Enahma [<a href="/cdn-cgi/l/email-protection" class="__cf_email__" data-cfemail="680d0609000509281109000707460b07461d03">[email protected]</a>] - Счастливые дни в аду
Снейп открыл рот, чтобы дать ей обычный ответ, но, когда он поднял глаза и уловил обеспокоенный взгляд глаз коллеги, он изменил намерение.
– Нет, Минерва. Я – нет, и… я не чувствую себя готовым к этому… близящемуся допросу.
МакГонагалл успокаивающе положила руку на плечо Снейпа.
– Альбус потребовал права допросить Вас как дипломированный аврор, член Уизенгамота и директор этой школы, а министр дал разрешение. Он не будет спрашивать Вас ни о чем, что может причинить Вам боль.
Огромное облегчение сняло напряжение мастера зельеварения.
– Спасибо, Минерва, – нерешительно улыбнулся он, и профессор кивнула в ответ.
– Добро пожаловать, Северус.
Его облегчение мгновенно исчезло, когда он вошел в кабинет директора школы. В комнате было слишком много людей. Фадж, министр-идиот, два аврора в их обычной форме, Аркус Патил, официальный секретарь министерства, и два незнакомых человека, которые ушли только после прихода Снейпа. Так что они прибыли идентифицировать мертвого мальчика… Идентификаторы министерства…
– Пожалуйста, сядь, Северус, – Дамблдор махнул рукой на кресло. – Министр? – обратился он к, по-видимому, нервничающему человеку, который неловко передвинулся на стуле, поймав взгляд высокого мрачного мужчины, входящего в комнату.
– Смотрите, Дамблдор… Вам позволили допросить его, но Вы должны задать вопросы, которые я Вам записал… – когда директор кивнул, тот продолжил: – Но сначала я хочу видеть… физическое доказательство…
– Я уже дал Вам написанное миссис Алисией Помфри показание о повреждениях Северуса, и я не думаю, что необходимо исследовать его таким образом…
– Все нормально, Альбус, – прервал его мастер зельеварения. – Я был готов к этому.
Он встал и, прежде чем директор смог открыть рот, повернулся вокруг, снял мантию, положил ее на ручку кресла и снял застегнутую рубашку, не расстегивая ее. Он не поднимал взгляд, и просто стоял с глазами, уставившимися в пол, и старыми воспоминаниями, яростно вторгшимися в его мозг. Старые воспоминания о подобных случаях… Он почти ждал дразнящего смеха за спиной.
– Я надеюсь, что этого достаточно, – нахмурился он через некоторое время и, видя удивленное лицо министра, добавил: – Ваши авроры, министр, как правило, не удовлетворяются таким коротким зрелищем, – его голос был ледяным и резким, и он послал короткий взгляд аврорам, которые, смешавшись, пытались избежать этого. Патил, однако, встал, чтобы полностью исследовать повреждения. Снейп от стыда хотел провалиться.
– Ваши руки, пожалуйста, – вежливо сказал Патил, закончив проверять его тело. На лице Северуса усилилось выражение неодобрения.
– Так Вы читали свидетельство Поппи… – добавил он, но, тем не менее, позволил клерку их исследовать. Обычно бледные и изящные пальцы были, к тревоге Северуса, красными и раздутыми, и Патил кивнул.
– Мадам Помфри проделала с Вами хорошую работу, Северус. Я думаю, что они будут в порядке через несколько недель…
Сердечный тон удивил Снейпа, и он вопросительно уставился на спокойного мужчину перед ним.
Последовало короткое молчание, затем министр сказал:
– Вы можете одеться.
Когда Снейп вернулся в кресло, Дамблдор встал, обошел вокруг стола и остановился лицом к лицу со Снейпом с крошечной бутылочкой в руке.
– Я надеюсь, что это не мой, Альбус… – неприязненно усмехнулся Снейп. – Я не хочу снова повторять эту процедуру только потому, что они заподозрят меня в обмане…
– Нет, Северус, – покачал головой директор. – Это принес нам мистер Патил. Он был изготовлен МакКеном, официальным мастером зельеварения министерства. Это тебя устраивает?
– Конечно, – закатил он глаза. – Хотя я почти забыл его вкус… Старый МакКен и его зелья… – усмехнулся он снова.
– Северус, пожалуйста! – нетерпеливо сказал Дамблдор.
– Тогда хорошо, – Снейп вздохнул, но внутренне, он чувствовал крайнюю нервозность. Вся ситуация была унизительной, но директор, естественно, не знал об этом, так как никогда не был в подобной ситуации и, конечно, его никогда не заставляли отвечать под действием Веритасерума. И сейчас он был совершенно невиновен в этом, но он должен был подвергнуться этому приставанию, как если бы он был виновен или заподозрен. О, как он ненавидел все это! Но он покорно открыл рот (допрашиваемому не разрешалось дотрагиваться до зелья) и вспомнил, как он угрожал Гарри в классе чистым Веритасерумом в обычном тыквенном соке и вздрогнул. Он был таким кровожадным ублюдком… Но теперь было по-настоящему поздно сожалеть об этом.
Он закрыл глаза. Фактически он не собирался открывать их в течение всей процедуры. Почему-то так было легче держаться.
Прохладное зелье скользнуло в его горло, и не пришлось слишком долго ждать, пока он не ощутил знакомое чувство: будто сильная рука сжала его мозг, болезненно заставляя его раскрыть свои ошибки и грехи, и не был способен избежать в эти моменты наступающей вины.
– Свяжите его, – услышал он голос министра. – Я не хочу, чтобы он на кого-нибудь напал…
Проклятый мерзавец… Как будто он не знал, что допрашиваемый человек становится вспыльчивым, только если его заставили отвечать на по-настоящему личные и щекотливые вопросы.
«Сколько раз Вы спали с девушкой? С кем? Вы наслаждались этим? Как именно Вы это делали? Почему? Вы мылись перед этим? А после? Мисс Блэк выкрикивала Ваше имя, когда…» НЕТ! Внезапно он вспомнил, как боролся с сывороткой, как отчаянно старался держать рот закрытым, сильно сжимая зубы, но это сражение было проиграно с самого начала, и Лонгботтом смеялся над его попыткой освободиться, избежать… Нет. Он не хотел ни на кого нападать. Он только хотел спрятаться и умереть от стыда…
– Нет, министр. Не думаю, что это необходимо, – голос Дамблдора вырвал его из неожиданного воспоминания.
– Свяжите его. Это не просьба. Это – приказ. Моя собственная безопасность…
– Сделайте это, Альбус, – услышал он собственный голос. – Доставьте ему немного больше удовольствия оскорбить другого человека… хотя не человека, а Пожирателя Смерти…
– Северус! Ты НЕ арестован или заподозрен, поэтому он не может просить, чтобы я связал тебя, – неподдельно сердито проговорил директор.
– Я требую этого, или мы допросим его в министерстве…
– Сделайте это, Альбус, и давайте покончим с этим, – сердито прошипел Снейп. – Я не возражаю. Я только хочу, чтобы это закончилось, – он воздержался от того, чтобы открыть глаза, но повернул голову к Патилу.
– Аркус, пожалуйста, сделайте это. Я не хочу сидеть здесь до завтра, – он снова усмехнулся, хотя его голосу недоставало обычной злости.
