Николай Шпанов - Война «невидимок». Последняя схватка
Правый мотор у Найденова не запускался. Винт вращался все медленней. Энергия аккумуляторов, вращавших стартер, иссякла.
Найденов почувствовал, что какая-то огромная сила поднимает его в воздух.
Глава восьмая. Тайны больше нет
Часы с медузой
Житков собрал всю силу воли, чтобы не выдать впечатления, какое произвело на него появление Мейнеша. По выражению лица боцмана было заметно, что и того неожиданная встреча поразила. Несколько мгновений Мейнеш стоял, окаменев. И даже когда Житков кивнул ему и приветливо сказал: «входите», Мейнеш, казалось, еще не вполне осознал случившееся. Он так медленно перенес ногу через порог, словно был обут в башмаки из свинца. И так же медленно, как бы делая тяжелую, непривычную работу, молча переставил завтрак с подноса на стол.
Житков набросил крючок двери и спокойно сказал:
— У вас такой вид, будто вы не ожидали меня увидеть.
— Признаться…
— Разве вы не получили предупреждения капитана, что вместо него сюда прибуду я?
— Вероятно, наш радист скрыл от меня это чертовски интересное сообщение, — насмешливо ответил Мейнеш.
Житков старался сохранить уверенность.
— Капитан при мне радировал, — сказал он. — Обстоятельства задержали его…
— И он просил вас заменить его?.. Так, так… — Мейнеш рассмеялся. — Выкладывайте-ка начистоту: он у вас в лапах? Что вы с ним сделали?
— Я мог бы не вдаваться в объяснения. Но лучше, пожалуй, чтобы между нами все было ясно. — Житков нахмурился и посмотрел в глаза Мейнешу. Он понимал, что не так-то легко найти слова, которые заставили бы этого человека поверить необычайной перемене в его, Житкова, взглядах и намерениях. «С другой стороны, — думал он, — что может быть этому субъекту понятней, чем измена?» Поэтому, не обращая внимания на откровенную насмешку, с какой Мейнеш ответил на его взгляд, Житков решил продолжить начатую игру: — Капитан Витема не раз делал мне предложение порвать со скромными благами, какие в России выпадают на долю таких людей, как я и мой друг Найденов.
— О, что касается меня, то я довольствуюсь совсем скромной возможностью взращивать розы, — с усмешкой перебил Мейнеш.
— Вот как?!.. Ну-с, повторяю: капитан еще раз предложил нам перейти к нему на службу. За это нам предложены вполне ощутимые земные блага…
Мейнеш проворчал что-то неразборчивое.
— И вот, по-моему, — продолжал Житков, — капитан решил устроить мне экзамен: послал сюда. До последней минуты он не верил, что я решусь по собственной воле ступить на палубу судна, где буду окружен верными ему людьми. Он предупредил: здесь я встречусь с вами и при вашей помощи смогу выполнить то специальное задание, какое возложено на это судно. Решусь ли я нанести удар русским? Вот мой экзамен…
— Очень жаль, что это так, — с самым мрачным видом проворчал Мейнеш. — И все-таки он забыл уведомить меня о вашем появлении. Первый раз в жизни он оказался так небрежен.
Житков внимательно следил за каждым движением Мейнеша, за малейшим изменением в его лице. И тут ему показалось, что в глазах боцмана исчезла насмешка и самый тон его изменился.
Эта перемена была едва ощутима, но что-то все же говорило Житкову: Мейнеш принял решение. Больше того, Житкову показалось, что Мейнеш готов ему поверить, поверить вопреки собственному желанию, невзирая на то, что вся игра Житкова была шита белыми нитками и самого Житкова, будь он на месте Мейнеша, никогда бы не обманула.
Мейнеш в раздражении повторил:
— Да, жаль, что депеша капитана до меня не дошла.
— Уведомление должно было быть передано вам. Только вам. Он не хотел открыть этой тайны никому другому. Все остальные на судне, где я буду играть роль самого капитана, должны думать, будто имеют дело с самим Витемой.
— Недурно придумано… Мне это нравится, — невесело пробормотал Мейнеш. — Вы не лишены фантазии.
— Вы поступили бы умно, поверив мне. Я думаю, что мы с вами уживемся.
Житков поглядел на свои ручные часы с изображением медузы, подаренные недавно ему Найденовым, — те самые, что были получены от Зуденшельда. Он не имел иного намерения, как только узнать время. И если бы в этот момент Мейнеш не крякнул с особенной многозначительностью, ему, наверное, и в голову бы не пришло сказать:
— Вот подарок капитана…
Это было сказано без всякого умысла, но вопрос, тут же заданный Мейнешем, навел Житкова на догадку: «Уж не замыкается ли на этих часах цепь Витема — Зуденшельд?»
— Не хотите ли вы сказать, будто он вам дал эти часы?
Было ясно: Мейнеш имеет в виду Витему, и часы ему безусловно знакомы.
Поэтому он смело подхватил:
— Вот именно! И при этом он сказал: «Передайте Юстусу, что я приказываю ему не забывать, что в вашем лице перед ним — я». — Житков усмехнулся: — Видите, вы не должны забывать, что перед вами командир корабля. — И, внезапно меняя тон, с резкостью бросил: — Встать по форме!.. Встать!.. У вас приготовлен мой вермут?
— Да, капитан.
— Подайте.
Мейнеш с минуту медлил. Потом повернулся, как того требовал устав, и вышел, осторожно притворив за собою дверь.
Житков и сам не знал, почему он верил, что все обойдется хорошо. Ведь если здраво рассуждать, через несколько минут должна была бы распахнуться дверь и десяток сильных рук… Но, как известно, далеко не все, что происходит в жизни, диктуется здравым смыслом. Многое происходит вопреки ему.
Житков зарядил пистолет и положил в карман запасную обойму.
В коридоре послышались шаги нескольких человек… Шаги замерли у двери.
Раздался осторожный стук. Житков ощупал пистолет:
— Войдите.
Первым вошел Мейнеш. Ставя на стол бутылку вермута и рюмку, он сказал, не глядя на Житкова:
— Вас желает видеть капитан-лейтенант.
— Пригласите его и принесите вторую рюмку.
Когда Мейнеш отворил дверь, приглашая войти первого офицера, Житков увидел за спиной того еще несколько человек. Рука крепче сжала в кармане рукоять пистолета. Но он с улыбкой встретил офицера.
Мейнеш принес вторую рюмку и вышел.
От первого офицера Житков узнал, что в ответ на его рапорт, отправленный по радио гитлеровскому командованию, прибыло то «особое» задание, которое должна была выполнить лодка. Операция была задумана довольно хитро и в случае успеха сулила большие неприятности советскому флоту: лодка входит в узкий пролив, соединяющий с морем бухту Сельдяную, где укрылась небольшая, но важная для советского командования база. До сих пор считалось, что база в Сельдяной вовсе не известна противнику. А по плану операции лодка Витемы расставляет в проливе мины и уходит. После этого немцы ночью на малых кораблях подходят к соседней с Сельдяной бухтой, слабо охраняемой Кривой губе, и тайно высаживают десант. Все эти сведения, по-видимому, добытые гитлеровской морской разведкой, вполне соответствовали действительности.
