Хайноре. Книга 1 - Ронни Миллер
— В том-то и дело, что вас она обдурила. Впрочем, как и меня. Как вы с нею познакомились?
Как… ох, это было так давно, казалось, целую вечность назад, хотя всего-то несколько лет.
— В детстве я каждую осень проводила на Фандия, там меня лечили от родовой лихорадки соленой водой и морским воздухом. Однажды там появилась она. Альма. Назвалась жрицей Древних, сказала, что сможет меня исцелить. И смогла… не знаю, как ей это удалось… тогда и потом я думала, что она и впрямь ведьма. А оказалось…
— Травами лечила, верно? Так никакое это не колдовство. Моя мать жрица вас в миг бы за одно лето на ноги поставил. У вас лекари по-другому врачуют, с божьей помощью, а это так себе лекарство, — фыркнул лорд. — Ясно, значит из нее и впрямь сделали хорошую подпольную крысу. Подержали на солнце, чтоб подкоптилась и сошла за южанку, разукрасили, нарядили, научили говорить, а потом подсунули вам.
— Разукрасили, научили говорить?! Да чтоб ты знал, плешивый боров, я сама всему училась! — Во внезапно остановившейся повозке вдруг стало ослепительно светло. — Я два года прожила в проклятом храме мать-его-Древних, прикидываясь внезапно озаренной, и месяц ради посвящения провела в бочке. В бочке, только вслушайся! Постигала мудрость изначального мира, который, видишь ли, в зародыше был меньше зернышка панайи! Да и чтоб ты знал, это была моя идея, подобраться к девке через юг! Я еще год до этого следила за ее жизнью и пыталась найти пути подхода. Так что, дорогая моя северянская богомерзь, я не просто крыса, а самый настоящий подарок для повстанцев! — Ведьма взобралась на телегу, в ее руке сверкнул огромный охотничий нож. — А теперь будь любезен, открой ротик и выпей микстурку!
— Хватит его поить! — вмешался запрыгнувший следом Биро. — С поврежденным рассудком он никому на севере не сдастся. Как и повстанцам.
— Ну вот, — покривился лорд Дормонд. — Все мрази в сборе.
Ведьма рассмеялась:
— Как ты себя обласкал!
— Хватит, я сказал, — рыкнул Биро, выхватывая у нее нож.
— Ну, раз уж ты сказал! — передразнила его лже-Альма, делая большие глаза. — Тогда давай-ка теперь сам и подумай, как ты свяжешь эту тушу, чтобы она никуда не рыпнулась! А? А?
— Не беспокойся, стерва, я без девушки никуда не уйду. А она пока к побегу не готова.
— Ну вот! Как чудесно выходит, — безумная хлопнула в ладоши, а потом пихнула гвардейца локтем. — А ты причитал, зачем-зачем ты с нею говорила, злая ведьма, она из-за тебя копытце повредила, ой-ой-ой. И смотри теперь, как все удачно складывается.
Биро шумно выдохнул, на мгновение прикрыв глаза. Засмеявшись, Альма спрыгнула с телеги, напевая какую-то трактирную песенку. Лиру вдруг замутило, но она и сама не могла понять, от чего именно — от шума и громких голосов или от театрального представления этой самозванки.
Оставшись почти наедине, братья вдруг замолчали, пристально глядя друг на друга. Гвардеец сделал шаг ближе, и лорд тут же вскочил на ноги, будто предупреждая, что готов напасть, не взирая на собственную безоружность по сравнению с противником.
— Брат, я тебя прошу…
— Лучше уйди. Сейчас.
— Дай я скажу, что хотел, и тогда…
— Я сказал — сейчас! — прогремел медведь, и Лира застонала от боли в голове, словно голос лорда звучал в ее ушах громче приоратских колоколов.
— Пожалуйста… — Валирейн снова всхлипнула, но постаралась сделать голос серьезным. Она со стоном подтянулась на локтях и приподнялась, чтобы опереться спиной в край телеги. — Я прошу вас… поговорите… просто поговорите… вам это нужно.
Дормонд молча сверлил брата взглядом, но нападать не торопился. Биро осторожно наклонился в сторону и отложил нож.
— Давай сядем и поговорим. Ради миледи.
— О чем говорить? — резко начал медведь. — Все и так ясно. Плешивый мелкий крот предал брата за какое-то обещание Короны, а теперь, видите ли, раскаялся. Это ты хотел рассказать?
— Может и это. Но ты, братец, случайно не находишь в наших историях ничего похожего, а? На тебя они тоже нашли управу. Корона это умеет. Я… — он опустил руки. — Ты прав, для меня прощения по закону Севера нет. Но у тебя будет хорошая возможность отомстить мне и представить к суду Одноглазого бога. Только вернись на родину не как наместник короны, а как правитель. Верни нам острова, пока они еще могут вернуться.
— Так ты и остался мелким идиотом. Только теперь тебя используют повстанцы, а не Корона. Какая разница уже? Это их борьба. Для Севера все уже закончилось.
— Нет! Нет же! — Биро схватил Дормонда за плечо. — Брат, это моя ошибка, я хочу ее исправить. Все, что творится сейчас на севере, моя вина. Но одному мне с этим не справиться…
— А вот меня не втягивай, — зло засмеявшись, лорд пригрозил младшему кулаком. — Найди в себе смелость решить все самостоятельно. Или живи и дальше с этой виной на горбу, как все живут. Все те, кто повзрослел и отбросил щенячье геройство. Все те, кто принял действительность, как она есть.
Милорд сплюнул и дернул плечом, сбрасывая с себя руку брата, и хотел было уже отвернуться от него, но тот не позволил, крепко схватив за локоть.
— Нет. Я хочу хотя бы попробовать все исправить. Ты еще не понимаешь, Бриган, но у нас с тобой одна цель. Я несу ответственность за то, что случилось с тобой. Ты ответственен за то, чтобы вернуть Север северянам, ведь только ты сможешь. Не увиливай, это твоя родина, это твой настоящий дом, а не Королевство. Отца больше нет, других наследников тоже. В совете кланов сидят рыдающие вдовы, день ото дня теряющие сыновей. А королевские плащи ходят там и строят свои порядки. Учат молодежь. Помогают восстанавливать жилища, обещают благополучие и защиту. Ты знаешь женщин. Они не так безумны, как мы, какими бы преданными своему народу ни были. Рано или поздно здравомыслие в них пересилит, и они предпочтут защиту, нежели голод и нищету. Потому что преданностью не накормишь детей и не укроешься от холодов. И будут правы. Но мы… брат. Давай вернемся и защитим этих женщин. Давай оправдаем их надежды, пока они все еще держатся, пока Корона
