Последний танец Кривой белки (СИ) - Иван Валентинович Цуприков
- Все, завтрак готов, - сказал он. - Прошу кушать.
Михаил впервые пробовал сырое мясо щуки, чуть-чуть присаливая его. Вкусное, отметил он про себя, освобождая его зубами от костей позвонка. Глянув на ханта, улыбнулся. Его борода была испачкана мелкими рыбьими косточками.
- Да, - сказал тот, - хороший сорт.
- П-первый, - не поняв его, сказал Михаил.
- Сорт - это не наименование свежести, а так по-хантыйски называется щука, - прошептал Муравьев, и бросил остатки недоеденной рыбы в озеро.
В воде сразу же раздался всплеск.
- Голодная, - сказал хант.
И бросил в воду голову щуки, шкуру, хвост.
- Так, на уху бы оставил, Яшка, - вскрикнул Виктор.
- Не а, скоро дома будем. Ойёшка будем кушать. Гушка хорошо готовит шулюм. Пальчики оближешь, - улыбается Яшка.
- З-здор-рро-во! - моя руки в воде, сказал Михаил. - А почему эту реку называют Золотой?
- Не а, это Виктор так говорила. Здесь ее зовут Ай-ёхан - маленькая река.
- Так я, Мишенька, просто сравнил ее с Золотой речкой, что на Аранга-туре, на озере.
- А-а, а я д-думал, щ-щука - з-золото.
- Здесь золото - таймень. Скоро попробуешь.
- Да, алн, рыба укусная, - говорит Яша. - Пошли. Часа три осталась идти. Перешли мы Ай-ёхан, - и, ухватив оленя за ухо, потянул его за собой. - Пошли.
- 6 -
Свора собак, встретивших лаем гостей, сильно напугала Михаила. Это были высокие, с овчарку, лайки, с длинными пастями, зубастые.
- Фу-у-у, Айяка, свои! - громко крикнул Яшка. - А, ну, псина, домой. Кыш! Айяка!
И пёс его, тут же поджав под себя хвост, что-то злостно рыкнув, быстро семеня ногами, побежал в лес, а за ним и все остальные собаки.
- Айяйка, сука - мать. Ей только команду дала, остальные мальцы слушают.
"Ничего себе, мальцы, каждая - с волка", - подумал Михаил.
- Один отсюда твой, даже - два, - хлопнул по локтю Виктора Яшка. - С волчьей пастью мне собака не нужна. Я еще сам хороший охотник, а он оленя будет резать. Хорошо,Витя?
- Ой, Яша, я тебе за все благодарен.
- Не Яша, Яшка я, - поправил Виктора хант. - Скоро оленя придет, зима скоро, пойду на Сосьва, там нынче не бывал. Мха много, жирный будет олень. А Мишка с тобой?
- Да, - улыбнулся Муравьев.
- У Тишки тоже есть волчий пасть, даст две собаки тебе. Хватит?
- Премного, - обнял ханта Муравьев, - век вашу доброту не забуду.
- Век - это сколько?
- Сто лет.
- А-а-а, это хорошо! А. если вертолет будет бить оленя моего, поможешь?
- Конечно. И я, и Мишенька, правда? - Виктор вопросительно посмотрел на Степнова.
- Да, да, - улыбнулся Михаил.
- Он - воин! - повернувшись к Яшке, сказал Виктор. - В Афганистане воевал. Он знает, как вас защитить.
- Хорошо, - разулыбался хант. - Поехали, - и, потянув за ухо оленя, пошел по еле просматривающейся в лесу тропке.
Нарты шли по траве бесшумно. Иногда только трескались под ними ломающиеся сухие ветки. Несколько раз вспугнули Михаила громко цыкающие белки, провожающие ханта с гостями.
Лес был плотным. Белого мха в нем мало, иногда встречались серебристые коврики. А так, в основном, вся земля была покрыта брусничником, багульником, иногда кустарниками голубики. Сосна здесь была невысокой, с три этажа ростом, и тонкой, как и береза, кедры.
"Значит, болото рядом, - сделал вывод Михаил, - где уж у них олень кормится? И если верить Виктору, в таких местах медведь не держится, летом много комара, зимой ему нужны сухая берлога, а здесь вода высоко стоит, берлоги не сделать".
Чумов, которые ожидал увидеть в селении Рыскиных Михаил, не было. Две небольшие избы, сложенные из бревен, стояли рядом, друг напротив друга. Они были закрыты изгородью, с небольшим огородом, в котором, судя по вспаханной земле, по ботве, раскиданной вокруг, росла картошка. У дома слева огороженный участок, в котором стояло несколько оленей. Они повернули головы в сторону гостей и внимательно посмотрели на них.
Вышел из дому Яшка. Михаил даже икнул от удивления и посмотрел на Яшку, шедшего рядом с ним. Значит, вышел из дому хант Тишка, брат Яшки. Как они похожи. Не высокие, с одинаковыми седыми бородками и маленькими глазками, в которых вспышки радости, как салют.
Тишка с громкими возгласами подбежал к Виктору, обнялся с ним, а потом - с Михаилом:
- Здравствуй, Миса, здравствуй. Миса, я Тишка, а это - Яшка, мой брат. Мы рады тебе. Идем в избу, отдыхать надо, а то скоро кушать будем. Агушка с Дашкой ланту готовят. Олень вкусный, дикий, Яшка бил, я бил. Пошли, пошли.
И только сейчас Михаил заметил окруживших их и доброжелательно лающих собак.
-
