Роза Сергазиева - ГеноVIRUS
Полгода Антон жил в отрыве от благ цивилизации, в том числе и информационных. Мотался на джипе по саванне или пробивался с проводником через тропические заросли. Не слушал радио, не смотрел телевизор. В районах, где занимался поисками, нет интернета и электричества. Планшетник в подобных условиях превращается в обычный блокнот для записей и хранения фотографий. Правда, в отличие от бумажной тетрадки с ручкой, гаджету, как тому же непременному фонарику, требуются запасы батареек.
Антон вытянул ноги, обутые в ботинки на толстой подошве, и принялся читать. Может быть, зря он полгода гонялся по саванне за призраками, и всезнающие журналисты уже успели разгадать загадку, с которой столкнулся он сам?
Новости набегали одна на другую.
+ Объявлены официальные итоги выборов в Объединенной Европе. С перевесом в 20% президентом стала 25-ти летняя Ульрика Хансен. Биография дамы впечатляет: две научные степени и огромный список работ, опубликованных в авторитетных научных журналах. Кроме того, она успела поработать представителем Германских земель в Евросенате.
+ Разгорается спор за обладание самым молодым футболистом мира 27-и летним Ортегой Севилья. Остались лишь два клуба-претендента: английский «Челси» и турецкий «Галатасарай». Сумма контракта поднялась до 100 миллионов долларов. Эксперты делают ставки. Шансы Романа Абрамовича, бессменного владельца английского клуба, оценивают как 2 к 1.
+Организаторы конкурса «Мисс Вселенная» после пятилетнего перерыва решили возобновить состязание. Только отныне шоу называется «Мисс Интеллект». К традиционным мероприятиям – отбор кандидаток, национальные этапы, финальный проход по подиуму в бикини добавится блиц-викторина.
– Уважаемые пассажиры, приведите спинки кресел в вертикальное положение и пристегните ремни, – раздался оптимистичный голос пилота. – Наш рейс подходит к концу. Через 20 минут самолет совершит посадку в аэропорту Шереметьево. Температура в Москве минус 15 градусов.
Мужчина на соседнем кресле засуетился, торопливо промокнул губы бумажной салфеткой, кинул остатки недоеденного бутерброда в пакет, засунул его в портфель, портфель затолкал под сидение и, натянув на толстый живот ремень, закрыл в ожидании глаза. Антон свернул газеты, выключил электронную панель, подтянув ноги, уселся прямо. Информация про «минус пятнадцать» не удивила, но заставила поежиться. Слишком резкий перепад температур в течение дня: из Африки он улетал при +25, в Стамбуле застал +15, а здесь резко перевалило по другую сторону нуля. В Найроби, перед тем, как сдать в багаж рюкзак, Антон переоделся в плотные джинсы и хлопчатобумажный свитер – единственные теплые вещи, которые захватил с собой. Он ведь не собирался задерживаться в Африке до февраля, так сложилось. Хорошо, что походные ботинки – всепогодные. Если повезет и попадется свободное такси, замерзнуть не успеет.
Лишь только самолет коснулся полосы и еще какое-то время бежал по бетонке, пассажиры повскакивали с мест и принялись хлопать дверцами багажных полок, доставая размещенную там ручную кладь. К выходу выстроилась нервная людская вереница. Стюардесса, увидев в иллюминатор подъехавшую «трубу», тут же открыла люк. Народ загрохотал башмаками по коридору-гармошке.
Выйдя из «трубы» в зону погранконтроля, Антон уперся в хвост длинной очереди. Пока двигался черепашьими шагами вперед, отстегнул с запястья коммуникатор, активировал (в полете любую электронику требуют выключить) и позвонил деду. Отчитавшись о полете, пообещал навестить старика завтра, лишь только по-человечески выспится. Оказавшись, наконец, в зеленой кабинке, вложил паспорт в сканер. Автомат чуть слышно заурчал, сверяя параметры, указанные в документе, с визуальными данными «объекта» и «удовлетворившись», выдал паспорт обратно.
Выйдя за воротца, Антон сверился с информационным табло: багаж со стамбульского рейса выдают на самой дальней ленте. В углу он заметил собранные вместе несколько тележек и собирался прихватить одну, но понял, что с этой стороны на помощь рассчитывать не придется: все тележки сломаны, где-то не хватало колеса, где-то погнулась платформа. Придется тащить рюкзак самому.
Транспортер дико, словно его лет сто не смазывали, заскрежетал и выкатил первую порцию вещей. Антоновский рюкзак по размерам превосходил любой чемодан и гордо возвышался над общей кривой линией из багажа. Парень потянул за лямки и плюхнул рюкзак на пол. Из бокового кармана достал сложенную ветровку, стряхнул и надел – куртка хоть и на рыбьем меху, зато с капюшоном. Какая-никакая, а защита от холода. Затем закинул за плечи рюкзак и потопал к выходу.
До улицы пришлось пересечь несколько залов. Антон почувствовал, что вспотел – вентиляция в аэропорту не работала. По ту сторону стекла парень видел покрытые снегом участки лётного поля. А здесь, внутри, стояла нестерпимая духота. Идя в толпе таких же уставших от долгого перелета пассажиров, Антон не смотрел под ноги, поэтому не заметил и попал носком ботинка в выбоину от отлетевшей кафельной плитки. Парень с трудом удержал равновесие, чуть не рухнув на грязный, замызганный пол. После очередного узкого коридора, он, наконец, добрался до автоматической двери наружу. И вовремя успел накинуть капюшон – в лицо ударил ледяной ветер.
Повезло – стоянка такси находилась прямо напротив выхода. И Антон, приметив призывно открытую крышку багажника, закинул в машину рюкзак и пулей влетел на заднее сидение.
– Куда едем? – повернулся к пассажиру водитель – мужчина лет шестидесяти, с седым ежиком волос на голове.
– На Ордынку, – прохрипел Антон и похлопал себя по карманам, проверяя, не потерял ли по дороге коммуникатор.
Водитель понимающе кивнул, ввел в бортовой навигатор информацию о заказе, включил счетчик и завел мотор.
Машина встроилась в поток таких же автомобилей, спешащих в город, и помчалась по шоссе.
– Издалёка приехали? – дежурно поинтересовался водитель, посмотрев в зеркало заднего вида.
– Из Африки, – не стал уточнять Антон. Голова гудела от бессонницы, болтать по пустякам не хотелось.
– Долго отсутствовали?
– Полгода.
– Да, за полгода тут лучше не стало, – философски заметил таксист и, уловив, что пассажир не расположен к диалогу, продолжил беседу сам с собой. – Всё только хуже и хуже. Грязь на улицах – убирать некому. В магазине ни одной девчонки-продавщицы, сплошь мегеры старые. В больницах – врачей в три раза больше, чем медсестер. Тут у знакомого жена попала в клинику. Сложнейшая, уникальная операция. Привезли в палату и вручили на руки родственникам. Сами бельё меняйте, сами кормите, сами утку выливайте. Безобразие!
