Такая игра - Дмитрий Сикорский
Нащупав рукоятку механизма, Данил не без дрожи повернул его на себя, а потом с усилием опустил вниз. Механизм шел туго, со скрипом, но, тем не менее, шел и вскоре внизу что-то послушно щелкнуло. Однако ворота не шелохнулись. Он пару раз ткнулся в них плечом, но результат был смехотворный. Тогда он двинулся дальше вдоль ворот, прикидывая, что еще могло их держать. И почти тут же наткнулся на обыкновенный засов, правда, не сдвижной, а накидной, типа обыкновенного крючка, только гораздо мощнее. Холодея от мысли, что ворота все-таки сдвинулись и заклинили засов, он, нащупав петлю, осторожно потянул тяжелую пластину вверх. Вопреки ожиданиям, засов послушно откинулся, однако результат остался неизменен – ворота не открылись. В отчаянии Данил еще несколько раз толкнул ворота плечом, потом от души врезал ногой и длинно выругался, помянув и эту зону, и невезуху, и себя, полезшего в эту авантюру. Строителям капонира тоже досталось. Единственное, чего он добился – это того, что лом, ранее прислоненный к двери, от этих колебаний свалился вниз с жутким грохотом, заставив Данила подскочить и выпустить еще одну руладу, уже без конкретного адреса.
Успокоившись, Данил опустился на корточки и стал шарить по бетону, пытаясь нащупать упавший лом, пачкая при этом руки в чем-то маслянистом. Наконец, нащупав его, он подтянул лом к себе, поднялся и, развернув его плоским концом вниз, принялся бить туда, где виднелся край светлой полоски. Грохот стоял жуткий, но Данил все бил, стараясь попасть между воротами и порогом. Наконец ему повело и лом застрял в щели, чуть не вырвавшись из рук. Данил пару минут постоял, собираясь с силами, затем навалился на свободный конец всей своей массой. Несколько секунд ничего не происходило, потом внезапно воротина скрипнула и чуть-чуть подалась вперед. Полоска света слегка расширилась и Данил, воткнув лом под самый край, снова навалился на него, изо всех сил напрягая мышцы. Руки и спина дрожали в сумасшедшем напряжении, но ворота не двигались. Данил, уже теряя силы, был готов сдаться, как внизу раздался какой-то треск, лом сорвался с упора, и Данил чуть было по инерции не врезался в ворота. Вслед за этим половинка ворот медленно, с противным скрежетом, поползла наружу, действительно открываясь под собственным весом. Правда, инерции хватило лишь до половины, но и это уже была победа.
Данил выпустил из рук лом и пошатываясь уселся прямо у входа в капонир. Руки и плечи ощутимо болели после этого дикого напряжения, ноги дрожали и он уже второй раз пожалел, что не курит. Сигарета сейчас бы не помешала. Но сигареты не было, и поэтому он некоторое время просто сидел, бездумно глядя вперед. Наконец, придя в себя он поднялся и посмотрел, ради чего он так напрягался. Сейчас света было достаточно и он, заглянув внутрь, застыл в изумлении. Никакого склада ГСМ там не было и в помине. А в центре капонира красовался самый настоящий танк. И не просто танк, а легендарная «тридцатьчетверка». Уж ее-то он узнал сразу, благо насмотрелся на нее и в кино и в музее Советской Армии, в который его не раз водил отец. Самая настоящая «тридцатьчетверка», зеленого цвета, с номером на борту и с эмблемой гвардии. Одна гусеница, правда, отсутствовала. Покрутив головой, Данил увидел ее расстеленную на полу чуть в стороне. Люки у танка были открыты и Данил не удержался. В башню он не полез, а вот на место водителя забраться не преминул, ударившись с непривычки о крышку. Несколько минут посидел в водительском кресле, благоговейно касаясь рычагов и осматриваясь, насколько позволяло освещение. Но ничего интересного не обнаружил. Никаких личных вещей, ничего подходящего. Видимо, танк использовали тут в качестве учебного, поскольку ни снарядов, ни патронов Данил не увидел, хотя пулемет справа наличествовал. Он даже коснулся рукояток, едва дотянувшись с водительского кресла, но ничего нажимать не стал. Мало ли. Погладил на прощание холодную броню и стал выбираться, стараясь не удариться снова.
Выбравшись, он стал обходить танк по кругу, пытаясь найти то, ради чего он, собственно, сюда и забрался. Но ничего подходящего, увы, не было. Гаечные ключи на большой размер, два агрегата на козлах, опознанные Данилом как двигатели, траки, даже небольшой кран на колесиках. Не было только гаек. Сгодились бы и патроны к пулемету, но не было даже и их. В отчаянии Данил полез на танк, чтобы заглянуть в башню и тут на крышке моторного отделения обнаружил то, что искал. На расстеленной тряпочке рядком лежали два десятка гаек, достаточно крупных, но вполне подходящих. Видимо, отсюда что-то снимали, а на место поставить не успели. А гайки остались. Обрадованный, Данил сгреб их вместе с тряпкой. В карман они целиком не влезали, но все это были мелочи.
Осторожно спрыгнув с брони, Данил пошел к выходу, одновременно следя, чтобы гайки не рассыпались. На пороге он оглянулся и, неожиданно для себя, поклонился танку. Почему-то это показалось ему необходимым и правильным.
Снаружи ничего не изменилось и Данил поспешил к оставленной им куче. Солнце уже ощутимо жарило и надо было торопиться. Покидав хабар в сумку, он примостил сверху бутылку с водой и банку. Гайки он рассовал по карманам, предварительно привязав к ним пяток ленточек. Посмотрел вокруг, проверяя, не забыл ли чего, и, кинув прощальный взгляд на полуоткрытый капонир с танком, двинулся к краю площади.
Вообще-то ему надо было идти за капониры, строго между ними, но, вспомнив классическое произведение, он решил не рисковать. Тем более, что от края площадки шла укатанная дорога, причем примерно в нужном направлении. Кинув гайку, Данил двинулся по ней, насвистывая что-то из классики. Достаточно быстро он добрался до развилки и остановился в раздумьях. Ни одна из дорог не вела в нужном направлении, но правая, судя по всему, вела обратно к карьеру. Поэтому он двинулся по левой, пусть она и уводила его в сторону. Хотя он сомневался, что тут есть
