Малые Врата - Павел Гусев
Мишка собрался, подшагнул к воткнутой в землю рогатине, чтоб в случае чего её можно было быстро схватить, натянул тетиву до предела с вложенной в неё стрелой, той самой, с широким наконечником, которая и летела точнее всех и втыкалась глубже остальных. «Жаль только, что острие у неё не железное, а из кости, но нечего, наверное, не подведёт», – мимоходом подумал он. Парень выдохнул, метясь в шею самого крупного хищника. Волки не реагировали, продолжая смотреть на Мишку. Кровь звонко заколотила по вискам, ещё мгновение и стрела полетит в цель. Вдруг справа от него что-то неожиданно с треском грохнулось оземь. Мишка на мгновение обернулся на шум, увидев, что это повалилось небольшое гнилое дерево, тут же вернул свой взгляд на прежнее место, собираясь поразить стрелой волка. Но хищники исчезли, будто их и вовсе не было. «Как же так, и в какую пору они могли скрыться, уж не почудилось ли это мне…».
Мишка подошёл к тому месту где стояли волки, следов на прошлогодней, сухой траве видно не было, но кровь от добычи лежавшей у ног волчицы была заметна чётко. Молодой охотник постоял ещё немного на месте, вокруг царило полное спокойствие разве, что ветер слегка шумел вершинами сосен, да дятел неподалеку стучал клювом по стволу дерева. «Ладно, – решил парень, – пойду погляжу, может, что оставили в силках эти серые разбойники». «И в правду, – усмехнулся Мишка, – серые, шерсть на их шкурах была и впрямь какая-то необычно серая, даже с серебряным отливом» – вспоминал Мишка. Второй силок был пуст никто в него не попал, в третьей ловушке добыча как ни странно была не тронутой. «А к последней можно даже не ходить», – подумал Мишка. Но всё же пошёл, чисто из любопытства, да чтоб её по новой насторожить. Подойдя к последней ловушке, парень удивился, в силке сидел заяц, он тоже был не тронут и попался он уже давно и уже даже околел. Получалось, волки не трогали Мишкиной добычи. Он положил зайца в суму и хотел было настроить силок заново да идти обратно, как его поразила ужасная мысль, от которой парня бросило в пот.
Звёздочка она же привязана к дереву, а что двум здоровым, голодным волкам один худой заяц. Воображение парня тут же начало рисовать страшную картину, мечущейся в ужасе и не в силах разорвать кожаную уздечку лошадь, а к ней оскалив клыки, как бы ухмыляясь, не спеша подбираются волки и слюна капает с их алых языков наземь в предвкушении скорой поживы. Мишка, сломя шею, бросился к месту, где он недавно оставил кобылу.
Потеря лошади для семьи по тем временам приравнивалась к потере члена семьи, причём самого сильного и работящего. Кормилец, так зачастую называли коня в славянских семьях, и даже в пищу мясо этих животных не употреблялось. Не разбирая дороги, через колючие кусты бежал Мишка, даже и не думая о грозившей ему опасности. Ну, вот и речушка, не доходя до брода, парень побрёл по весенней, студёной воде, местами доходившей ему почти до пояса, но холода он не замечал. Взойдя на берег, Мишка притаился, присев на одно колено, чтоб перевести дух и сразу прослушать окружающий лес. Тишина, только вода журчит на перекате, да вороны раскричались. Это, поди, их Мишка сам переполошил, когда, бежал изо всех сил через лес, а так ничего необычного, вроде всё спокойно. Может, зарезали уже Звёздочку мою. Словно плёткой стеганула страшная мысль Парня. Он быстро соскочил, взял рогатину на изготовку, и пошёл к тому месту, где оставил лошадь. Чуть слышно передвигаясь, перебегая от куста к кусту, от дерева к дереву Мишка дошёл до последних кустов, из-за которых можно было осмотреть полянку, где он оставил свою лошадь. «Сейчас я вам задам, теперь я вас точно не упущу», – думал парень, а сердце у него забилось часто и гулко, словно он сам был хищником. Мишка привстал из-за куста с натянутым луком и вложенной в него стрелой, той же самой удачливой. Но на полянке было всё абсолютно спокойно, кобыла щипала траву, опустив голову, и никаких волков поблизости не наблюдалось. Парень с радостью бросился к лошади. Та от неожиданности даже вздрогнула, но, узнав хозяина, продолжила тщательно пережёвывать траву. Мишка осмотрел лошадь, бока её просохли, это значит, что поить лошадь уже можно. Он отвязал кобылу, собрал верёвку, Звёздочка тем временем подошла к воде и неспешно начала утолять жажду, Мишка был несказанно рад, что всё обошлось и все тревоги оказались напрасны. Он гладил гриву лошади скорее, успокаивая себя, нежели её, и приговаривал:
– Ох, и перепугала ты меня, красавица, уж я-то думал худое, что случилось. От этих волков ведь всего можно ожидать, а ты глянь не стали нападать не на тебя, не на меня и добычу не тронули, видать нет у них зла на нас…
Мишка дождался пока лошадь напьётся досыта, с любовью ещё немного погладил Звёздочку по её густой, длинной гриве и только после этого оседлал кобылу и поскакал к своему дому.
Уже смеркалось, на небосклоне появились первые звёзды, пока ещё совсем тусклые и бесцветные. Прохладный по-весеннему ветерок бодрил Мишку, играя в его волосах, и настроение у молодого охотника было просто замечательным. Ещё бы, сам цел, добыча в суме, и лошадь жива-здорова, редко кто мог таким похвастать, встретившись даже с одним, а не парой волков, тем более по весне, когда хищники особенно голодны и люты. Теперь, когда беда миновала стороной, Мишку волновала только одна мысль, что волки так близко делают от жилья человека, и не наделают ли они какого вреда. А, впрочем, может эти хищники и мимоходом шли, по своим звериным делам и только едва задержались в нашем лесу, чтобы поохотится, да поесть, а сейчас их уже и след простыл, кто знает. Ну, деду рассказать будет нужно о своем приключении. Да всё ж плохо, что волка я не подстрелил, знатно можно было бы украсить такой шкурой и кольчугу, и шапку с сапогами сшить. «Если б я только справился с этими волками, тем более с двумя», –
