Радик Соколов - Наездник
— Может тогда автором? Есть у меня один сценарий. Музыкальная сказка. Вполне выдержанный текст. Никакой политики, ничего крамольного. Никто не найдет и следа намеков. Пройдет любую цензуру. Не «Парусиновый портфель», конечно, но для детей пойдет.
— Тогда тебе и быть автором. — Удивилась хозяйка.
— Зачем? Кто с мальчишкой разговаривать будет. Я за авторство не цепляюсь, мне бы поселиться где, да найти человека, которой бы мне помог обустроиться.
— Значит, как Шарль Перро, хочешь свою сказку под чужим именем опубликовать. Идея не новая, но в определенных кругах популярная. Теперь бы еще короля — солнце найти, которому твой труд преподнести. — Елена Николаевна в задумчивости зашевелила губами и задумалась, но через миг встряхнулась и продолжила. — Пожить пока можешь у меня, правда квартира как у Зощенко в его лучшие годы. — Актриса бросила взгляд на журнал «Октябрь».
— Вы имеете в виду пятикомнатную собственную квартиру в писательском кооперативе на Малой? Тогда я Вас, действительно, не сильно стесню.
— Ха, уел. Нет, комната у меня в коммуналке. Ввиду обстоятельств, ширмочкой разгородимся. Знаешь вспомнила историю. Разговорилась я как-то с нашим завхозом. Спрашиваю: — Сколько комнат у тебя? Василич.
— У меня скромно, отвечает. Кабинет, комната для жены, спальня, гостиная. А у тебя, Николавна?
— Ну… У меня то же самое, только без перегородок… — Веселый человек, — рассказчица запнулась. — Счетовод отличный. Только я бы ему свои деньги не доверила. — Показывай свою пьеску. Если она хороша, то все у нас получиться. Знаю я уже к кому подойти да что сказать. Если сладится будет нам обоим счастье.
— Так ее напечатать надо. Я вижу, у Вас машинка имеется. Дайте мне два часа, а потом вместе посмотрим, может и исправлять что придется.
— В соавторы меня определяешь. Почетно. — Ухмыльнулась пришедшая в хорошее настроение дама.
— Вашему кандидату в соавторы еще и новые Чайковские, и Мариусы Петипа понадобятся Вещица-то музыкальная.
Люба сидела у окна и скучала. Больных было всего трое и все ходячие, ну, может, хромающие. Двери открывать не велели, а гулять на станциях запретили. Только выйди и стой рядом с вагоном. Выданных продуктов осталось совсем немного. Чтобы побороть скуку она пыталась учить анатомию. Учебник ей оставил добрейший Федор Михайлович, выброшенный как надоевшая игрушка в одно мгновенье на улицу, но как только она брала книгу, на глаза наворачивались слезы, и она начинала тихонечко плакать.
Вот и сейчас, отложив книгу она сидела тупо уставившись в окно. На ее плечо легла рука и начала его поглаживать.
— Что Вы хотите, — она обернулась.
— У меня необычная просьба, — Дмитрий Сергеевич улыбнулся.
— Какая? — Ее стала забавлять такая смешная попытка пообщаться. Было интересно послушать, что он придумает.
— Разрешите Вам помочь. Я смотрю и завидую, что у Вас дело есть, а мы с Леонидом Тимофеевичем изнываем.
— Спасибо, только сейчас мне надо вас накормить. — Сестричка посматривала на часы, чувствуя время приближения обеда.
— Давай помогу, все равно делать нечего, да и веселее вместе. Что там надо помыть, почистить. — Дмитрий Сергеевич засучил рукава.
— Приступайте к чистке картофеля. Только смотрите, чтобы кожура была тоненькой. Если не оправдаете доверия, то в следующий раз не допущу к корнеплоду. — Девушка сделала строгое лицо, но не выдержав прыснула в кулак.
— Есть, мой генерал. Постараюсь оправдать оказанное доверие. — Полковник вытянулся на стуле и щелкнул воображаемыми каблуками.
— Кроме вареной картошки с тушенкой будет чай с сахаром, хлеб и борщ из пакета. Пальчики оближешь. — Закатила глаза повариха. — Нам просто повезло, что еще лендлизовским затарились, они ведь поставки еще в сентябре сорок пятого прекратили, а мы как раз в ноябре должны были на ремонт вставать. Вот наш начальник продовольственный склад подчистую заранее и выгреб. Забрал консервированные продукты и медицинские инструменты. Даже прицепил пять дополнительных вагонов, правда об этом никто не знает, думают, что подарки везем для детей. Свой груз не тянет, мы с продуктами.
— Тушенка? — Сделал вид, что заинтересовался Леонид Тимофеевич.
— Да там много чего. Ветчина, шоколад, чай, яичный порошок, бобы, бульонные кубики, печенье, фрукты консервированные, только Вы никому не говорите, я ведь случайно узнала, может ошиблась. Думала, что в связи с обысками мы с прицепными вагонами расстанемся. Нет, смотрю, на месте они. — Видимо почувствовав, что сболтнула лишнего, Люба примолкла.
Во время обеда, Люба разговорилась и с Леонидом Тимофеевичем.
— Вы кем были на фронте? — После победы такие вопросы уже не вызывали настороженности.
— Сначала в разведке, а потом инструктором рукопашного боя в училище.
— Вот здорово, может и меня поучите? — Любе очень захотелось научиться защищаться. Отвыкшее от гимнастических нагрузок, тело требовало тренировок.
— Могу, если есть желание, только здесь ты ничему научиться не успеешь и беда, не в том, что я ногу повредил, просто учатся всю жизнь.
— Ну хоть чему-нибудь. — Любаша молитвенно сложила руки.
— Хорошо, расскажу с чего надо начинать и объясню методику самостоятельных тренировок. Только тебе уж придется местечко для занятий выделить, да и партнер тебе все-же нужен. Без него ничего не выйдет. Попробуй хулигана нашего уговорить. Кстати, куда он все пропадает.
— Да, в соседнем вагоне с Еленой Николаевной чаи гоняют. Нашли друг друга. — Презиравшая вечно неухоженную соседку, Люба брезгливо поморщилась, увидев, как раз появившегося на запах пищи, гулену.
— Шатов, ты почему без спроса уходишь? — Грозно, как ей думалось, спросила Люба.
— Так я специально загадал. Если вы меня найдёте, то я Ваш навеки. Если нет, то я в соседнем вагоне за столом. В картишки рубимся по копеечке. Чем не дело руку набить. Люба, Вам рассказать, как карты кропить надо. Всегда при Вашей внешности кусок хлеба иметь будете. Кому как не такой красавице лохов разводить. Ну и мне благодарность за науку. — Шатов раздел девушку глазами.
— Дурак! — В сердцах выпалила сестричка. — Ты мне для дела нужен. Давай без разговоров.
Любаша с энтузиазмом принялись за подготовку. Чтобы не мешать остальным, она отгородила часть вагона где решено было устроить маленький спортивный зал. Обитатели постелили на пол одеяла, до этого сложенные в бельевой. Чтобы конструкция не расползалась, сестричка прихватила все крупными стежками. Начались тренировки. Чего только Шатову не пришлось вынести, прежде чем ему удалось сбежать от неистовой спортсменки, но это было потом, а пока, Дмитрий Сергеевич попросил Любу поприсутствовать на общем собрании. Все четверо обитателей вагона устроились в санитарском закутке.
