт, и он удался. Райсул тут же ударил Мемеда ногой по правой лодыжке, подсек ее.
Фантарина вскрикнула.
Громадный разбойник рухнул. Райсул метнул в него кинжал, но проворный Коршун уже перекатывался по земле, разрывая расстояние меж собой и врагом. Кинжал Райсула ударился острием о камень с такой силой, что сломался.
Райсул метнулся добить противника. Но разбойник успел подняться на одно колено и поймал над своей головой рубящий удар на скрещенные кинжалы. Круговым движением он «стряхнул», увел в сторону клинок врага. Райсул отпрыгнул, зная, что за этим движением последует удар. Это дало Мемеду мгновения, чтобы подняться на ноги. Враги вновь закружились лицом друг к другу, но у Райсула был теперь лишь один кинжал, а у Коршуна – два.
Фантарина безотчетно нагнулась, подняла лежащую на траве рубаху Райсула, прижала к груди. При этом она не сводила глаз с круга смерти.
А там Коршун перешел в атаку. Клинок его нырнул к левой руке Райсула с внутренней стороны, чтобы вспороть ее до запястья. А второй клинок почти сразу пошел в бок Райсулу.
Но парень, отпрыгнув, отдернул руку – и на повороте запястья взрезал разбойнику правое предплечье.
Кинжал пропахал кожу, из раны хлынула кровь. Рука разбойника выронила оружие. Мемед на миг замер, осознавая, что серьезно ранен. И этого мига Райсулу хватило, чтобы сильно и точно бросить кинжал в грудь врагу.
Ритм заклинания сбился. Разбойники один за другим замолкали, глядя, как мертвой грудой рухнул на камни тот, кто еще недавно был их главарем.
Райсул вышел из круга. Халфатиец был угрюм, не осталось и тени того веселого азарта, с которым он вызывал Коршуна на поединок. Он обвел взглядом разбойников – и те, что стояли рядом, невольно отступили назад.
И лишь когда Райсул увидел Фантарину, прижимающую к груди его рубаху, уголки губ мужчины дрогнули в улыбке.
Он взял рубаху и быстро оделся. Фантарина сняла с себя талисман, протянула Райсулу. Тот надел цепочку себе на шею.
– Тебе надо перевязать руку, – робко сказала женщина.
– Успеется.
– Не спеши, – вмешался в разговор верзила с ожогами на лице. – Перевяжи рану. А потом можешь уйти.
В голосе Горелого, которому Мемед только что завещал власть над шайкой, уже звучали хозяйские нотки.
* * *
Пока Райсул и Фантарина шли по ночному лесу, оба молчали. Не до разговоров, когда приходится во мраке брести сквозь кусты и перебираться через поваленные деревья. Лишь когда оба вышли на каменистую прогалину, над которой днем Бенц на грифоне выследил разбойников, Райсул заговорил:
– Не верю разбойникам. Сейчас они слушаются Горелого, пока тело вожака не остыло. Но уверен, что уже ночью они наплюют на завещанье и начнут грызню за власть. И утром новый главарь пошлет свою свору нам вслед. Надо предупредить капитана. Уходим. Сразу. Лишь бы грифон смог встать на лапы. Не на крыло, хоть на лапы бы...
– И тебе не удастся отдохнуть? – с досадой откликнулась женщина.
У нее болела голова, ныла скула, куда угодил кулак Мемеда, ноги были исцарапаны в кровь ветвями, но она не думала о себе.
– Не хочу отдыхать. – В голосе Райсула зазвучали иные нотки. – Знаешь, чего хочу?
– Не знаю, – солгала Фантарина, которая кожей чувствовала его желание.
– Тебя хочу. Прямо здесь. Но нельзя. Надо спешить к капитану и Раскату.
– Ничего, – без тени кокетства ответила Фантарина. – Я от тебя никуда не денусь. Буду твоей, когда скажешь.
– Я-то скажу, – пообещал Райсул. – Много раз скажу.
ОЖЕРЕЛЬЕ-V. МЕЧТА
1
При имени его любой храбрец
Бледнеет под загаром, как мертвец.
Он правит, изумляя без конца,
И властным словом леденит сердца.
Но что за власть, чей беззаконный ход
Понятен всем, так вс е х к себе влечет?..
... Удачи блеск, умение в борьбе
Чужую слабость подчинить себе.
(Д. Г. Байрон)
– Беспалый, хоть ты ему скажи!
– А чего – Беспалый? Я что, меньше прочих жить хочу? Я Свену под руку соваться должен? Сам ему скажи!
– Но ты же вчера горланил: самое время на
