Уилбур Смит - Когда пируют львы
– Посмотрите, я стою на ней. Смотрите, я стою! – Лицо его светилось. – Дайте мне пойти!
Ада посмотрела на мужа, тот кивнул. Вдвоем они повели Гаррика вперед. Он дважды споткнулся, но родные держали его. Стук, стук – нога стучала по доскам. Прежде чем они дошли до конца веранды, Гаррик научился при передвижении высоко поднимать деревянную ногу.
Потом они повернули назад, и по пути к стулу Гаррик споткнулся только раз.
– Отлично, Гарри, ты хорошо справляешься, – рассмеялась Ада.
– Очень скоро сможешь ходить самостоятельно. – Уэйт с облегчением улыбнулся. Он не надеялся, что будет так легко, и Гаррик ухватился за его слова.
– Позволь мне постоять одному.
– Не в этот раз, мальчик, для одного дня ты сделал достаточно.
– О, па. Пожалуйста! Я не буду ходить, просто постою. Вы с мамой сможете подхватить меня. Пожалуйста, па, пожалуйста!
Уэйт колебался, и к просьбам Гаррика присоединилась Ада.
– Позволь ему, дорогой, он так хорошо справляется! Он станет уверенней в себе.
– Ну хорошо. Но не пытайся ходить, – согласился Уэйт.
– Ты готов, Гарри? Отпусти его.
Они осторожно убрали руки. Гарри чуть покачнулся, и их руки метнулись назад.
– Со мной все в порядке, не держите меня.
Он уверенно улыбнулся им, и они снова отпустили его. Несколько мгновений он стоял прямо и устойчиво, потом посмотрел вниз. Улыбка на его лице застыла. Он один на высокой горе. В животе все перевернулось, и Гаррик испугался – отчаянно, беспричинно испугался. Дернулся, и прежде чем его смогли подхватить, у него вырвался крик:
– Я падаю! Уберите ее! Уберите!
Его быстро усадили на стул.
– Уберите ее! Я упаду!
Эти полные ужаса крики разрывали Уэйту сердце, когда он торопливо развязывал кожаные ремни, державшие ногу.
– Я ее снял, Гарри, ты в безопасности. Я тебя держу.
Уэйт поднял сына на руки и прижал к груди, пытаясь успокоить силой своих рук и защитить своим телом, но Гаррик продолжал биться и кричать.
– Отнеси его в дом, в спальню, – сказала Ада, и Уэйт побежал, по-прежнему прижимая сына к груди.
И тут Гаррик впервые отыскал свое убежище.
В миг, когда ужас стал нестерпимо сильным, что-то сдвинулось у него в голове, пролетело за глазами, как крылья мотылька. Все вокруг посерело, словно затянулось туманом, который сгустился и перекрыл все видимое и слышимое. В этом тумане было тепло и уютно. Никто не сможет тронуть его здесь, потому что туман окутывает и защищает его. Здесь он в безопасности.
– Кажется, он уснул, – прошептал Уэйт жене, но в его голосе звучало удивление. Он внимательно посмотрел на лицо мальчика, прислушался к его дыханию. Все произошло слишком быстро – это было неестественно.
И все же… все же казалось, что с Гарри все в порядке.
– Как ты считаешь, может, вызвать врача? – спросила Ада.
– Нет. – Уэйт покачал головой. – Я укрою его и посижу с ним, пока он не проснется.
Гаррик пришел в себя вечером, сел и улыбнулся родителям, словно ничего не произошло. Успокоенный и оживленный, он съел плотный ужин. О ноге никто не упоминал. И сам Гаррик словно забыл о ней.
Глава 7
В пятницу после обеда вернулся домой Шон. У него был синяк под глазом, но не свежий. По краям кровоподтек уже позеленел. Шон не распространялся о том, как получил его. Мальчик принес с собой ловушки для мух, яйца, которые отдал Гаррику, змею в картонном коробке, которую Ада немедленно приговорила к смерти вопреки страстной речи Шона в ее защиту, и лук, вырезанный из древесины дерева м’сенга – лучшей древесины для лука, по мнению Шона, не существовало.
Его прибытие, как всегда, вызвало перемены в жизни Тёнис-крааля – стало больше шума, больше движения и больше смеха.
На ужин было много жареного мяса с картошкой, запеченной в мундире. Это была любимая еда Шона, и он ел как голодный питон.
– Не набивай так рот, – Уэйт, сидевший во главе стола, укорял его, но ласково. Трудно было не проявлять любовь к сыновьям. Шон воспринял укор в том же духе, в каком он был сделан.
– Сука Фрикки Оберхольстера принесла щенят, целых шесть.
– Нет, – твердо заявила Ада.
– Ма, только одного!
– Ты слышал, что сказала мама!
Шон полил мясо соусом, разрезал картофелину пополам и поднес половину ко рту. Попытка не пытка. Он и не ожидал, что получит разрешение.
– Чему вас учили на этой неделе? – поинтересовалась Ада.
Неприятный вопрос. Шон учился лишь настолько, чтобы избежать неприятностей, но не более.
– Многому, – ответил он неопределенно и тут же сменил тему. – Ты закончил ногу Гарри, па?
Наступило молчание. Лицо Гаррика потеряло всякое выражение, он опустил глаза к тарелке. Шон положил в рот вторую половину картофелины и заговорил с набитым ртом:
– Если закончил, мы с Гарри пойдем завтра рыбачить к водопаду.
– Не говори с набитым ртом! – с излишней яростью рявкнул Уэйт. – Что за свинская манера?
– Прости, па, – насупился Шон.
Остаток ужина прошел в тревожном молчании, и как только закончился, Шон убежал в спальню. Гаррик двинулся за ним, прыгая по коридору и держась для равновесия одной рукой за стену.
– Чего па так рассердился? – негодующе спросил Шон, как только они остались одни.
– Не знаю, – отозвался с кровати Гаррик. – Иногда он сердится из-за пустяков, ты ведь знаешь.
Шон стащил рубашку через голову, скомкал и бросил к дальней стене.
– Лучше подними, а то нарвешься на неприятности, – предупредил Гаррик.
Шон снял брюки и отправил вслед за рубашкой. Эта демонстративная дерзость подняла ему настроение. Он подошел и обнаженный остановился перед Гарриком.
– Смотри! – заметил он с гордостью. – Волосы!
Гаррик взглянул. Волосы, тут не поспоришь.
– Их совсем немного.
Гаррик не мог скрыть зависти.
– Больше, чем у тебя, – вызывающе сказал Шон. – Давай посчитаем.
Но Гаррик знал, что он всегда проигрывает; он слез с кровати и запрыгал по комнате. Опираясь на стену, он наклонился, подобрал одежду Шона, принес к двери и бросил в стоявшую там корзину для грязного белья. Шон смотрел на него, зрелище напомнило ему о вопросе, на который он так и не получил ответа.
– Папа закончил твою ногу, Гарри?
Гарри медленно повернулся, глотнул и кивнул один раз – быстрым резким движением.
– Какая она? Ты ее пробовал?
Гаррика снова охватил страх. Он поворачивал голову из стороны в сторону, словно в поисках спасения. В коридоре за дверью послышались шаги. Шон нырнул в постель, схватил ночную рубашку, надел через голову и укрылся простыней. Когда в комнату вошел Уэйт Кортни, Гаррик продолжал стоять у корзины с грязной одеждой.
– Ложись, Гарри, что тебя держит?
