Долгая дорога домой. Дитя света - Станислава Вертинская
— У-у, какой ты мягкий, — я засмеялась от восторга. Рысь замурчал, как домашний кот, что развеселило меня еще больше.
— Он говорит, что согласен проводить нас, — сказал за моей спиной Арик. — И даже довезти верхом. Ты ему очень понравилась, — и он засмеялся.
— Спасибо, — я заглянула в глаза рыси и чмокнула его в нос. После всех событий это был лучший подарок судьбы.
Уже сидя на спине вожака и смотря, как другие мои спутники с опаской взбираются на кошек, я запоздало подумала — а вдруг это мираж, созданный затуманенным магией разумом? Или ловушка? Но рысь продолжал умиротворенно мурлыкать. И я расслабилась.
Ехать верхом на рыси далеко не то же самое, что сидеть на смирном тааки. Они передвигались огромными прыжками. От скорости ветер свистел в ушах, и я боялась свалиться со спины рыси. Но каким-то чудным образом никто из нас не упал. Может магия этих мест помогла, а может так крепко держались. Но уже через час рыси остановились.
— Дальше они нас не повезут, — пояснил Арик. — Не их территории.
Я спустилась с рыси, в благодарность почесав того за ухом. Когда все путники оказались на земле, и Арик поблагодарил рысей. Те скрылись в лесу, оставив нас одних.
— Надо же, мы живы, — сказала Катара. Впервые за долгое время она улыбалась. Я отвернулась и тоже слегка улыбнулась — приятно видеть, когда человек с таким восторгом радуется тому, во что верит. Как бы то ни было, это стража оплота её богов, и ей есть, чему восторгаться.
Арик ничего ей не ответил. А посмотрел на меня, ожидая указаний, куда идти дальше.
— Нам туда, — показала я на идущий вверх склон, заросший тоненькими сосенками и усыпанный хвоей.
Поднимались мы долго. Склон хоть и был пологий, но то тут, то там попадались каменистые россыпи, преграждающие путь, которые приходилось обходить.
— Карта нарисована только до этого холма, — ворчал рядом Элвин. Он с маниакальным упорством изучал бесполезную карту. — Что дальше, не известно.
— Может быть, дальше уже город? — ответил один из феллитов.
— Будем надеяться, что это так, — пессимистично заметил перевозчик.
За деревьями на самой вершине виднелось только небо, обещавшее дальнейший спуск. Летнее солнце над головой пекло, а ажурные ветви сосен не давали тени. Хорошо бы, по ту сторону горы было озеро…
Мы остановились возле последнего ряда сосен. А дальше во всю ширину горы была пропасть. Дно её было окутано туманом, который клубился и шевелился, будто живой. Из него копьями торчали вертикальные скалы-островки, с редкой растительностью на вершинах. И, как издевательство, за туманом на фоне синего неба всеми оттенками белого переливались башни Последней вершины.
— И что дальше? — спросил Элвин. Все зачарованно смотрели на светлый город. Но никаких путей к нему в зоне видимости не было.
— Здесь должен быть мост, — неуверенно сказала я. А как иначе? Есть город, есть пропасть, значит должен быть мост, через нее. Спутники расступились, давая мне возможность самой отыскать этот мост, раз уж идея моя. И он нашелся в стороне, спрятанный за скалами.
Конечно, мостом это назвать было сложно. Это была подвесная дорожка из двух тросов и закрепленных на ней дощечках. Никаких поручней или дополнительных тросов для поддержки не было. Просто узенький ненадежный мостик шириной не более полуметра. Мостик покачивался на ветру. А противоположный конец его терялся в тумане.
— Ну, раз других вариантов нет… — я скинула рюкзак с вещами и подошла к мостику. Подергала за веревки — они держались крепко. Надавила на крайнюю дощечку — не прогнила ли. Но она была крепка, как будто новая.
Туман под мостиком будто только и ждал, пока мы ступим на ненадежную переправу и свалимся с нее. Он скапливался под мостом, обнажая подножия отдаленных скал.
— Лучше туда ничего не ронять, — заметил Арик, смотря вниз на хищно крутившийся туман.
— Вещи оставляем здесь. Ну и как-нибудь по одному переходим, — уверенно командовала я. Конечно, уверенности в мостике не было, но и других путей тоже. — Элвин, — оглянулась я к перевозчику и улыбнулась. Он снял рюкзак, но так и не отпускал концентратор. — Оставь его здесь. ИТУ в нем нет. Оно у меня. И было у меня с самого начала.
Элвин озадачено уставился на бесполезный ящик. А я отвернулась и сделала шаг по мостику.
На самом деле, он только со стороны выглядел не слишком надежно. Узенький мостик оказался на удивление прочным. И как только я сделала первый шаг, перестал качаться на ветру. Я спокойно пошла дальше, стараясь не смотреть на туманное дно пропасти и не думать о том, как я туда упаду. За мной на мостик ступили стражи и феллиты, подбадривая друг друга и сообщая отстающим о том, что все не так уж и плохо.
Вдруг позади раздались стук и ругань:
— Ты что делаешь? Сказано же, оставить все тут! — кричал Арик.
Я оглянулась. Элвин, шедший последним, все-таки не оставил концентратор, а тащил за собой. И, конечно, покачнувшись на узкой дорожке, не удержал его. Куб упал на доски, и скользнул к краю. Элвин попытался поймать его, но не удержался и рухнул вместе с концентратором вниз.
Его поглотил туман. Мы стояли и смотрели, как его клубы сомкнулись, будто пасть хищника, над перевозчиком. Несколько мгновений стояла тишина. А потом снизу, из тумана послышался смех и звон. Звуки становились все громче, приближаясь из глубины пропасти к нам. Мост затрясся и закачался, словно от землетрясения. И мы все попадали с него вниз в туманную пропасть…
35. Горные феи
Падение было недолгим. Я едва успела подумать, защищает ли светлый щит от падения, когда кто-то подхватил меня под руки. В плотном тумане ничего не было видно, даже силуэтов моих спасителей. Лишь над самым ухом раздался звонкий смех. Рядом слышались голоса моих спутников и этот надоедливый смех. Несли меня долго. Вопреки прежней уверенности о нахождении города древних богов, в тумане ощущение направления пропало полностью. Если бы меня все это время носили по кругу, я вряд ли бы заметила.
Вскоре туман рассеялся. Я увидела белоснежные башни последней вершины — они были теперь намного ближе. Пики скал, казавшиеся раньше гигантскими каменными столбами, были испещрены многочисленными норами. Иные из них напоминали беседки. Тонкие столбики-опоры подпирали тяжелые «крыши»-вершины скал. Казалось бы, эти тонкие столбики не должны были выдерживать
