Прошу, останься - Elle Vina

— Но это же совсем другое!

— Да? А по-моему, эффект тот же, — к месту заметил Ник. — Думаешь, в детдоме будет лучше? Там такие же ребята, как Мэтт и Питер.

— Ты наказываешь себя так? — не унимался Киллиан. Почему он задает такие вопросы? Ник решался раскрыть последнюю тайну. Самую страшную.

— Папа как-то сказал, что это из-за меня мама вскрыла себе вены.

Ландре широко раскрыл глаза, его брови устремились вверх.

— В том, что случилось, нет твоей вины! Сам же сказал: она бо-ле-ла, — по слогам произнес он. — А если твоя мама любила тебя, действительно любила, она бы не хотела, чтобы ты винил себя.

— Ты правда так думаешь? — шепотом спросил Ник, шмыгнув носом, и впервые посмотрел тому прямо в глаза, не вовремя задавшись вопросом, какого же они цвета.

— Правда, — ответил Киллиан, не отводя взгляда. Абсолютно искренне. С пониманием.

— Как ты с этим справляешься?

— Знаешь, я сейчас понял, что не так уж плохо я и живу, — безрадостно усмехнулся он. — На самом деле, я не справляюсь. С этим нельзя справиться в одиночку.

До Ника наконец дошло, зачем тот пристал к нему со своей дружбой. Он искал кого-то похожего на себя, кому не страшно все рассказать, кто все поймет и не будет осуждать. Проще говоря, спасательный круг.

— Будем друзьями, Киллиан Ландре? — протянул он вперед правую руку.

— Будем друзьями, Николас Джексон Чейз, — Киллиан, кажется, впервые так широко улыбаясь, закрепил их слова рукопожатием.

Они возвращались к этому разговору ни один раз, пока Ник, наконец, не простил себя. Время от времени он даже рассказывал о маме, вспоминая ее уже без горечи, а с теплом и нежностью.

Киллиан же больше не рассказывал о семье, отмахиваясь лишь парой пресных фраз. Но Ник знал: он не замкнулся, а просто отпустил ситуацию. Гораздо важнее было то, что происходило с ним, а с ним все было в порядке. Нельзя же так хорошо изображать веселье, озорство, беззаботность, задор и заразительный смех.

В глазах Киллиана загорелся огонек, а Ник понял: лечит не время, а нужные люди.

Наши дни

Проснувшись утром Ник не сразу понял, где находится. Высокие потолки, светлые стены, мебель, расставленная по середине комнаты, — сдержанно и со вкусом. Две стены были полностью стеклянные. Он несколько минут наблюдал за просыпающимся городом с высоты птичьего полета, пока его не привлекли звуки, доносящиеся из-за стены.

Источником шума оказалась Вивьен, которая возилась с завтраком на кухне. Она была в пижаме с накинутым сверху халатом, который она завязала, как только увидела Ника.

— Доброе утро, Николас.

— Доброе, — чуть смутившись произнес он. Когда его в последний раз называли полным именем?

Вивьен будто тут же забыла о его существовании и вернулась к готовке. У него не было никакого желания оставаться с этим холодностью и равнодушием, поэтому он направился к еще дрыхнущей засоне, которая точно не скажет ему "спасибо" за ранний подъем.

Комната Киллиана была погружена в приятную полутьму, и с идеальным порядком, который царил в гостиной, у нее не было ничего общего. Ник раздвинул плотные шторы, пропуская в комнату яркий солнечный свет, и завалился на кресло рядом с огромной кроватью.

— Проснись и пой, Киллиан!

Тот недовольно замычал, пряча голову под одеяло.

— Мне вот интересно, зачем тебе шкаф, если вся одежда из нее разбросана по комнате? — Ник взял одну цепочку, лежащую среди кучи украшений на прикроватной тумбе.

— Иди нахрен, а, — ответил Ландре, все же высунув часть головы и открыв один глаз, чтобы взглянуть на часы, — восемь утра, Ник!

— Ты у нас та еще ранняя пташка, да? — его губы искривились в нахальной улыбке. — Какого..? — глаза округлились от удивления, ухмылка тут же исчезла. Он сел прямо и снова вгляделся в номер пробы цепочки, которую крутил в руках. — Это платина?

— А ты что думал?

— Сколько же у тебя денег…

— Достаточно, — с довольной улыбкой ответил Киллиан, протирая сонное лицо. — Ты чего явился в такую рань?

— Не хотел оставаться наедине с твоей сестрой. Она просто прелесть, — не без сарказма добавил он последнее.

— Уже успели познакомиться?

— Еще вчера. Случайно встретились.

— Случайно? — скептически спросил Киллиан, на что Ник только кивнул.

— Ты сам выбирал себе квартиру?

— Разумеется. Скажи, у меня безупречный вкус, а?

— Почему здесь две спальни? — проигнорировав второе. — Вряд ли одна из них для гостей.

— Сомневаешься в моем радушии?

— Думаю, те, кто приходят "в гости", спят здесь, — указал он на кровать.

Киллиан понял, к чему тот клонит, и его улыбка медленно померкла.

— Я надеялся, что после развода родителей Вив не захочет оставаться ни с одним из них, — пояснил тот с печалью в голосе. — Но имеем, что имеем, — уже более бодро.

Ландре еще немного проворчал из-за того, что ему не дали нормально поспать, но все-таки пошел завтракать с Ником.

Вивьен с газетой в руках пила кофе, ароматный запах которого разлился по всей кухне. Увидев брата, она с чуть приподнятыми бровями перевела взгляд на настенные часы, затем на Ника, и снова на брата.

— Доброе утро, Киллиан.

— Утро бывает добрым в часов десять-одиннадцать, — усаживаясь напротив сестры. — Будь так любезна, Вив, завари чай.

— Кофе бодрит намного лучше, — не поднимая глаз с газеты. Кто сейчас вообще читает газеты?

— Ник пьет чай. Много чая. Британские корни дают о себе знать.

Вивьен, снова бросив на него быстрый взгляд, поднялась из-за стола. Сложно сказать, раздражена ли она или это было в порядке вещей: лицо ее оставалось непроницаемым. Увидев, что Ник не спускает с нее глаз, Киллиан махнул рукой а-ля не парься.

Уже через пару минут на столе вместе с тостами и круассанами возникли две кружки: одна с кофе, другая с чаем. Вивьен вновь села на свое место и вернулась к чтению, не обращая внимания на их болтовню.

— Еще не придумал, чем заняться? — спросил Ландре, заранее зная ответ