Томас Рид - Квартеронка
Нет, добродетельная Англия! Не тебе служить в этом примером для других наций. И ты не без греха, что бы ты ни утверждала. Ни у одного народа, смею уверить, нет такого полчища азартных игроков, как у тебя, и как бы ни был благороден скаковой спорт, твои игроки — самая жалкая, пресмыкающаяся и гнусная разновидность игроков из всех существующих на свете. Есть что-то донельзя низменное в нравах и повадках с виду вечно голодных стервятников, которые с продранными локтями и в стоптанных башмаках маячат на углах Ковентри-стрит и Хей-маркета, шныряя из кабака к букмекеру (25) и от букмекера в кабак. По сравнению с ними смелый игрок в кости представляется почти благородной личностью. Беспечный испанец, вытряхивающий свои последние унции золота ради одного броска костей, или мексиканский игрок в монте, ставящий на карту золотые дублоны, в какой-то степени облагорожены смелостью и риском. У них азарт — подлинная страсть, их привлекают сильные ощущения: но Браун, и Смит, и Джонс не вправе ссылаться на страсть — у них нет за душой даже этого.
Из всех профессиональных игроков картежники Миссисипи, быть может, наиболее красочны. Я уже говорил об их изысканной манере одеваться, но, помимо этого, в них несомненно есть что-то от подлинного джентльмена, что-то рыцарское в характере, отличающее их от прочих их собратьев. В пору моей бурной юности иные из этих господ удостаивали меня своим знакомством, и я считаю долгом замолвить за них словечко. Кое-кто из них блистал высокими добродетелями, впрочем не вполне отвечающими требованиям пуританской морали. Другие отличались великодушным и благородным сердцем, способны были на самые прекрасные поступки и хотя попрали законы общества, но не попрали законов человеческой природы и умели отстоять свою честь от любых посягательств. Конечно, встречались и другие, подобные Чорли и Хэтчерам, которые не соответствуют моему описанию, но мне кажется, что они скорее исключение, чем правило.
Несколько слов об американских играх. Подлинно национальной игрой Соединенных Штатов, безусловно, являются выборы. Местные выборы или выборы в представительные учреждения штатов дают не меньше возможностей для заключения пари, чем скачки в Англии, а избрание президента, раз в четыре года, по праву можно назвать американским днем дерби. Трудно себе представить, какие огромные суммы переходят тогда из рук в руки и какое несметное число пари заключается в эти дни. Если бы на этот счет существовала статистика, данные ее удивили бы даже самых «просвещенных» граждан Соединенных Штатов. Иностранцу не понять ажиотажа, которым сопровождаются выборы во всех уголках страны. Да это и трудно объяснить в государстве, где люди, в общем, знают, что успех или провал того или иного кандидата мало отразится на их собственном материальном благополучии. Правда, дух соперничества между членами победившей партии в какой-то мере объясняет интерес к результатам, но все же не целиком. Мне лично кажется, что возбуждение вызывается главным образом азартом. Чуть ли не каждый второй человек, с которым я встречался, заключал пари на исход президентских выборов, и даже не одно, а множество.
Словом, выборы — это подлинная национальная игра американцев, которой с одинаковой страстью предаются и в верхах и в низах, и богатые и бедные.
Держать пари о результатах выборов не считается зазорным. Выборы к азартным играм не причисляются. Для этого существует немало других самых разнообразных игр, где дело решают карты. Кости и биллиард тоже в большом ходу, особенно последний. Почти в каждой деревушке Соединенных Штатов, особенно на Юге и Западе, вы найдете биллиардный стол, а то и два, а среди американцев встретите поистине замечательных игроков. Креолы Луизианы, можно сказать, стяжали в биллиарде пальму первенства.
Кегли тоже очень распространены, и даже самый захудалый городишко имеет свой кегельбан. Но и биллиард и кегли, в сущности, не азартные игры: первая — скорее развлечение, а вторая — вид спорта. Карты и кости — вот подлинное оружие любителей азарта; карты в первую очередь. Помимо английских виста и криббиджа, а также франнузских игр «двадцать одно» и «красное и черное», американцы играют в покер, юкр, «семерку» и множество других игр. В Новом Орлеане среди креолов пользуется особой любовью игра в кости, именуемая крапс, а также процветают кено, лото и рулетка. Далее к югу, у испанцев Мексики, в большом ходу монте — игра, отличающаяся от всех названных нами выше. Монте — национальная игра мексиканцев.
Однако всем прочим способам выкачивания денег юго-западные профессиональные картежники предпочитают фаро, или фараон. Как показывает само название, игра эта испанского происхождения; да она и в самом деле мало чем отличается от монте и, вероятно, была завезена в Новый Орлеан испанцами. Но вне зависимости от того, коренного ли она или пришлого происхождения, игра эта превосходно прижилась во всех городах и селениях долины Миссисипи, и нет на Западе ни одного картежника, который не был бы любителем фараона.
К тому же фараон очень несложен. Дадим краткое его описание.
Стол накрывают зеленым сукном или байкой и выкладывают лицом вверх в два ряда все тринадцать карт какой-нибудь одной масти. Обычно карты приклеивают, чтобы они не сдвигались с места.
Затем в руках банкомета появляется прямоугольная коробочка, с виду похожая на большую табакерку. Размеры ее невелики — ровно на две колоды карт. Делается такая коробочка обычно из серебра. Любой другой материал годился бы не хуже, но банкомет счел бы унизительным пользоваться дешевенькой принадлежностью своего ремесла. Назначение этой коробки в том, что она помогает сдавать вложенные в нее карты. Я не берусь толком объяснить ее таинственный внутренний механизм, могу сказать лишь одно: крышки у нее нет, с одной стороны она открыта, и туда вдвигают колоды, а имеющаяся внутри пружина позволяет банкомету выбрасывать карты подряд одну за другой в том порядке, в каком они лежат в колоде. Между прочим, это приспособление вовсе не обязательно для игры в фараон; с таким же успехом можно играть и без всякой коробки. Но такое устройство гарантирует честную игру: тут уж никак не отличишь одной карты от другой по знаку на рубашке или каким-либо другим приметам — карт просто не видно. Изящная коробочка для игры в фараон — гордость каждого уважающего себя банкомета, и ни один из них не сядет без нее за игорный стол.
Две хорошо стасованные колоды вкладывают в коробку, и банкомет, положив на нее левую руку и держа наготове правую с оттопыренным большим пальцем, ждет, пока несколько игроков поставят на карту. Банкомет — единственный ваш противник в этой игре; он выплачивает вам все ваши выигрыши и забирает все ваши проигрыши. Ставить на карту может любой сидящий или стоящий у стола, но ставят все они против одного банкомета. Чтобы вести такую игру, банкомет, несомненно, должен быть своего рода предпринимателем и иметь капитал в несколько тысяч, а то и десятков тысяч долларов. Все же случается, что при сильном невезении банк лопается, и тогда могут пройти годы, прежде чем банкомет соберется с силами и вернется к старой профессии. Рядом с банкометом обычно сидит его помощник, или крупье. В его обязанности входит обмен фишек на деньги и выплата выигрышей; он же загребает лопаточкой суммы, выигранные банком.
