Николай Чергинец - Вам — задание
«Просидим в болоте, как кулики, и даже носа не высунем», — невесело подумал Купрейчик. Он уже окончательно решил, что языка в деревне не возьмешь. Оставался второй вариант — дорога. Она змейкой вилась по полю, ныряла с противоположной стороны в деревню и выходила недалеко от засевших в кустарнике разведчиков. Дорога дугой огибала болотце и уходила в сторону передовой. Ночью по ней было довольно оживленное движение, а теперь она словно вымерла. Немцы строго соблюдали маскировку. Их можно было понять. Не прошло еще и двух часов, как наступило утро, а разведчики видели в небе не менее десятка наших самолетов.
Солнце припекало все сильнее, и вскоре от испарения, потянувшегося от болота, стало душно. Разведчики проснулись и настороженно через ветви кустарника наблюдали за деревней. Опасность могла прийти в первую очередь оттуда.
Наступил полдень, разведчики продолжали наблюдение. Постепенно разморило и старшего лейтенанта. Он начал клевать носом, а потом незаметно для себя уснул.
Проснулся от резкого толчка в бок:
— Командир, посмотри.
Купрейчик узнал голос Луговца. Взглянул в сторону, куда тот показывал, и увидел, что вдоль дороги идут два немца. Они несли катушки, которые раскручивались, оставляя на земле змеевидные провода: связисты! Кто-кто, а разведчики знали, что связисты осведомленный народ. Они знают и месторасположение воинских частей, их приблизительную численность, фамилии командиров.
У Купрейчика сон как рукой сняло. Он внимательно следил за связистами, а в голове его засела только одна мысль: как их захватить. Связисты медленно двигались вдоль дороги, уходя все дальше и дальше.
Двигаться за ними было нельзя, сразу же засекут часовые, охранявшие деревню. Оставалось одно — запомнить, в каком направлении они идут, и надеяться, что до наступления темноты они не успеют вернуться. «Если будет именно так, — думал старший лейтенант, — то их можно будет подкараулить в темноте».
Он шепотом сказал об этом Луговцу. Тот взглянул на часы:
— До вечера не менее трех часов. Твои слова, командир, да богу в уши!
— Лишь бы не фрицам, — улыбнулся Купрейчик.
А связисты уходили все дальше и дальше и наконец скрылись из вида.
Перед самыми сумерками по дороге в сторону передовой, поднимая клубы пыли, пронеслись два грузовика. Сидевшие в кузовах немцы настороженно поглядывали на небо — не появятся ли русские самолеты.
Купрейчик перевел бинокль влево, туда, где чернел лес. Конечно, немцы прячут свои войска там, но и те, что находятся в деревне, представляют большой интерес. Они специально не выгнали жителей, зная, что наша авиация не станет бомбить деревню, где находится мирное население. Разведчики уже успели разобраться, что немцы поселились в домах, а жителей загнали в сараи и не разрешают им выходить из деревни. «Как заложников людей держат», — со злостью подумал Купрейчик и снова, уже в которой раз, взглянул на часы — скоро ли сядет солнце. Затем — беспокойный взгляд в сторону, куда ушли связисты, — не возвращаются ли.
Наконец солнце спряталось за горизонт. Когда стемнело, со стороны леса послышался нарастающий рокот моторов.
«К передовой машины идут», — догадался Купрейчик, поднявшись на ноги, приказал:
— За мной!
Разведчики быстро пересекли дорогу. Каждый понимал, что пройдет некоторое время и дорога оживет. По ней потянутся войска, машины с боеприпасами, кухни с пищей для тех, кто находится на передовой, а это значит, что проскочить через дорогу будет во много раз труднее.
Купрейчик приказал, чтобы все искали провод. Двигались на четвереньках, ощупывая руками каждый сантиметр. В темноте немудрено пройти мимо тоненькой жилки провода.
Наконец, когда шум моторов усилился — это первые машины, подсвечивая себе узкими полосками света, прошли деревню и стали приближаться — послышалось восклицание Губчика:
— Есть, нашел!
Купрейчик нащупал провод и приказал Губчику и Саковичу держать его в руках.
А мимо одна за другой уже шли тяжело груженные машины. Разведчики, пригибаясь, двинулись вдоль провода. Они стремились отойти подальше от деревни.
Еще днем Купрейчик заметил, что провод связисты проложили как раз вдоль дороги, значит, если они появятся, то брать их придется на виду тех, кто движется по дороге.
«Надо сейчас перерезать провод, — думал Алексей, — немцы, обнаружив отсутствие связи, могут не подумать, что это — дело наших рук. Слишком мало времени прошло после наступления темноты. Да и связисты в поисках повреждения на линии будут чувствоваться себя в безопасности».
Старший лейтенант приказал Покатову:
— Сергей, отрежь-ка метров пяток.
Покатов с удовольствием исполнил приказание.
Купрейчик, понимая, что немцев будет не менее двух, отобрал в группу захвата восемь человек. Остальные должны были прикрывать отход своих товарищей.
Разведчики расположились вдоль провода и стали ждать.
Прошел час, второй, но никого не было. Купрейчик нервничал и на всякий случай обдумывал новый план, каким образом выполнить приказ и добыть языка.
Вдруг он почувствовал, как лежавший под ладонью провод пополз.
Идут! Он представил, как в этот момент его товарищи, находившиеся чуть ближе к немцам, отползают в сторону немного, чтобы дать немцам беспрепятственно приблизиться к группе захвата. Послышались негромкие голоса. Двое связистов, переговариваясь между собой, шли вдоль провода. Чтобы не потерять его и не пройти мимо повреждения, один из них держался за провод.
Купрейчик пропустил мимо себя первого немца, его должны будут снять Луговец и Сакович, и толкнул в бок Губчика. Это был сигнал к действию.
Связист, которого свалили на землю Купрейчик и Губчик, оказался очень сильным. Он чуть не сбросил с себя разведчиков и попытался закричать.
Алексей сунул ему в рот заранее приготовленный кляп и чуть сам не закричал от боли. Это фашист успел укусить его за палец.
Губчик изловчился и изо всех сил саданул немцу кулаком по голове, тот притих.
У Луговца и Саковича все прошло гладко. Через несколько минут немцы были связаны. У них отобрали винтовки, и Луговец по-немецки предупредил:
— Вы взяты в плен. Если попытаетесь кричать или бежать — будете уничтожены! — И для убедительности покрутил перед лицом каждого кулаком.
Чеботов намотал на руку свободный конец веревки, которой был связан один из связистов, и подтолкнул его:
— Ну, давай трогай!
Немец послушно пошел вперед, вслед двинулся второй, его на веревке вел Степаныч.
Все обошлось, но по опыту Алексей знал, что редко так гладко проходят операции, и был готов к любым неожиданностям.
