Дарья Кузнецова - У удачи два лица
— А как твои родители сюда попали? — полюбопытствовал Кай, пока мы дружно совершали утренний туалет. В его комнате, как это часто бывает с мужчинами, зеркало было только одно, в ванной, так что сомнения его были понятны.
— Мама — один из лучших мастеров зеркал, — гордо сообщила я. — Она при большом желании может переместиться и туда, где зеркала нет. Она у нас вообще гений!
— Они составляют довольно экзотическую пару, — усмехнулся мужчина.
— О, да! — искренне рассмеялась я.
Андра ин-Таюр, наша мама, — очень красивая женщина; статная, яркая, с великолепной женственной фигурой и роскошными тёмными волосами, с точёными чертами лица, ярко-зелёными глазами и светлой нежной кожей. И это при её выдающемся уме и потрясающем характере! А ещё у неё удивительно красивый голос, и поёт она просто потрясающе.
В общем, такая женщина могла бы стать бриллиантом любого клана, а досталась отцу. Как он иногда смеётся в минуты приступов самокритичности, «дуракам везёт». Вместе они смотрятся просто убийственно, даже в те моменты, когда папа прилично одет. По той простой причине, что мама на пол головы выше. Такая вот шутка природы…
Родители обнаружились всё в той же гостиной, использующейся роднёй Раси для семейных сборищ, порой совмещённых с рабочими совещаниями. Насколько я успела выяснить, это была очень распространённая практика, когда следующим альфой становился ребёнок нынешнего, несмотря на то, что его в положенный срок выбирали из плетущих. Такого ребёнка с детства приучали к предстоящей службе, вот как Рассвету, а остальным не слишком-то хотелось взваливать на себя дополнительные обязанности. Тех же, кому откровенно хотелось власти, до этой самой власти разумно не допускали.
В общем, хорошо оборотни жили, спокойно. Пока этот божонок не появился и всё своим появлением не поломал. Интересно, что же такое из него вылупится в итоге?
— Вы всё-таки решили не засыпать обратно? — улыбнулась мама, поднимаясь с дивана нам навстречу. — Ну-ка, дай я тебя обниму. Девочка моя, как же я соскучилась!
— Я тоже соскучилась, — созналась я, с радостью отвечая на объятья.
Некоторое время мы потратили на довольно бессмысленные ахи, охи и вздохи. Мужчины всё это выслушивали стоически, даже папа от комментариев воздержался; видимо, действительно понимал, насколько сильно она за меня переживала. Потом мама пересказала мне последние новости из дома (самые безобидные, вроде очередных жалоб соседей на братцев и сильного бурана, без подробностей выполнения отцом своего долга сына Дракона и последующих событий), я — вкратце описала свои приключения, пожаловалась на папино самоуправство, представила Кая и опять пожаловалась на папу, который своими выходками довёл плетущего до рукоприкладства. В итоге часа через пол накал эмоций существенно ослаб, и разговор перешёл в более конструктивное русло.
— Я очень рада, что всё в итоге обернулось к лучшему, — с умиротворённой улыбкой разглядывая то меня, то Кая, проговорила мама. — И тем более рада, что вы умудрились найти друг друга.
— Я тоже рада. Хотя мне и любопытно, как это у меня получилось, — иронично хмыкнула я, покосившись на плетущего. На губах матери в ответ на эти слова расцвела загадочная полуулыбка, и я тут же насторожилась. Знала я это выражение! — Мама, у тебя есть какие-то версии?
— Зачем — какие-то? Я просто знаю, — рассмеялась она.
— Откуда? — вытаращилась я на родительницу.
— Оттуда, — с улыбкой показала она глазами на потолок, после чего всё-таки пояснила. — Дорогая моя, ты же знаешь, что ни одно знание не должно быть полностью утрачено, это одна из основных заповедей нашего народа. Но некоторые знания, будучи общедоступными, могут нести опасность. Такие знания и хранит Кург. Это, если хочешь знать, основная наша функция.
— Мам, а это случайно не секретная информация? — осторожно уточнила я. Матушка, увлёкшись, вполне могла сболтнуть лишнего, а это вряд ли закончилось бы чем-то хорошим. В прошлый раз ей пришлось промывать мозги всем слушателям, в прямом смысле; она у нас и не такое может, а немного подчистить память нескольким драконам — мелочи. Мне кажется, это на неё папа так тлетворно влияет; последнее время она стала гораздо более легкомысленной, чем была прежде.
— Секретная, но вам стоит выслушать, — она едва заметно качнула головой, бросив на Кая сочувственный взгляд.
Плетущий с момента нашего появления в гостиной только поздоровался, и больше ни слова не проронил, но, кажется, пребывал во вполне благодушном настроении. Разве что на маму поглядывал не просто с задумчивостью, а даже как будто с некоторой опаской.
— Нам? — растерянно переспросила я. Мы с орхом настороженно переглянулись; такое введение не слишком-то радовало. Более того, у меня возникло стойкое ощущение, что мама пришла сюда сейчас не потому, что она мама и соскучилась, а потому, что ей надо было со мной серьёзно поговорить. И… предостеречь? От последней мысли я поёжилась и подвинулась поближе к Каю, а тот обнял меня ещё крепче.
— Ну, не надо так пугаться, — мягко улыбнулась она. — Это ведь не угроза, просто небольшое предупреждение, чтобы были готовы. В общем-то, если бы ты задалась этим вопросом сама, могла и догадаться. Вы же разобрались, в чём разница между мастерами отражений и мастерами нитей?
— В общих чертах; у нас получается эдакое разделение сфер влияния. Ты это имеешь в виду? — ответила я.
— Именно. Кроме того, оба дара зачастую передаются по наследству, хотя и с оговорками. А представь, что получится, если оба дара проснутся в одном ребёнке? Точнее, если они вдруг сольются.
— Влияние на всю ткань реальности, почти без ограничений, — похолодела я, испуганно вцепляясь в обнимающую меня ладонь Кая. Тот в утешение поцеловал меня в макушку, прошептав «не волнуйся, всё будет хорошо».
— Немного утрированно, но — да, — невозмутимо кивнула мама. — Да не бойся ты так, не устроят твои дети конца света, — рассмеялась она. — Мир тщательно подготовился к такому явлению, не волнуйся.
— В смысле — подготовился? — озадаченно уточнила я.
— Теорию про более высокую вероятность хаоса, про стремление мира к распаду и упрощению, про так называемое «увеличение энтропии» придумали люди, а на деле всё несколько сложнее, — пожав плечами, сообщила она. — Некоторые части некоторых миров стремятся рассыпаться, а некоторые — наоборот, собраться в нечто гораздо более сложное. Наш мир именно такой. Поэтому когда-то давно появились просто люди, потом духи помогли нам усложниться ещё, превратив в оборотней. Потом вообще появились драконы, которых как отдельного неразумного вида попросту не существует. Потом начали появляться плетущие и мастера отражений. Вернее, они вот-вот должны были появиться, когда духи испугались слишком стремительного и неконтролируемого дальнейшего усложнения. Тогда появился на свет первый Таюр. Он и вынудил драконов уйти в самоизоляцию и создать границу, отделившую Тарккур от остального мира. И мир всё это время готовился к неизбежному, а духи исподволь занимались нашим воспитанием и просвещением, пытались отбить свойственную людям тягу к разрушению, тщательно оттягивая неизбежное. А твоё чудесное спасение… видимо, решили, что дольше тянуть нельзя, вот и вынес тебя Песец за пределы Тарккура, Ворон подсунул подходящему плетущему, а Стервятник не стал забирать в нужный час.
