Георгий Кубанский - «На суше и на море» 1962
Однажды я вылез из вентиляционной трубы, чтобы проинструктировать двух товарищей, как обращаться с рацией, — вам ведь известно, что я со своей радиостанцией скрывался в центральном родильном доме Осло! У двери я чуть не столкнулся с человеком, который, увидев меня, отпрянул и быстро пошел прочь. Уходя, он то и дело оглядывался. Это меня насторожило. Вечером я вернулся поздно. И опять чуть не столкнулся с тем же человеком, который словно дежурил у двери. Все стало, ясно — меня выследили. Я зашел к главному врачу, который приютил меня, и сказал:
— Нужно бежать отсюда. Шпик дежурит у дверей.
Доктор подвел меня к окну и в щелочку показал: «Этот?»
По тротуару взад и вперед ходил тот человек, с которым я дважды чуть не столкнулся.
— Он.
Тогда врач засмеялся, хлопнул меня по плечу и сказал.
— Погоди, придет время — и ты будешь также ходить под окнами этого дома! Это отец ребенка, который с часу на час должен родиться!..
В то время я даже не был женат… А вот сегодня я так же бродил под окнами этого дома… У меня родилась дочка — доктор мне позвонил час назад. Это тот же самый врач. Я тогда сказал ему, что если будет даровано мне судьбой дожить до часа, когда родится мой ребенок, то я смогу доверить лишь ему… Так и получилось. Он принимал и мою первую дочь. Удивительная вещь — жизнь! Я надеюсь, вы простите меня за то, что наша беседа будет короче, чем мы предполагали. Ровно в четыре я должен быть в родильном доме.
Простить его?! Да ведь просиди мы с ним целые сутки, и то вряд ли бы он смог «подбросить деталь», которая бы лучше и органичнее завершала рассказ, чем это неожиданное известие о том, что его дети впервые открыли глаза в том самом: месте, где он выполнял смертельно опасное задание в годы войны. И восприемником новорожденных был тот самый врач, который, рискуя жизнью, прятал от нацистов их отца!..
Когда десятого июня 1940 года норвежская армия (положение было безнадежно) по приказу правительства прекратила сопротивление на территории Норвегии, Кнут Хаугланд, двадцатидвухлетний паренек, сержант-радист, находился на севере Норвегии, вблизи Тромсе. Вместе со своей частью он успел эвакуироваться в Англию, где и поступил в специальную школу.
Там Кнут проходил все премудрости работы в подполье для того, чтобы включиться в борьбу — движение Сопротивления в оккупированной немцами Норвегии.
И вот наступил час, когда надо было применить полученные знания. Их, четырех норвежцев, должны были выбросить на высокое плоскогорье Хардангервидда с заданием подготовить нападение на завод тяжелой воды близ Рьюкана, а затем, по прибытии подкрепления, принять участие в уничтожении завода.
Европа была захвачена нацистами. Казалось, немцы вот-вот прорвутся к Волге. Войска союзников отступали в Ливийской пустыне…
Кнут Хаугланд сидел, скорчившись в три погибели, со своей рацией в бомбовом люке. Выбросили их глухой ночью поздней осени.
Ветер порывами рвал парашюты, дождем, перемешанным со снегом, сек глаза.
Самолет был маленький, и, кроме летчиков, места хватало только для четверых с рацией, запасными батареями для нее и продуктами на несколько дней.
Боеприпасы и продовольствие должен был сбросить другой самолет, но его сбили в пути.
По рации сообщили, что мешки с продовольствием и боеприпасами сбросят следующей ночью. Но в следующую ночь погода была еще хуже, чем накануне, когда приземлялась группа Хаугланда. А за ней ночь — штормовая. В третью же непогода разыгралась еще пуще. Поздняя осень клубила над океаном туманы, ставила на пути самолета бесконечные дождевые завесы. К тому же немцы забеспокоились: то ли они что-то узнали, то ли их станции засекли рацию Хаугланда. И тогда через несколько дней группа, так и не дождавшаяся продовольствия, получила приказ: немедля уходить в горы.
— Но в Англии легче было издать приказ, чем нам здесь его выполнить, — говорит Хаугланд.
И тем не менее выполнили. На лыжах они прошли большую часть пути — до одной из заброшенных пастушьих хижин в горах, вблизи границы вечного льда. И там занялись тем, что им было поручено — подготавливали нападение на химический завод «Норск Гидро», находившийся в глубине долины, километров за сорок от их хижины.
Судно викингов, найденное при раскопках в кургане Осеберг на берегу Осло-фьордаСтаринные крестьянские хозяйственные постройки, перенесенные из провинции Телемарк в музей на полуострове БюгдойЗнаменитый «Фрам» — корабль Нансена и Амундсена, ныне находящийся в музее на полуострове Бюгдой«Кон-Тики» — бальзовый плот, на котором Тур Хейердал с товарищами пересек Тихий океан. Находится в музее на полуострове БюгдойФритьоф Нансен (1861–1930)Зима в горах РондалленКанатная дорога через долину в Рьюкане. Здесь находится крупнейшая гидроэлектростанция в стране. Центр электрохимической промышленности НорвегииВ глубине Хардангер-фьордаОсло. Вид на новую ратушу с причалов портаОлесунн — город, построенный на трех островах, «сельдяная столица» НорвегииДорога Троллей в Ромсдальских горах, известнейшая в Западной НорвегииДолина реки Винье в Западном ТелемаркеПоследняя бухта Гейрангер-фьордаСамая старая в мире деревянная церковь в Лердале (район Согн)Продукты они так и не получили, а те, что в рюкзаках, пришли к концу. Населению продовольствие выдавалось по карточкам, да и к тому же, живя в отдалении, общаться с людьми было сложно и опасно, а те, с кем они были связаны, сами жили впроголодь. Охота исключена. В инструкции, которую они обязаны выполнять, говорилось: оружие иметь наготове, но не заряжать до необходимости, чтобы случайным выстрелом не поднять тревоги.
И так они жили в хижине: впроголодь, делая свое дело — готовя нападение, связываясь с верными людьми, посылая в точно назначенный час шифровки по рации — это было делом Кнута. О еде у них было запрещено говорить, но, когда они засыпали, их радовали сны, в которых они поглощали самые вкусные в мире яства. И так было до тех пор, пока случай — великое дело случай! — не послал отбившегося от стада и исхудавшего оленя!
