Ржевский. Том 7 - Семён Афанасьев
— Г-хм. Вам бы в адвокаты, господин Ржевский, — поощряюще кивнул единственный обладатель мантии в зале. — Вы меня впечатляете всё больше и больше.
— Главная функция юстиции — это же безмерное насаждение справедливости, не так ли? Ваша Честь? — выходец из армейских простодушно наклонил голову к плечу.
— Он только притворяется идиотом, мне кажется, — пробормотал подполковник третьего отделения.
— Если армия и охранка радеют за эту самую справедливость, — продолжил тем временем потомок гусара, — пусть даже кого-то занесло, не лучше ли мирно разойтись? Порукой будет скромный финансовый вклад, — Ржевский, видимо, запутался от страха из-за предстоящей дуэли.
Потому что сейчас он похлопал не по тому мешку, в котором находились двадцать пять тысяч залога, а по-другому. По тому, в котором лежало в шесть раз больше.
— Бабло побеждает зло, — повторил он идиотскую поговорку ещё раз не пойми к чему.
— Как вы планируете внести залог? — Веретенников, похоже, чуял в банковской маркировке что-то живое, потому что старательно гипнотизировал последнюю взглядом.
— Сумма будет оплачена туда, куда скажете, — Ржевский жизнерадостно щёлкнул каблуками. — Хоть на личный счёт любого банка в Эмирате! А-га-га, шутка. Тогда не будет налогом тут у нас облагаться! А-га-га, шутка. А хороший двухэтажный домик на двести квадратов на берегу Залива в три раза меньше стоит, — на первый взгляд беззаботно пожал плечами представитель Изначального рода Соты, одного из.
Сотрудники третьего отделения встревоженно переглянулись. Происходящее не могло быть правдой, однако оно было.
— Беспредел, — тихо прошептал подполковник, закусывая губу и сжимая подлокотники до белых ногтей.
Обеспечивающие порядок маги дошли до их ряда и сейчас возвышались в проходе, предусмотрительно блокируя любую неожиданность.
Всем носящим погоны было понятно: на своей территории каждый обстановку контролирует лучше пришлых. Суд — такая же спецструктура, со своей спецификой.
Эти архаровцы, видимо, не за просто так стараются: ясен хрен, у них с судейским корпусом свои отношения (часто вообще родственные. Клановость Столицы, чёрт её дери).
— Я бы попросил вас воздержаться от таких неуместных двусмысленных шуток, — дробно захихикал Веретенников, глядя на Ржевского тепло и ласково, словно разговаривал с собственной престарелой мамой. — Но каламбур занятный, и-хи-хи.
— И разрешение от тамошнего монарха на поселение и на неприкосновенность собственности, говорят, сущая формальность, — продолжил разглагольствовать белобрысый негодяй с трибуны, опираясь о полочку и устраиваясь поудобнее в положении стоя. — Если по специальной процедуре!
— Он что, собрался вещать долго? — майор недоуменно переглянулся с товарищами по цеху, затем вопросительно посмотрел на прокурорских.
На многолетнем невербальном языке структур это означало: жандармы просят помощи, за которую оплатят задним числом по-любому указанному тарифу.
— Господин судья! Ваша текущая беседа не имеет отношения к разбирательству!.. — начал было подниматься со своего места спецпрокурор, испокон работающий в тандеме с охранкой.
— МОЛЧАТЬ! УДАЛЮ С ЗАСЕДАНИЯ! ПОРЯДОК В ЗАЛЕ! — взорвался судья теперь уже в его адрес.
— Но вы!..
— Здесь я решаю, что относится, а что нет! Закон для всех один! В моё кресло хотите⁈ — Веретенников даже гневно потянулся взглядом в сторону магического конвоя.
Для последних, кстати, сословий традиционно не существовало, спасибо старому царскому указу: случалось, они и полицейских с прокурорами выводили из этого зала в наручниках (редко, но тем не менее).
— Подробнее можете? — попросил тем временем Ржевского секретарь суда, принимая часть удара общественным мнением на себя и разделяя с руководителем кое-какие технические сложности такого непростого судебного процесса.
Злые языки утверждали, что в целях конспирации основные денежные потоки идут снизу вверх именно через этого юношу.
— Ну, гарантия от экстрадиции, раз, — потомок гусара принялся деловито загибать пальцы. — Тамошний первый руководитель, если что, в отличие от кое-кого слов обратно не берёт, а-га-га.
Половина зала опять проскрипела зубами: намёк на происходящее в Соте был более чем прозрачен.
— Два, грамота их Престола: такой-то и такой-то на таком-то участке неприкосновен, как и его потомство. Это стандартная процедура при подобных отношениях, даже целый квартал есть. Живут, как сыр в масле!
