Эмилио Сальгари - На Дальнем Западе. Ловцы трепанга
— Авось мисс Мэри спасем! — ответил Джорджу Джон Мэксим. — Индейцы, конечно, будут гнаться за нами. Но лишь бы удалось прорваться! Ведь наши лошади неизмеримо лучше их мустангов, а кроме того, на нашей стороне будет неожиданность вылазки, свежесть лошадей. Уйдем в прерию, пусть гонятся! Уйдем… или погибнем, но погибнем не в ловушке, а сражаясь.
Перекличка, произведенная на скорую руку Джорджем Деванделлем, дала малоутешительные результаты: в самом деле, за эти часы отчаянной борьбы как–то совершенно незаметно ряды защитников асиенды ужасно поредели, негры и мулаты выбывали из строя. Большинство было убито пулями, попадавшими в лоб, когда приходилось выглядывать из–за бруствера. Некоторые, получив раны в грудь, не беспокоя товарищей, заползали в какой–нибудь угол и там безропотно умирали. В данный момент в живых оставалось всего четырнадцать человек, включая и всех белых. Ясно было, что с таким гарнизоном дальнейшая защита асиенды немыслима…
К счастью, индейцы пока применяли прежнюю тактику: все еще не решаясь идти на приступ, они носились на уже уставших конях вокруг усадьбы и стреляли, стреляли…
Дав еще пару залпов по врагам, причинивших краснокожим некоторый урон, потом снова зарядив все огнестрельное оружие, обитатели усадьбы уже начали усаживаться на лошадей, рассчитывая применить следующий маневр: перед проломом были выстроены все лошади, числом более тридцати. Половина их должна была выскочить из усадьбы без всадников и этим вызвать замешательство среди ближайших индейцев.
В тот самый момент, когда Джон Мэксим собирался уже давать команду, раздались отчаянные крики:
—Огонь! Пожар! Асиенда горит!
В самом деле, над крышей усадьбы поднимался, крутясь, огненный столб дыма и искр. И тут же прыгала, кривляясь, Миннегага, оглашая воздух криком злобного торжества. В руках у индианки пылал факел. Это она, ускользнув с непостижимой ловкостью от всех поисков, скрылась в каком–то закоулке, выждала время и теперь привела в исполнение, должно быть, давно задуманное: подожгла жилище ненавистных ей белых…
Обезумевший от гнева индейский агент вскинул карабин к плечу и послал в неистово плясавшую и кривлявшуюся индианку пулю. Но Миннегага метнулась в сторону и скрылась в облаке дыма.
— Вперед! — крикнул, перезаряжая ружье, янки. — К дьяволу! Попал или не попал — все равно! Нам не до нее! Толкайте столбы, друзья!
С грохотом рухнула большая часть забора, образуя, как и предвидел Джон Мэксим, некоторое подобие моста через ров. В том месте, где лег этот своеобразный мост, находился отряд из пятидесяти или шестидесяти индейцев. Кони их при грохоте валившихся столбов шарахнулись в сторону, выбивая из седел и затаптывая всадников. В тот же миг через мост пронесся вихрем табун почти из двадцати неоседланных лошадей, обезумевших от страха, подгоняемых криками и ударами несшихся следом за ними четырнадцати беглецов. Одновременно загремели выстрелы из карабинов и пистолетов, укладывая тех индейцев, которые успели увернуться от несшейся на них живой лавины.
Молниеносный бросок удался, путь для беглецов был открыт, и маленький отряд, нещадно пришпоривая лошадей, ринулся к лесу, рассчитывая, если удастся уйти от преследования краснокожих, броситься в прерию и попытаться добраться до вспомогательных американских отрядов.
Разумеется, поднятая вылазкой суматоха, выстрелы, крики индейцев почти уничтоженного неожиданным нападением отряда — все это не замедлило привлечь к себе внимание главных сил краснокожих, державшихся по другую сторону усадьбы и руководимых Яллой, Черным Котлом, Красным Облаком и Левой Рукой. Первый момент замешательства быстро прошел, индейцы с яростными криками поворотили лошадей и кинулись в погоню за беглецами, на полном скаку осыпая их пулями.
Туманная мгла, толчки от быстрой скачки и, наконец, просто недостаточная ловкость индейцев в обращении с огнестрельным оружием — все это было причиною того, что беспорядочная стрельба краснокожих давала самые плачевные результаты: пули буравили воздух и уносились вдаль, не попадая в беглецов.
Но когда стреляет сразу несколько сот человек, хотя бы и при крайне неблагоприятных условиях, нет ничего удивительного, что некоторые пули все–таки достигают цели. В самом деле, через мгновение, вскрикнув диким голосом и выронив из рук карабин, свалился с лошади один из негров, скакавших в последних рядах беглецов. Его грудь была прострелена насквозь, он умирал, и остальным беглецам было не до того, чтобы помогать упавшему… Они понеслись дальше. К корчившемуся в предсмертных судорогах бедняге подскакал Левая Рука и спрыгнул с лошади. Пронесся дикий торжествующий крик, похожий на вой шакала, и, когда вождь араваков снова вскочил в седло, в его руках был новый кровавый трофей: ветер шевелил черные курчавые волосы негра. У Левой Руки прибавилось еще одним скальпом…
Следом за негром погибли два мулата.
Их тоже прикончили и скальпировали гнавшиеся по пятам за беглецами индейцы.
Оглянувшись, прикрывавший вместе с трапперами отступление Джон Мэксим невольно вскрикнул: он увидел неподалеку массивного и могучего коня, во всаднике которого без труда распознал лжегамбусино — Красное Облако, вождя Воронов. Но индеец был не один: ускользнувшая каким–то чудом из пылающей усадьбы Миннегага уже присоединилась к отцу и теперь неслась в бешеной погоне за ненавистными белыми, сидя за спиною отца и понукая коня пронзительным, нечеловеческим криком.
— Видел? Змея! Как она выскочила из огня? — крикнул трапперу Гарри индейский агент.
— Видел! — отозвался тот. — Постой, я попробую снять ее с седла пулею…
— Оставь! Нельзя задерживаться ни на мгновение, — остановил его Джон Мэксим. — Гони, гони своего коня, а то быть и твоему скальпу у седла какого–нибудь краснокожего…
Повинуясь приказанию агента, Гарри помчался вперед, ворча, что из–за этой проклятой индианки, помимо всего прочего, ему пришлось не раз лишиться своей законной порции…
— Не ворчи! — окликнул его Джон Мэксим. — Дай Бог нам хоть унести благополучно ноги! Уцелеем — тогда посмотрим. Доберемся и до индейцев. Тогда я охотно уступлю тебе девчонку, а на себя возьму обязанность отправить к Маниту или куда–нибудь еще подальше ее мамашу, этого сахэма в юбке — Яллу!
Беглецы, выбравшись с территории асиенды, неслись на восток, ибо только в этом направлении могли оказаться войска правительства Штатов, но в этом же направлении могли встретиться и бродящие по степи чейены.
Но надежды Джона Мэксима на то, что индейские лошади во многом будут уступать коням полковника Деванделля, оправдывались в незначительной степени: километр за километром оставался позади беглецов, а крики индейцев доносились ясно и отчетливо, и часто над головами преследуемых свистели пули краснокожих.
