Кэмпбелл Блэк - Искатели потерянного ковчега. Индиана Джонс и последний крестовый поход
— Я тебя удерживать не буду. Но прежде чем отправиться в Искендерун, свяжись с Саллой. Пусть он встретит тебя там.
Броди согласился, потому что Салла был их старинным другом. Он не раз спасал Инди от верной смерти в те времена, когда тот искал Ковчег завета в Египте. Если Салла будет помогать Броди в поисках чаши Грааля, то можно не беспокоиться.
Они довольно долго бродили по залам галереи. Броди был не только любителем живописи, но и знающим гидом. Он мог рассказать что-нибудь интересное о каждой картине. Например, венецианский Ренессанс он считал явлением парадоксальным, поскольку Венеция не была наследницей великого Рима. Город был основан на пересечении путей между Востоком и Западом, между античностью и средневековьем, и стал воспреемником традиций раннего христианства. Здесь Ренессанс означал, скорее, появление новых привычек и ценностей, чем возрождение старых. Однако, именно в Венеции родились многие лучшие произведения итальянского Возрождения.
Инди казались интересными рассуждения Броди, но сама тема его не сильно волновала. Он всегда говорил своим студентам, что между искусством и археологией есть много общего, но для археолога хорошо сохранившиеся экскременты очень часто так же интересны, как и расписная керамика или изделия из золота тонкой работы.
Примерно через час Инди заметил, что Броди начал уставать, и решил напомнить ему о травме и о том, что надо себя беречь.
— Со мной все в порядке, небольшое сотрясение, и поэтому немного болит голова. Утром я уже буду совсем здоров. — Но все-таки согласился, что пора домой.
Чем ближе они подходили к дому, тем сильнее Инди чувствовал беспокойство, как будто тысячи иголок кололи ему шею. С течением лет он научился доверять этому чувству. Такое ощущение опасности было, по-видимому, врожденным и не раз помогало ему в трудные минуты.
Когда они дошли до дома, он понял, что интуиция его не подвела. Входная дверь была слегка приоткрыта. Инди заглянул внутрь, осторожно вошел и огляделся.
— Эльза! — окликнул он.
Но дом ответил ему только эхом собственного голоса.
— Эльза? — он позвал громче, но опять безответно.
Это сразу напомнило ему отца, и по спине пробежал холодок.
— Я пойду посмотрю на кухне, — сказал Броди.
Инди кинулся в свою спальню. В комнате все было перевернуто вверх дном. Матрас сброшен на пол, содержимое всех ящиков вывернуто и разбросано.
Боже мой, а что с Эльзой? Через холл он бросился в ее комнату. Перед дверью он задержался, перевел дыхание и повернул ручку. Здесь тоже кто-то как следует поработал. Все вещи из ящиков были выброшены, с вешалок снята и раскидана одежда, с постели сдернуты простыни.
Но где же она сама?
Инди вышел из комнаты и услышал откуда-то приглушенный голос. Он осторожно пересек холл. Голос стал слышнее, было ясно, что кто-то поет в ванной.
— Эльза, это вы? — Он слегка приоткрыл дверь.
— Хэлло, Инди. — Она лежала в облаке пены и весело ему улыбалась. Вокруг горла было как будто ожерелье из прозрачных бусин, из пены выглядывало белое плечо.
— Послушайте, певунья, люди уже спать ложатся, — он вышел из ванной и облегченно вздохнул. Пусть себе спокойно плещется, не стоит ее беспокоить.
— Я сейчас выйду, — закричала она ему вслед.
Вернувшись в свою комнату, он еще раз огляделся. Наверное, тот, кто так покопался в его вещах, спрятался, когда Эльза вернулась из магазинов. Потом, стоило ей зайти в ванную, как он тут же сбежал.
Пересекая холл по пути в свою комнату, Инди взглянул на часы, прикидывая про себя, сколько времени ей потребуется, чтобы понять, что произошло, и сменить песенку.
Он усмехнулся, услышав ее испуганный крик, и стал ждать, когда она прибежит к нему. Вот послышались шаги, и Эльза распахнула дверь. Она была в купальном халате, с мокрыми волосами и расширенными от ужаса глазами:
— Инди, там, в моей комнате…
— Да, и в моей тоже.
Она покачала головой в изумлении.
— Что же они искали?
— Вот это.
Он достал из кармана заветную тетрадь отца, посвященную поискам чаши Грааля, и бросил ее на стол.
— Бумаги вашего отца. Оказывается, они были у вас…
— Ага, были.
— А вы помалкивали. Вы мне не доверяете.
Взглянув Эльзе через плечо, он увидел Броди и дал ему знак, что все в порядке. Тот понял, какой оборот принимают дела, и быстро исчез из виду.
— Я вас совсем не знаю. — Инди заглянул в ее светло-голубые глаза, ему ужасно хотелось провести пальцем по капризно надутой губке. Господи, подумал он, разве можно не поддаться ее прелести? — Но я хотел бы узнать вас получше.
— Я тоже. — Дыхание ее стало прерывистым. — С того момента, как тебя увидела в первый раз.
— И часто с тобой такое случается?
— Нет, впервые, и это очень приятно.
Он подошел к ней совсем близко и дотронулся до щеки.
— Не доверяй этому чувству, Эльза.
— Почему?
— Все дело в пережитой опасности, в том, что мы оба уцелели. Это нас и сближает.
— Да? — Она застенчиво улыбнулась.
Инди наклонился к ней и, ласково приподняв ее лицо за подбородок, осторожно поцеловал в губы, чуть-чуть отдающие зубной пастой. От ее кожи приятно пахло мылом. Она прижалась, и тогда он стал целовать ее все жаднее, а она, забыв обо всем, отвечала ему.
— Не оставляй меня, Инди, позаботься обо мне, — шепнула Эльза ему на ухо.
Он усмехнулся, развязывая пояс ее халата.
— Мне показалось вчера, что для искусствоведа, ты способна прекрасно позаботиться о себе.
— А что ты знаешь об искусствоведах, доктор Джонс?
— Ничего не знаю, зато я знаю, чего хочу.
— Рада за тебя, Индиана Джонс.
Она крепко схватила его сзади за волосы и притянула к себе. Поцелуй был длинным и глубоким, Инди даже немного прикусил себе губу.
Он вытер кровь с губы ладонью и сказал:
— Ты опасная женщина.
— Может быть. Такая же, как и ты.
Глаза ее блестели, дыхание было прерывистым. Улыбка изменила форму рта. Вечерний бриз, повеявший из окна, ласково раздувал ей волосы. Внизу на улице пел гондольер.
— Ах, Венеция! — сказал Инди тихо и прикрыл дверь спальни.
Австрия/Германия
Глава двенадцатая
БРУНВАЛЬДСКИЙ ЗАМОК
Взятый на прокат «мерседес-бенц» плавно скользил вперед, следуя прихотям извилистой горной дороги в австрийских Альпах. Когда они отправлялись в путь, небо было чистым и ясным — почти синим. Однако после полудня горизонт заволокли тучи, и ближе к немецкой границе до них уже доносились раскаты грома.