Представители прокуратуры и жандармского корпуса в едином порыве возмущения попытались было дёрнуться, но так и остались на своих местах, решительно придавленные к скамейкам судейскими.
Последние имели все виды амулетных усилений как раз на такие случаи, а использовать оружие в зале суда ни одна из сторон, слава богу, решиться не могла: табу есть табу.
За подобный демарш именем Царя казнили сразу, не разбирая правых и виноватых (жандармский офицер, кстати, тоже рисковал, хватаясь за шашку и бросаясь на Ржевского. В принципе, коллеги его и успокоили теми аргументами, что дети останутся сиротами, а жена по миру пойдёт, несмотря на всю правоту супруга в конкретной ситуации).
— Ещё есть что-нибудь интересное? — секретарь многозначительно переглянулся с судьёй.
По помещению пронёсся лёгкий гул, переходящий в ропот: на мероприятии присутствовали представители самых разных сословий.
Кто-то из них радовался повороту событий — как же, охранке нос утирают на их собственном поле. Хлещут их же салом по их же морде, выражаясь фигурально.
Кто-то, напротив, негодовал и возмущался творящимся беззаконием, но тихо: судебные приставы предусмотрительно подвесили на пальцы профессиональные касты. Пробовать на себе, какие именно, не хотелось никому.
А впрочем, поведение судейского корпуса (не только тут, во всех других судах столицы тоже, без исключений) регулярно вызывало нарекание у зрителей из зала. Иногда — у всех присутствующих без исключения.
Данный случай был ещё сравнительно скромным и заурядным — возмущалась лишь часть народа.
— Ещё, если грамота лично монархом выдана, к её обладателю наверняка паломничество тамошних аристократов начнётся: будут дружить пытаться, всячески обхаживать. Для старта личного бизнеса — идеальные условия, — простецки разглагольствовал с трибуны Ржевский, словно был не свидетелем защиты по вполне понятному уголовному делу, а являлся продавцом прогулочных туров и имел процент с каждого отправленного в Залив туриста.
— Да ну? — секретарь, отбросив приличия, откровенно напрягся.
— Да, — веско и солидно подтвердил блондин. — Моя фамилия с такими вещами не шутит.
Почему-то аргументу поверили абсолютно все. Возможно, ещё и потому, что ни один представитель его семьи подобных денег на виду в руках не держал. Собственных. За всю историю.
А этот вот как-то сподобился, мелькнула мысль далеко не у одного, одетого в дворянские платья.
— Детей, это уже оговорено, в тамошний колледж менталистов примут: очень хорошая на сегодня профессия, перспективная и денежная во всём мире.
Понятное дело. Кто может незримо управлять чужими мыслями, перспективу имеет на любом месте.
— Ну и школа по этой профессии в Заливе лучшая, — маргинал шмыгнул носом.
В зале заседаний не впервые материализовалась тишина.
— Ржевский. Не забывайся. — Тихо-претихо предложил кто-то с прокурорской скамьи.
— Иди и ты на три буквы, — не затянул с ответом блондин, озвучивая, куда именно пройти работнику прокуратуры. — У нас вон, магические конклавы десятками людей посередине города кладут! — на вид легкомысленно продолжил он, — Я в вашу долбаную прокуратуру уже два запроса именем Изначального отправил! Вы что, хоть вид сделали, что почесались, твари некомпетентные?
— И снова тишина, — сомнамбулически заметил секретарь суда, на которого в этот раз никто не обратил внимания. — Прокуратура молчит.
— А там в этом плане полный порядок! — потомок гусара теперь общался с залом, как будто призывал всех подряд даже не в свидетели, а в арбитры. — Опять же, можно участок рядом с летней резиденцией монарха взять. Оформление на себя беру! А-га-га, шутка. — Глаза Ржевского остались холодными и серьёзными.
Настолько, что видно это было даже в задних рядах, от его трибуны весьма далёких.
— Надеюсь, всем без исключения было понятно, какие косвенные и непосредственные выгоды несёт жизнь рядом с любым домом монарха? — неожиданно подала голос Виктория Барсукова из-за решётки.
Смотрела она почему-то не на Веретенникова, а на безвестного молодого секретаря.
— Какие гарантии? — заморожено спросил тот, уже не размениваясь на соблюдение хотя бы подобия приличий.
— Слово Ржевского, — лаконично ответил за подругу представитель защиты. — Говорю прилюдно. В случае положительного решения неподвластным юрисдикции порталом — сразу туда. Только здесь и видели.
— Это безза…!.. — рванулся было со скамьи жандармский майор, но был мгновенно возвращён на место приставами.
Прочие представители третьего отделения возмущённо переглянулись и затеяли подниматься со своих мест, продолжая начинание коллеги.
Судья бестрепетно кивнул магам и те потянулись за магическими жезлами.
В принципе, в Столице все знают всё. Самые разные люди, наблюдавшие сейчас
