Виктор Пронин - В исключительных обстоятельствах
Исидзима подождал, пока вспугнутые птицы начнут кричать снова. Показал Тамуре: войдем в заросли. Пройдя около ста метров, он остановился.
— Тамура-сан. Для всех вы должны быть сотрудником «Хокуман-отеля». Здесь, в свертке, одежда официанта. Вам следует в нее переодеться. Свою же форму сложите и заверните, пожалуйста, в ту же бумагу.
Пока Тамура переодевался, он стоял, вслушиваясь в голоса птиц. Сначала ему казалось, что они звучат как обычно — ровно и яростно, ограждая границы своих участков и приветствуя взошедшее солнце. Но через несколько секунд где-то в стороне и впереди он уловил в их ровном стрекоте чуть заметный диссонанс. Показалось? Он напряг слух. Диссонанс в птичьем крике был, он мог в этом поклясться. Но эта еле уловимая рассогласованность звука, даже не звука, а тембра, длилась всего несколько секунд и тут же исчезла. Верещанье, гвалт птиц опять, стали спокойными. Человек? Или зверь? А может быть, ему в самом деле все это почудилось? Он оглянулся: Тамура в форме официанта уже стоял рядом.
— Извините, Тамура-сан. Прошу вас немного поднять подбородок: галстук повязан неправильно.
Тамура послушно задрал подбородок. Исидзима быстро перевязал ему галстук. Оглядев свою работу и всего Тамуру, подумал, что в общем этот летчик довольно прилично преображен в официанта.
— Сверток попрошу дать мне, господин майор.
Взяв сверток, улыбнулся Тамуре:
— Попрошу идти за мной. Старайтесь идти осторожно, так же, как я. Здесь близко, километра три.
Они двинулись сквозь заросли. Теперь, на обратном пути, он старался останавливаться чаще и вслушиваться тщательней. Нет, сколько он ни прислушивался, крик птиц до самого отеля оставался спокойным. Диссонанс в их голосах, который возник однажды, ни разу не повторился.
Молодая красивая японка в голубом кимоно вошла в дверь и поклонилась. В одной руке у нее был поднос, другую она держала перед грудью так, будто что-то от себя отстраняла. Сказала тихо:
— Доброе утро, Гарамов-сан. Меня зовут Сяо Э.
На подносе стояли тарелки с рисом и приправой, маленькая сковородка с яичницей и кофе. Гарамов поклонился.
Сяо Э осторожно поставила все на стол. Гарамов прикинулся простодушным добряком.
— Спасибо.
Гарамов, взяв палочки, осмотрел их. Сяо Э, следя за ним, улыбнулась, взяла с подноса и положила перед ним вилку.
— Вот вилка.
Он посмотрел на девушку, поблагодарил кивком головы. Сяо Э склонилась в поклоне. Гарамов стал есть, поглядывая на нее. Рис и приправа были очень вкусными, кофе — крепким и ароматным.
— Здесь кто-нибудь говорит по-русски? — спросил Гарамов, покончив с яичницей. Сяо Э поклонилась. Сказала с большим трудом, но четко:
— Я все понимать, говорить плохо. — Подняла палец: — Здесь есть два русских официант. И два русских девушка — штат. Третий девушка штат — ваш девушка.
Гарамов сделал вид, что с интересом оглядывает ее. Да, конечно, она красива, но в глазах смешливость да на лице вызывающая улыбка. Но сейчас его интересовала задняя дверь, за которой явно кто-то спрятан. Кто, человек, который должен следить за ним? Если там действительно кто-то сидит, он может попробовать выяснить это у Сяо Э. Гарамов незаметно тронул локтем пистолет за поясом, приложил руку к груди:
— Большое спасибо, Сяо Э.
Девушка поклонилась.
— Вы мне очень нравитесь.
Сяо Э повернулась, улыбаясь:
— Спа-си-бо, Гарамов-сан.
— За этой дверью кто-то есть? — Гарамов сказал это нарочно громко. Девушка посмотрела на дверь, нахмурилась. Все, там кто-то сидит, и она об этом знает. А если не знает, то догадывается.
— Это есть комната официант. — Сяо Э осторожно собрала со стола посуду. — Я еще нужно?
— Спасибо. Пока нет.
Она отошла к двери с подносом в руке, поклонилась:
— Если я нужно, позовите. — И вышла. Гарамов прислушался: за дверью стояла полная тишина. Повернулся к окну. Окно выходило в сад и к морю; у розовых кустов, склонившись, возился пожилой садовник. Пока все, что сказал ему Исидзима, подтверждается: отель действительно почти пуст. И еще кажется, что здание в самом деле не охраняется. По крайней мере, он не заметил никаких признаков охраны. Конечно, функции охранников вполне могут нести официанты, ведь, судя по этому белокурому семеновцу с лошадиным лицом, официанты здесь ничем не отличаются от агентов секретной службы.
Постучали. Вошла Мэй Ин, за ней с полной сумкой Вика. Вика открыла было рот, и он мгновенно понял, что она сейчас назовет его «товарищ капитан». Вика и в самом деле начала было: «Това...» Он, цыкнув, быстро вскочил и кинулся к ней. Вика испуганно отшатнулась, но Гарамов вытеснил ее в коридор, пригнулся к самому уху:
— Я — Сергей. Понимаешь? — сказал он одними губами. — Только Сергей. Никаких «товарищей». Не говори также вслух ничего о самолете, инструментах, раненых и прочем, поняла?
— Поняла. — Она растерянно смотрела на него.
Гарамов уже успел опять превратиться в жизнерадостного добряка. Хохотнул:
— Я тебя провожу. А?
— Проводи.
Гарамов посмотрел на стоявшую в стороне Мэй Ин:
— Передайте господину Исидзиме, что я скоро вернусь.
— Хорошо, господин. — Мэй Ин поклонилась.
На пути к выходу они прошли через большой холл. У двери, ведущей в сад, стоял навытяжку молодой швейцар в расшитой золотом ливрее. Лицо у него было каменным. Когда они подошли к двери, японец поклонился и приоткрыл одну створку. Вика, выйдя и чуть задержавшись, сказала одними губами:
— Это он.
Гарамов нарочно пошел по дорожке медленнее.
— Что значит «это он»?
— Когда мы с Мэй Ин поднимались наверх, этот японец пристал ко мне, — не глядя на него, шепотом сказала Вика.
— Пристал?
— Да. Противный ужасно, привязался, а у меня инструменты. Я боюсь. Мне кажется, они на меня смотрят отовсюду. Еще один смотрел в окно. Давай скорее отсюда улетим... Давайте... товарищ капитан.
— Вика, я ведь просил тебя — не «товарищ капитан», а Сергей. Во-первых. А во-вторых, расскажи подробней, как он к тебе пристал?
Она умоляюще посмотрела на него.
— Говори спокойно. Улыбайся. Будто мы беседуем о чем-то.
— Когда мы поднимались... Я шла первой.
— Вика, улыбайся.
Она натянуто улыбнулась, посмотрела под ноги, медленно ступая по песку.
— Думаешь, это так легко?
— Ты шла первой?
— Да. И вдруг этот швейцар остановился прямо передо мной, что-то залопотал. Быстро-быстро так, и шепотом.
— Хоть одно слово запомнила?
— Ничего я не,запомнила. Знаешь, как у них, когда они быстро говорят — «сису-сасу». Я только поняла, что он меня о чем-то упрашивал.
Они подошли к торцу здания, и здесь Гарамов увидел, что к отелю подъезжают машины.
