Гай Север - Тяжелые деньги
— Ага, понятно! А если мы обчитаем бочку так, чтобы она заряжалась, то мы за три дня насосем ее так, что потом будет хватать на сто тысяч и сильных? А как же так? Если Солнце не плотное? Ведь так что в лоб, что по лбу?
— Вот и нет. Это и есть тот самый закон. Вернее, его обратная сторона. Солнце-то — оно само по себе состоит из такой конфигурации разных вспуханий...
— Фига... Опять? Вета, тресни его, тебе ближе.
— Подожди, пусть сначала расскажет... И что?
— Что страшно подумать. Так вот заряжать бочки можно на самых-самых частых вспуханиях. Так, что за три дня можно насосать столько энергии... Если не транжирить попусту, хватит на три года. Но преобразовывать Солнце напрямую на таких частых вспуханиях не получается. Приходится брать вспухания гораздо реже, и начинать можно только тогда, когда напряжение получается уже ниже Порога.
— Ну а почему?! Почему я ничего не понимаю! Я что, дура? Сейчас тресну.
— Вета, не нервничай. Кримге был в сто раз умнее, и тот ничего не придумал. Найти бы тот трактат, блин. Он там должен описывать все материалы, которые пробовал.
— Так это что, получается, просто черного золота не хватает?
— Да, Каппа, в этом проблема. Я тебе говорил, что обратное золото по шкале крайнее. Все, дальше ничего нет. Проблема неразрешима, на сегодняшний день.
— Ну так давай сделаем!!! — Вета треснула Таллео по спине. — У нас ведь есть книги! Ведь библиотека, ты говоришь, целая есть! И мы ведь не чайники! Давай сделаем!
— Нет, Вета, ты дура совсем. Что сделаем?
— Придумаем и сделаем! Материал! Ведь вообще это можно! Ведь это не мы дураки такие, и не Солнце! Ведь просто материала нет.
— Ага, щас прям. Если Кримге этот ничего не придумал, ты куда лезешь?
— Ах ты хам! Что мне твой Кримге? Кто он вообще такой? А ты кто такой? Много ты понимаешь в бочках, кашевар несчастный. Сидишь в кастрюлях — и сиди. Морковку строгай. Талле, правда? Давай сделаем!
— Вета, это не так просто. Как ты себе это представляешь?
— Ну а как делают черное золото?
— Берут обычное и специально готовят. Только очень хитро. По-особенному переплавляют и обчитывают.
— Ну тем более! — Вета хлестнула Таллео по спине букетиком. — Ведь все под рукой ведь! Только сделать надо по-другому! Ну мы же не чайники!
— Вета, здесь правда не все так просто. Если Кримге не сообразил...
— Значит, он чайник! — Вета треснула Таллео по затылку. — Найдем трактат, почитаем Кримге, посмотрим и сделаем дальше! Ведь тысяча лет прошла. Сами вы все дураки, — она обиделась.
— Щас прям, — Кумба злобно хмыкнул. — За тысячу лет никто не сделал, а она сделает. Сидела в Башне — и сиди, кудесница доморощенная.
— Ах ты хам!
Вета подлетела к Кумбе и треснула по затылку. Кумба вцепился в колпак и попытался отпрыгнуть. Вета хлестнула букетиком Кумбе по уху, схватила за рукав, дернула. Кумба, не отпуская колпак, рухнул ничком. Вета хлестнула букетиком по второму уху.
— Каппа!
— Вета... — Каппа схватил принцессу за плечи, оттащил к стенке. — Вета, он пошутил... Прости его, он больше не будет.
— Как в колпаке, так все можно? — Вета хныкнула и надулась. — Предатели. А я вот и сделаю. У меня книги, — Вета шмыгнула и вытерла ладошкой нос. — Я Древний язык знаю. А вы все чайники. Ненавижу.
— Ладно, не хнычь. Если честно, — Таллео потер затылок, — я об этом с детства мечтаю. Эх, если удастся изобрести такой способ!.. Написать таких заклинаний, чтобы получить такой материал... За обратным золотом по шкале. Блин, столько проблем тогда можно будет решить, с таким материалом! Вот тогда можно будет лечь спокойно и умереть.
— Ну вот давай и сделаем, — Вета шмыгнула. — А потом ложись сколько влезет и умирай.
Они вышли из коридора и оказались в огромном непонятном объеме. Свет фонаря терялся в неопределенном мраке; только впереди, шагах в двадцати, виднелся отблеск на невидимой гнутой поверхности.
— Это что, уже Лабиринт?
Вета огромными глазами огляделась во мрак.
— Нет. Кажется, мы попали как раз в Мочалку.
Таллео отвел бочку в сторону и направился к отблеску.
— Та же самая бочка, — Кумба подошел к черной полированной поверхности, посмотрелся как в зеркало и подоткнул колпак.
— Ой, как обалденно! — подбежала Нейто. — Вета, смотри! Вот бы такое зеркало!
— Только прямое! А то смотри, как ты здесь разлезлась! Стыдно.
— Скажи Таллео, пусть он нам сделает. Представляешь, настоящее зеркало дома!
— Сделаю, сделаю, — Таллео направился вокруг поверхности. Свет фонаря исчез за огромным цилиндром и расплылся во мраке. — Та-а-ак... Это еще что такое?
— Что? — Вета улетела во мрак. — Покажи! Что случилось?
— Видишь... Ай, отпусти... Не трогай! Отдай палку!
— Ну посмотреть!
— Отдай палку! — Таллео отобрал жезл и уставился на него озадаченно. — Видишь?
— Нет. А что должно быть?
— Я тоже не вижу, — Таллео повертел погасшим жезлом. — Видишь, он мертвый?
— И что?
— Ты уже должна знать?..
— Откуда? — принцесса топнула и сдула с носа золотистую прядку. — Мне кто-то сказал?
— Да подожди, блин! Каппа, видишь? Он мертвый.
— А должен?
— Каппа. Я тебе уже говорил. С таким геройским прошлым нельзя быть таким, извини... Вот это что? — Таллео тронул черную полировку.
— Мочалка?
— Точнее?
— Ну... Устройство?
— Да. И что? У тебя в голове мозги, я знаю, не притворяйся.
— Должно светится? Активное Волшебство?
— Но не светится, Каппа.
— Почему?! — Вета дернула Таллео за рукав.
— А как же тогда Напряжение? Оно ведь включилось? У Моста?
— Нейто, ты умница. Напряжение есть. И его скоро снова не будет. Помните, что я говорил про Кадушку, только что?
— Призрак зажрался — диета.
— Молодец, Кумба. Возьми с полки пирожок. Здесь напряжения нет, а Призрак работает.
— Значит, у Кадушки кое-что есть?
— Вета, умница. У Кадушки кое-что есть. Нет, вот ведь делали люди. На такой бочке... И это после всего того, что мы устроили... С пиявкой, потом еще там, в Пылесосе...
— А что вы устроили там в Пылесосе?!
— Вета, не нервничай.
— Хозяйничают у меня в Замке, и еще не нервничай. Хамы.
— Слушай, но ведь кончиться может в любую минуту?
— Да, Каппа.
— А что делать? — Вета засуетилась. — И почему не работает? Ведь работало все это время?
Таллео глубоко задумался. Он отошел от стены, оглядел полированный бок цилиндра, верх которого растворялся во тьме, потер переносицу.
— Насколько я разбираюсь в Мочалках... Помнишь, Каппа, внизу?
— Ржавую губку?
— Ржавую губку?! А что это за Ржа...
— Вета.
