Жюль Верн - Жангада. Кораблекрушение "Джонатана".
Было пережито немало волнующих минут, когда сети цеплялись за что-нибудь на дне реки. Их тотчас вытаскивали, но вместо того, кого так упорно искали, они приносили тяжелый камень, или куст водорослей, вырванный с песчаного дна.
Однако никто не думал бросать начатые поиски. Все забывали о себе в этой самоотверженной работе. Бенито, Маноэлю и Араужо не приходилось подгонять и подбадривать индейцев. Эти преданные люди знали, что трудятся ради хозяина икитосской фазенды, ради человека, которого они любят и уважают, ради главы большой семьи, в которую входят наравне и хозяева и работники.
Они готовы были всю ночь обшаривать дно реки, если бы это понадобилось, не думая об усталости. Все слишком хорошо понимали, что значит каждая потерянная минута.
И все же, незадолго до захода солнца, Араужо, считая бесполезным продолжать поиски в темноте, дал лодкам сигнал возвращаться, и все они собрались у устья Риу-Негру, а потом вернулись на жангаду.
Так продуманно, так тщательно проведенные поиски ни к чему не привели!
Возвращаясь домой, Маноэль и Фрагозо не решались заговорить об этом с Бенито. Они боялись, как бы разочарование не толкнуло его на какой-нибудь отчаянный поступок.
Но теперь мужество и самообладание не покидали молодого человека. Он решил твердо идти до конца в этой отчаянной борьбе за жизнь и честь отца, и первый обратился к друзьям со словами:
— До завтра! Утром мы снова примемся за дело, и, надеюсь, с большим успехом.
— Да, ты прав, Бенито, — ответил Маноэль. — Мы должны добиться цели. Нельзя сказать, что мы полностью обследовали всю заводь и у берегов и в глубине.
— Нет, этого сказать нельзя, — согласился Араужо. — И я стою на том, что уже говорил: тело Торреса тут, течение не могло перенести его через плотину Фриас. Пройдет несколько дней, прежде чем оно всплывет на поверхность и его унесет течением. Да! Тело здесь, и пусть мне никогда не видать бутылки с тафией, если я не отыщу его!
Уверенность опытного лоцмана имела большой вес и всех обнадежила.
Однако Бенито, который не хотел утешаться словами, а предпочитал видеть вещи в истинном свете, возразил:
— Да, Араужо, тело Торреса пока еще в этой заводи, и мы отыщем его, если…
— Если? — повторил лоцман.
— Если оно не стало добычей кайманов!
Маноэль и Фрагозо с волнением ждали, что скажет Араужо.
Лоцман помолчал. Как видно, он хотел хорошенько обдумать свой ответ.
— Господин Бенито, — сказал он наконец, — у меня нет привычки бросать слова на ветер. Мне тоже пришла эта мысль, как и вам. Но скажите-ка, приметили вы за десять часов, что мы провели тут на воде, хоть одного каймана?
— Ни одного, — ответил Фрагозо.
— А если вы их не видели, — продолжал лоцман, — стало быть, их тут и нет, а нет их потому, что этих тварей совсем не тянет забираться в чистую воду, когда в четверти мили отсюда начинаются притоки с их любимой мутной водой! В том месте, где на жангаду напали кайманы, не было ни одного притока, где бы они могли укрыться. А здесь — другое дело. Войдите в Риу-Негру и сразу наткнетесь на десятки кайманов! Если бы тело Торреса свалилось в Риу-Негру, у нас не было бы никакой надежды его отыскать. Но он упал в Амазонку, и Амазонка нам его отдаст.
Бенито, избавившись от своей тревоги, крепко пожал лоцману руку и сказал:
— До завтра, друзья!
Десять минут спустя все поднялись на жангаду. В этот день Якита провела несколько часов у мужа. Но перед уходом, не видя на жангаде ни лоцмана, ни Бенито с Маноэлем, ни шлюпок, она поняла, что они решили заняться поисками. Однако ничего не сказала мужу, надеясь, что на другой день порадует его вестью об успехе.
Но как только Бенито ступил на жангаду, она поняла, что их постигла неудача.
И все же бросилась ему навстречу.
— Ничего? — спросила она.
— Ничего, — ответил Бенито. — Но у нас есть еще завтрашний день!
Вся семья разошлась по своим спальням, и никто больше не говорил о событиях прошедшего дня.
Маноэль уговаривал Бенито лечь и отдохнуть хоть час-другой.
— К чему? — отвечал Бенито. — Разве я могу спать!
9. Второй день поисков
На другой день, 27 августа, еще до восхода солнца, Бенито отвел Маноэля в сторону и сказал:
— Наши вчерашние поиски были напрасны. Если сегодня мы поведем их так же, как и вчера, то можем опять ничего не добиться.
— Однако это необходимо, — возразил Маноэль.
— Да, но если мы опять не найдем тела Торреса, знаешь ли ты, сколько времени пройдет, пока оно само всплывет на поверхность?
— Я думаю, понадобится всего два-три дня.
— Но у нас нет этих трех дней! — воскликнул Бенито. — Ты же знаешь, мы не можем ждать! Мы должны продолжать поиски, но по-другому.
— Что же ты думаешь делать?
— Буду нырять сам и обследовать дно руками и глазами, — ответил Бенито.
— Ты можешь нырять сто, даже тысячу раз… Допустим! — сказал Маноэль.
— Я тоже считаю, что сегодня надо искать нам самим, непосредственно, а не вслепую — сетями и баграми, которые только щупают дно. Я считаю, как и ты, что нам нельзя ждать и трех дней. Но нырять, выплывать, отдыхать, снова нырять… Так на самые поиски останутся лишь считанные минуты. Нет! Этого недостаточно, это бесполезно, мы рискуем опять потерпеть неудачу!
— А разве ты можешь предложить что-нибудь другое, Маноэль? — спросил Бенито, глядя на друга в нетерпеливом ожидании.
— Послушай. Есть одна возможность, как будто посланная судьбой, чтобы нам помочь.
— Какая же? Говори!
— Вчера, проходя по Манаусу, я видел, как рабочие укрепляют набережную на Риу-Негру. Там под водой работает водолаз в скафандре. Попросим, возьмем на прокат или купим любой ценой это водолазное снаряжение и тогда примемся за поиски с лучшими средствами.
— Скажи Араужо, Фрагозо, команде — и в путь! — тотчас согласился Бенито.
Лоцману и цирюльнику сообщили о новом плане Маноэля и условились, что они на четырех шлюпках отправятся с командой к плотине Фриас и подождут там молодых людей.
Маноэль и Бенито, ни минуты не мешкая, высадились на берег и прошли на набережную в Манаусе. Там они предложили ведущему работы подрядчику такую сумму, что он поспешил передать им свое водолазное снаряжение на весь день.
— Хотите взять на подмогу кого-нибудь из моих рабочих? — спросил он.
— Дайте нам вашего мастера и несколько человек для работы воздушным насосом.
— А кто наденет скафандр?
— Я, — ответил Бенито.
— Ты, Бенито? — воскликнул Маноэль.
